Сергей Гомонов - Душехранитель
— Ты что-то говорила?
Рената молчала и не шевелилась. Но все внутри нее переворачивалось — от его взгляда, пусть сонного, пусть равнодушного. Саша убрал руку с ее пояса, повернулся к ней, слегка потянувшись:
— Так что? — в глазах его мелькнула слабая улыбка.
— Ничего! — и, забыв обо всем, девушка подалась к нему. — Ничего, — повторяла она, жадно ловя губами его губы.
Саша ответил. Нежно, словно она была хрупким творением, которое можно повредить, единожды неловко двинувшись… Такого Рената и в самом деле еще не испытывала никогда в своей жизни.
— Ты колдун, Саша! — прошептала она, а он целовал ее шею, и каждое прикосновение рук его и губ вызывало в ней трепет. — Ты заколдовал меня тем танцем, на берегу… Я уже ничего не могу с собой поделать…
Он молчал. Но каждое действие сейчас говорило больше, чем слова. И в какой-то момент Рената поняла, что просто умрет, если он промедлит еще хоть минуту. Она сказала об этом, а Саша улыбнулся.
И тут все разрушил резкий, требовательный звонок телефона. Девушка сильно вздрогнула, ее взгляд замер в Сашиных глазах. Телохранитель не успел взять себя в руки и «закрыться», а потому непозволительная тревога на мгновение поселилась в его зрачках, лицо напряглось, а тело подобралось, будто готовясь к прыжку.
Звонок повторился.
Саша жестом показал Ренате хранить молчание, протянул руку и снял трубку, но ни слова не сказал. Девушка отчетливо услышала мужской голос:
— Я хотел бы поговорить с госпожой Сокольниковой! — произнесли на том конце провода.
Телохранитель быстро посмотрел на Ренату и ответил:
— Представьтесь.
— Слушайте внимательно и не кладите трубку. Дайте мне Сокольникову.
— Представьтесь, — повторил-отрезал Саша.
Незнакомец рассмеялся:
— Ну, допустим, я — доброжелатель. А вы, я так понимаю — телохранитель? Нам с вашей хозяйкой нужно встретиться. Пока вы не отделаетесь от этой штуки, они от вас не отстанут. Гарантируем вам «крышу» — конечно, только в том случае, если мы договоримся с госпожой Гроссман…
— Что за «штука»?
— Да прекратите вы! Это уже не смешно. Всех поставили на уши, а теперь невинным тоном спрашиваете «что за штука»? Взамен мы обещаем вам надежное прикрытие и хорошую сумму… У вас будет возможность уехать из страны. Без проблем! Мы все организуем. Повторяю: мы не имеем никакого отношения к организации, члены которой убили отца Ренаты Александровны. Даже наоборот, у нас тоже есть с ними свои счеты… Впрочем, это уже не телефонный разговор. Через полчаса, в Северо-Западном районе города, вниз по улице Горького к реке. Там будут два строящихся дома, увидите сами. Подъезжайте ближе к берегу, там встретимся. Больше информации не имею. У вас нет другого выхода, доверьтесь нам, и все будет в ажуре.
В трубке образовался вакуум, сменившийся короткими гудками.
Саша поднялся. Рената вопросительно смотрела на него.
— Ты ведь все слышала, — констатировал молодой человек.
— А если это шанс отвязаться и от тех, и от этих?
— Они уверены, что мы знаем всё о некой вещи, которая так им нужна. Мысль о том, чтобы переубеждать их, меня как-то не греет. Пятьдесят на пятьдесят: либо это ловушка, либо…
— Либо — что?
— Едем! Мы сделаем по-другому!
По дороге он успел объяснить Ренате, как пользоваться автоматом. «Глок» и свой «ТТ» сунул за ремень брюк и прикрыл бортами пиджака.
— Ты говорила, что немного умеешь водить. Так вот, теперь тебе придется поднапрячься. Мы сейчас сориентируемся на местности, и я скажу тебе, как поступить дальше.
— Мне? Подожди, ты хочешь сказать, что мы разделимся?!
— Придется. Оставить тебя в гостинице я не могу. Ехать со мной прямо к месту встречи — опасно.
Ренату затрясло, но, дабы казаться более уверенной в глазах Саши, она заставила себя улыбнуться и даже сострить:
— Теперь-то мне стали ясны методы средневековой Инквизиции: нравится, не нравится — гори, моя красавица!
— Ты умница, — сказал он. — Держись так и дальше. Пробьемся.
И полководец был бы не в силах ободрить своими речами армию более, чем ободрил сейчас Ренату Саша этой короткой фразой и взглядом, в котором читалось всё. Девушка ощутила прилив энергии, горячий поток захлестнул ее, готовый вырваться в небо.
Искомая стройка велась на отшибе, почти на пустыре, в стороне от дороги. Параллельно трассе и домам нового микрорайончика, разделяя их, проходил широкий каньон с заболоченным дном, мостиками, поперечно проложенным трубопроводом и валявшейся на склонах ржавой арматурой. За домами и деревьями виднелась голубая гладь Волги.
Саша придавил педаль тормоза и развернул машину, оглядываясь при этом через плечо и стискивая в зубах фильтр сигареты:
— Все. Стой здесь. Дальше я один. Если дам знак, сдавай назад и — ноги-ноги-ноги.
— Без тебя?
— Да.
Выбросив окурок, он выскочил и скрылся за грейдерной кучей. Рената стиснула брошенный ей на колени автомат. Сердце девушки заходилось в безумном беге, тело колотила дрожь, майка пропиталась ледяным потом.
Телохранитель быстро оценил ситуацию. С мостика через канаву к нему несся темно-зеленый джип. Из-за бетонных плит стройки выскочило еще три иномарки-малолитражки. Машины окружали, кольцо сжималось. Скрытый за кучей камней «Чероки» с оставшейся в нем Ренатой оказался вне этого кольца.
Сашины зрачки вспыхнули нечеловеческим блеском, сузились, как сужаются они у хищника перед броском…
…Безо всяких предисловий по нему открывают пальбу. Саша прокатывается по гравию, выхватывает из-за пояса оба пистолета и стреляет сразу с двух рук…
…Рената вскрикнула, видя происходящее в боковое зеркало. Ей чудом удалось сдержать порыв и не броситься ему на помощь. Здравый смысл одержал верх: Саша еще не дал знак!..
Телохранитель укрывается за плитой, лежащей на пригорке из спрессованной глины. Оставшиеся в живых враги покидают свои автомобили. Им тоже приказано уничтожить мужчину-охранника.
Перестрелка длится недолго. Саша понимает, что уже почти разрядил обе обоймы, и пытается сменить позицию. В этот момент пуля одного из ближних стрелявших снимает его. Телохранитель катится по земле…
— САША! — закричала Рената и, зажав рот обеими руками, замерла в ступоре…
…Стрельба резко обрывается. Ватная тишина над пустырем. Несколько парней кидаются к неподвижному охраннику.
Лицо Саши заливает кровь.
— Готов… — говорит один, смело подходя к трупу и целясь ему в голову для «контрольного».
