Записки прохиндея - Август Котляр
Для меня было загадкой, почему никто не учит детей с детства, как зарабатывать и приумножать деньги. Когда я рос в СССР, в стране существовала система государственной собственности на средства производства, сырьё и даже на людей. Мы были бесправной скотиной, которую даже погулять за границу не выпускали, и у которой можно было отнимать результаты трудов, платить трудоднями или отбирать сбережения путём реформ или принудительных займов. За это скотское положение социалистическая родина обеспечивала людей бесплатной жилплощадью, бесплатным образованием и бесплатной медициной. Коммунистическое правительство худо-бедно все эти вещи давало, взамен свободы говорить, что хочешь, жить, как хочешь, и путешествовать, куда хочешь. Люди не особо заботились о деньгах, потому что покупать было нечего. Не хватало всего: еды, одежды, обуви, мебели, домашних вещей, бытовой техники, книг, автомобилей, всего не хватало. Если же кто-то на свой страх и риск организовывал производство товаров народного потребления, то таких людей арестовывали, имущество отбирали, а их самих казнили смертью. Да, было дело, убивали за частное предпринимательство. И не только в 1938 году, как моего прадеда, промышленника, но деды и бабки мои ходили по подрасстрельными статьями. Только политическая власть КПСС и правительство могло быть источником богатства. Свой свободный труд карался по всей строгости законов идиотского режима. Таким образом, в коммунистических странах люди научились быть счастливыми без всей этой суеты свободного мира. Они научились чувствовать себя счастливыми без денег. Как на Кубе: нищета, зато много секса, рома и табака. Все пьяные валяются на пляже и сношаются с кем попало, ибо больше делать нечего. Советские граждане собирали картошку на дачах и огородах, устанавливали отношения с продавцами в продуктовых магазинах, чтобы иметь возможность купить кусочек мяса. Все советское население было вовлечено в систему взаимовыручки, называвшуюся словом “блат”. Кто-то мог достать еду, кто-то – книги для чтения, кто-то – починить машину, кто-то – билеты в театр, а кто-то – сделать специальную бронь на морском курорте. Но это была порочная и неэффективная система. Если нет блата, то нет товара или услуги, даже если есть деньги.
Чтобы стать состоятельным и иметь деньги, надо понять ряд ряд вещей, касающихся создания денежных потоков. Существует всего несколько источников богатства. Первый – это наследство. Кто-то оставил вам деньги, активы, имущество. Второй – счастливый брак, на чужом горбу въехать в рай. Третий – большая зарплата или жалованье. Четвертый – комиссионные, то есть плата за организацию сделок. Пятый – доход от доли в бизнесе, если вы являетесь партнером или акционером. И комбинация всех этих источников. Будут ли это дивиденды или роялти – это будет тип комбинации зарплаты с комиссионными или доходом от партнерства. Взятки идут по категории комиссионных, коррупция идёт по категории доли в бизнесе или роялти, отчислений за право на совершение каких-то действий или бездействий.
Большинство ребят из списка Forbes являются условно богатыми. Их активы оцениваются в миллиарды, но не важно, могут ли они превратить их в твердую наличность. Да у них часто кэша вообще нет, я даже не представляю, как у них устроено финансовое благополучие, очевидно, у всех по-разному. Когда я в 2002 году посещал на Плющихе московский примерочный офис самого именитого портного на тот момент, Джанни Кампанья, то руководительница офиса, Алла Аркадьевна Мещерякова, исключительной деликатности женщина, жаловалась мне, что миллиардеры подолгу не платят за костюмы, хотя для них эти суммы, от пяти с половиной до десяти тысяч долларов за костюм, были сущей, казалось бы, карманной мелочью, и приходится к ним ездить и напоминать деликатно, что неплохо было бы и оплатить заказ.
Многие из витринных американских миллиардеров ведут свой бизнес, неся убытки каждый год. Tesla Motor приносит убытки, Twitter приносит убытки, многие доткомы стоили миллиарды, а теперь не стоят ничего. Их фронтмены по бумагам являются миллиардерами, в реальности же многие из них – только на бумаге миллиардеры. Не лучшего мнения я и миллиардерах российских, я знавался с несколькими. Поначалу мне было интересно, потом я терял к ним всякий интерес. Говорить нам было не о чем. Они только открывали для себя мир искусства, приличного общества, высокого вкуса, для меня же всё это было обыденностью; они только открывали для себя конкур, парусные регаты, полёты за штурвалом реактивного самолёта, фрирайд на горных лыжах. Я сидел, молчал и слушал, делал вид, что мне интересно. А что я им должен был сказать? Что с 11 лет управляю парусной яхтой с тремя парусами, с гротом, стакселем и спинакером? Что с 10 лет стою на горных лыжах, а с 13 спускаюсь с Эльбруса и с Чегета по целине? Что у меня в семье два реактивных спортивных самолёта и один просто с винтиком, Як-18Т? Что у моей сводной сестрицы табун в 40 лошадей и своя школа выездки и конкура? Что наша семья в середины 1970-х еженедельно бывала на Московском ипподроме, только пока все тренировались и скакали на лошадях, я играл на бегах, мне это было куда интереснее. Но я, как скромный журналист, слушал этих нуворишей, и знаете о чём думал? Да ни о чём, просто мне с ними было неинтересно. Ни их