Барсум атакует - Геннадий Петрович Авласенко
Мужчины исчезли, а женщины остались. И все довольно молодые и при этом весьма привлекательные на вид… а вот находились ли ранее в этой шеренге женщины более зрелого возраста, этого Свенсон так и не смог вспомнить, как не пытался.
То, что происходило сейчас на песчаной площадке, нравилось ему всё меньше и меньше. Особенно после того, как один из охранников вытолкнул из шеренги совсем ещё молоденькую девчушку, и она со слезами на глазах принялась послушно раздеваться. Вернее, торопливо сбрасывать с себя всё то, немногое, что ещё оставалось на ней.
Когда сбрасывать стало уже нечего, девушка вновь застыла неподвижно, не переставая при этом тихонечко всхлипывать. А вот среди заключённых в красных куртках сразу же началось некое оживлённое шевеление… а потом сразу пятеро из них почти одновременно шагнули вперёд.
Троих охранник, после недолгого колебания, отправил назад, а вот двоих оставил. И эти двое, сбросив на песок куртки и оставшись, таким образом, в одних шортах (плюс тяжёлые башмаки на ногах), заняли исходную позицию друг против друга. Кулаки каждого были крепко сжаты, локти по-боксёрски приподняты, но начинать бой никто из соперников пока не спешил. Наверное, рядом стоящий охранник должен был подать к этому специальный сигнал.
Сигнала этого Свенсон так и не расслышал, но он, наверное, прозвучал, ибо эти двое тотчас же ринулись в бой. И завязался между ними жестокий бескомпромиссный поединок с самым минимумом запрещённых приёмов. Кажется, тут только кусаться было запрещено, да ещё пальцами пытаться глаз сопернику выдавить…
А вся красная шеренга возбуждённо взревела, громкими воплями поддерживая кого-то из бойцов. А, скорее всего, обоих одновременно…
Какое-то время поединок между бойцами шёл с переменным успехом, но вот один из них начал определённо сдавать. Теперь он больше оборонялся, нежели нападал… и вдруг, пропустив неожиданно мощный удар в челюсть, покачнулся и на какое-то мгновение потерял всяческий контроль над ситуацией.
Этого короткого мгновения хватила его сопернику для победоносного завершения поединка. Удар ногой в пах, потом коленом в лицо… и ещё один, ребром ладони по затылку. И вот уже незадачливый боец корчится на песке, постанывая от невыносимой боли.
А победитель, тяжело и прерывисто дыша, какое-то время стоял неподвижно, внимательно наблюдая за тем, как его поверженный противник из последних сил пытается подняться на ноги. Не из простого любопытства, разумеется, наблюдая, а для того только, чтобы нанести потом последний решающий удар.
Но этого не понадобилась. Осознав, что поединок он полностью проиграл и дальше может быть только хуже, побеждённый боец на ноги подниматься так и не решился. Вместо этого он принялся медленно отползать куда-то за спины остальных заключённых, дружно «приветствующих» это его благоразумное решение дружным издевательским хохотом. А победитель, даже не глядя в ту сторону, вскинул обе руки над головой и что-то громко и ликующе выкрикнул.
Потом он, накинул на плечи куртку и, чуть прихрамывая, направился в сторону перепуганной девушки. Подошёл, остановился рядом, и некоторое время лишь жадно пожирал откровенно-вожделенным взглядом её обнажённое тело. Потом хмыкнул удовлетворённо и, прижав ладонь к груди девушки, медленно провёл окровавленной этой ладонью по её дрожащему телу: от небольшой грудки до самого низа живота….
Тоненько и жалобно вскрикнув, девушка попробовала, было, отклониться, за что получила от стоящего позади охранника звонкую оплеуху. Вторую оплеуху, ещё более звонкую и полновесную, она получила уже от будущего своего «хозяина». После этого девушка перестала сопротивляться, вся как-то обмякла и лишь тихонько всхлипнула, когда победитель, обхватив несчастную за тонкую талию, легко, словно пушинку, вскинул будущую жертву своей неутолённой похоти, на плечо. Так, на плече, он и понёс её куда-то за ограждение, а вся толпа с вожделением и завистью смотрела ему вслед, громко выкрикивая свои наказы и пожелания. По большей части, самого непристойного содержания…
– Мерзавцы! – даже задыхаясь от охватившего его гнева, прошептал Свенсон. – И охранники, и заключённые… все они друг друга стоят на поганой этой планете!
– Эти в красных куртках, по всей видимости, уголовники, – тоже шёпотом предположила Лоран. – С чего бы политическим такие льготы?
В это время охранники вытолкнули из женской шеренги Глорию, и рука Свенсона непроизвольно метнулась к поясу. Правда, почти сразу он вспомнил, что единственный их плазмер сейчас у Лоран.
– Не дам! – прошептала Лоран, на удивление правильно разгадав его намерение, и потому быстренько отодвигаясь как можно дальше от отставного космодесантника. – Не стоит она того!
– Она тут из-за меня! – прошептал Свенсон, умоляюще глядя на бывшую свою ученицу. – Из-за меня, понимаешь?!
– И что? – с насмешкой и каким-то даже вызовом спросила Лоран.
– А то, что я должен…
– Должны, что? – ещё более насмешливо перебила его Лоран. – Погибнуть из-за неё? Из-за этой надутой спесивой администраторши, которая нас, учеников, даже за людей не считала?! Так я вам этого не позволю!
– Лоран!
– Не позволю, мистер Свенсон! И не надейтесь даже!
Пока они вели шёпотом этот словесный поединок, там, возле ограждения, начался уже совершенно иной поединок, ещё более жестокий и кровопролитный, нежели предыдущий. Поединок двух сильных мужчин за обладание бесправной и, к тому же, до полусмерти перепуганной женщиной, которая, словно в насмешку, являлась ещё столь недавно весьма известным и влиятельным членом местного самоуправления. А ещё руководителем одной из самых крупных и преуспевающих гимназий, города Колизея, второго по значимости города этой планеты…
Теперь же бывшая мисс Мередит стояла впереди шеренги таких же несчастных, как и она сама, женщин, и, низко опустив голову, готовилась к самому худшему. Коротенькую юбочку ей почему-то оставили, посчитав (и не без основания), что этот её почти обнажённый вид, даже более сексуально привлекательный, нежели полная обнажённость. Привлекательный для того, разумеется, чтобы двое здоровенных мужчин, которые сейчас изо всех сил молотили друг друга, не жалели, ни кулаков, ни тяжёлых своих ботинок, яростно сражаясь за обладание столь заманчивым «трофеем».
Свенсон не мог на всё это спокойно смотреть, но и не смотреть на всё это он тоже не мог. Потеряв всякую надежду отнять у Лоран плазмер, без того, чтобы не вызвать излишнего внимание со стороны чёрных охранников, бывший космодесантник сейчас лихорадочно обдумывал разнообразные планы спасения Глории. И все эти планы, к сожалению, были совершенно нереальными. Да и плазмер вряд ли помог бы ему в этом…
«Вот если бы она сейчас кинулась в сторону леса!» – с тоской подумалось Свенсону.
Но откуда же было Глории знать,
