Майн Рид - Жена-девочка
Реальное главенство, однако, принадлежало Принцу-Президенту — отчасти благодаря его высокому положению, отчасти потому, что он был хозяином собрания.
После того, как около часа пролетели в беседах ни о чем, «хозяин миссии», стоя спиной к очагу, засунув руки в карманы пиджака — обычная поза Наполеона Третьего, — вынул сигару изо рта и резюмировал встречу:
— Итак, ваша Пруссия направляет войска в Баден, достаточно сильные для того, чтобы сокрушить храбрых во хмелю ваших немецких друзей, обезумевших, без сомнения, от вашего коварного рейнского вина!
— Покорнейше благодарю за Меттерниха, господин Президент. Подумайте также о Йоханнесбергере!
Это отозвался остроумный Англичанин, которому было поручено последнее.
— Да, мой Принц, да, — более серьезно ответил прусский Дипломат.
— Дайте им винограда вместо виноградного вина, — вставил реплику остряк.
— А вы, ваша Светлость, мобилизуете Россию, чтобы устроить то же самое этому стаду свиней в венгерской Пушту?
— Две сотни тысяч людей готовы совершить поход в Венгрию, — отвечал Великий Князь.
— Позаботьтесь о том, чтобы не нарваться там на легкий успех, моя дорогая Светлость! — предостерег неофициальный руководитель миссии.
— Вы уверены в Джордже, Маршал? — продолжил Президент, обращаясь к Австрийцу.
— Весьма. Он ненавидит этого Кошута как дьявол, даже еще сильнее. Он с удовольствием отправил бы Кошута и его Хонведса на дно Дуная; и, я уверен, он сразу же сдаст их, как только наши российские союзники появятся на границе.
— И урожай шей, которые вы надеетесь собрать, я полагаю note 9 ? — вставил бессердечный остряк.
— Замечательно! — продолжил Президент, не обращая внимание на проделки его старого друга, лорда. — Я, в свою очередь, позабочусь об Италии. Я думаю, могу полагаться на Провидение, чтобы восстановить власть бедного старого Пио Ноно.
— Ваше собственное благочестие будет достаточным для победы, мой Принц. Это святой крестовый поход, и кто лучше вас сумеет совершить это? Победив Гарибальди, вы станете Луи Отважное сердце!
Веселый виконт подшутил над тщеславием Президента; и все остальные дружно засмеялись.
— Ну что ж, мой лорд! — ответил шуткой на шутку Принц-Президент. — Это навряд ли вас рассмешит. У Джона Буля слишком легкая роль в этой великой игре!
— Вы считаете, легкая? Она поручена ему, чтобы обеспечить ставки деньгами. И, в конце концов, какую выгоду он будет с нее иметь?
— Какую выгоду он будет с нее иметь? Пардон! Вы говорите так, словно запамятовали вашу недавнюю панику, вызванную чартистами. Честное слово! Если бы я не сыграл роль хорошего констебля для вас, дорогой виконт, то вместо того, чтобы прибыть сюда как полномочный представитель, вы бы наслаждались моим гостеприимством в изгнании!
— Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Серьезный славянин и серьезные тевтонцы — послы России, Пруссии и Австрии — дружно засмеялись; всем троим пришлась по вкусу эта шутка об Англичанине в изгнании.
Однако их добродушный партнер-заговорщик нисколько не был обижен этим смехом, иначе он мог бы парировать шутку словами:
— Но без Джона Буля, мой дорогой Луи Наполеон, и той услуги, которую, как вы говорите, ему оказали, даже фиолетовая мантия вашего великого дяди, словно спустившаяся с небес и презираемая Францией, не смогла бы поднять вас до вершины, которой вы достигли, — кресла Президента, которое, возможно, превратится в трон Императора!
Но Англичанин ничего подобного не произнес. Он был настолько — так же как и все — заинтересован в этом превращении, что предпочел вместо контрреплики присоединиться к громкому смеху компании.
Еще несколько бокалов Моэта и Мадейры, с этикеткой Токау, было выпито австрийским Полевым Маршалом, другие высокопоставленные гости выкуривали сигары, обмениваясь подобными шутками в отдаленной части зала.
Лишь двое остались на прежнем месте — Наполеон и его Английский гость.
Возможно, — и я полагаю, что очень даже вероятно, — эти два великих крючкотвора никогда еще не оказывались наедине в одной комнате!
Я ожидаю, что это утверждение вызовет у читателя, скорее всего, презрительную усмешку. Необходимо время для контактов, чтобы приобрести умение, которого так не хватало революционным лидерам, — умение давать в кредит и оплачивать подлость; но десять минут, потраченных для прослушивания последующей беседы, убедят вас в обратном, дорогой читатель.
Им нечего было скрывать друг от друга. Напротив, каждый из них признавал в другом родственную воровскую душу.
Но это были воры европейского масштаба; один из них украл у Франции половину ее свободы и теперь составлял заговор, чтобы лишить ее и второй половины.
Соединив в приветствии свои бокалы, они возобновили беседу, и Принц заговорил первым:
— Ну, как насчет этой фиолетовой мантии? Что следует предпринять? Пока я не чувствую ее на своих плечах, я слаб как котенок. Я должен во всем советоваться с Ассамблеей. Даже такое простое дело, как возвращение статуса Римского папы, будет стоить мне героических усилий.
Английский полномочный представитель ответил не сразу. Теребя лайковую перчатку пальцами, он сидел глубоко задумавшись — выражение его лица говорило о том, что он решает некоторую серьезную задачу.
— Вы должны сделать Ассамблею более послушной, — сказал он после долгого раздумья тоном, в котором не чувствовалось и малой доли обычного для него шутливого настроения.
— Вы правы. Но как этого добиться?
— Очистив его.
— Очистив его?
— Да. Вам следует избавиться от Бланкса, Ролинса, Барбюса, и от всей этой канальи.
— Хорошо бы! Но как?
— Лишив их избирателей в военных кителях — блузок — избирательных прав.
— Мой дорогой виконт! Вы, наверное, шутите?
— Нет, мой дорогой принц! Я серьезно.
— Черт побери! Такой законопроект, представленный Ассамблее, заставил бы многих депутатов покинуть свои кресла. Лишить блузок избирательных прав! Ерунда, их всего лишь два миллиона!
— Тем более вам следует избавиться от них. И это можно сделать. Как вы полагаете, что большинство депутатов поддержит это?
— Я уверен, что поддержит. Как вы знаете, Ассамблея у нас в основном состоит из депутатов старого режима. Следует опасаться лишь выступления толпы. Толпа непременно соберется, если подобный закон будет рассматриваться, а вам известно, что такое парижская толпа, если она собирается по политическому поводу!
— Но я уже подумал о том, как рассеять вашу толпу, или, скорее, помешать ей собраться.
— Как это сделать, мой друг?
— Мы должны сделать расческу из Галльского петуха, утыкав его перьями.
