Ромен Пуэртолас - Невероятные приключения факира, запертого в шкафу ИКЕА
С этими словами он достал несколько листков бумаги:
– Мы сейчас подпишем контракт, и вы получите аванс, чтобы работать в нормальных условиях. Заставьте нас мечтать, мсье Ужин-туши-тру. Я правильно произнес ваше имя?
– Аванс? – спросил Аджаташатру, которому было совершенно наплевать, как тот произносит его имя, кстати, совершенно неправильно.
– Да, деньги, чтобы покрыть ваши расходы, пока вы не закончите книгу, аванс от продаж, – объяснил красавец. – У вас есть счет в банке?
– Хм, нет.
– Я так и думал. Поэтому взял на себя смелость и предвосхитил события.
Жестом фокусника он выложил на стол черный чемоданчик.
– Хорошо, обсудим ваш гонорар. Пятьдесят тысяч евро вас устроит? – произнес мужчина, уверенный в себе, с самодовольной улыбкой, похлопывая своими изящными загорелыми пальцами по черному чемоданчику.
– Пятьдесят тысяч… – повторил Аджаташатру с сомнением в голосе.
Улыбка красавца-идальго погасла.
– Что? Думаете, этого недостаточно? Хорошо. Пусть будет семьдесят тысяч.
Индиец ничего не сказал.
– С вами нелегко иметь дело, мсье Жуть-да-перрон! Девяносто тысяч?
И снова многообещающий новичок не выявил никакой реакции.
– Скажите-ка, дружище, вы считаете, что вы новый Марк Леви?
Лицо бывшего факира озарилось.
– Марк Левит, фокусник?
– Да, фокусник, он превращает страницы в золото. Ну ладно, сто тысяч, это мое последнее слово.
– О’кей, – сказал Аджаташатру невозмутимо.
На загорелом лице издателя заиграла победоносная улыбка.
– Спасибо, может быть, все-таки выкажете какую-то радость?! Аванс сто тысяч евро для начинающего писателя… ну пусть даже с задатками гения, который пишет на своих рубашках, но все же новичок… думаю, это немало. Короче, я знал, что на сто тысяч вы согласитесь. Поэтому вы найдете эту сумму, ни евро больше, ни евро меньше, в этом чемоданчике, который я заранее приготовил.
На самом деле эта игра могла бы продолжаться дольше, поскольку наш раскаявшийся факир не имел ни малейшего представления о том, что представляет собой такая сумма, – этим и объясняется отсутствие у него реакции.
Через минуту, казалось, он отреагировал, и на его лице заиграла широкая улыбка. Этого наверняка достаточно, чтобы купить билет на самолет до Парижа. А если останется еще немного денег, то и огромный букет цветов для Мари.
Мужчина протянул ему контракт. И хотя тот был составлен по-английски, Аджаташатру подмахнул его не читая, представив себе, как он явится перед француженкой с букетом в руках. Сюрприз!
– Я рад, что вы пришли к согласию, – сказал Эрве. – Лошадь-и-груз, вам остается переработать финал книги. Что касается денег, тут их много. Не открывайте чемодан здесь, сделайте это у себя в номере, один. На улицах и в гостиницах Рима небезопасно. Нужно положить деньги в банк. Мы займемся этим днем, если вы не против.
Двое мужчин поднялись и ушли. Оставшись в одиночестве, индиец тоже поднялся, держа в руках дипломат, и украдкой подошел к бюро обслуживания. За стойкой висело панно, на котором высвечивался сегодняшний биржевой курс обмена валют всего мира. Этим утром 1 евро стоил ровно 67,8280 индийской рупии.
Подсчитать труда не составило.
– Шесть миллионов семьсот восемьдесят две тысячи восемьсот рупий! – выдохнул Аджаташатру на своем родном языке, не веря своим глазам. Черт побери!
На такую сумму он мог купить не только билет на самолет Рим—Париж и огромный букет, но сам самолет с экипажем и весь цветочный магазин. У него в наличии было гораздо больше денег, чем он мог бы заработать за десять реинкарнаций.
Он крепко прижал чемоданчик и бросился к лифту мимо удивленной красавицы Софи, ждавшей его, чтобы вместе пойти обедать.
* * *Вот уже несколько минут Аджаташатру Кауравы Пател ходил взад-вперед по комнате, как пес, который хочет где-то улечься. Индиец же не мог решить, куда спрятать такое количество денег. Будучи сам вором, он знал, что нет такого места в мире, которое нельзя было бы найти, а уж тем паче номер в итальянском отеле: потенциальному грабителю потребуется не больше пяти минут, чтобы отыскать чемоданчик, набитый купюрами, и скрыться вместе с ним.
Тогда он решил, что самым разумным будет не отпускать его от себя ни на шаг, хотя сами чемоданы ходить не умеют, а безопаснее всего будет прикрепить его к запястью.
Войдя в комнату, он быстро взглянул на содержимое дипломата, чтобы убедиться, что все это правда, что он не стал жертвой жуликов и его не обманули. Нет. Дипломат был туго набит пачками красивых сиреневых банкнот. Настоящие банкноты в 500 евро, напечатанные с обеих сторон, именно так!
«Хорошо, а что мне теперь делать?» – спросил он себя. Не будет же он таскать всюду за собой этот чемоданчик? Софи ждала его, чтобы идти обедать. Наверное, разумнее попросить ее подняться сюда и пообедать в номере? Да, так будет вернее.
Он снял трубку, позвонил администратору и попросил передать красивой девушке, которая читает книгу в холле, чтобы та поднялась в номер 605.
Через десять секунд в дверь постучали.
Вот это оперативность!
– Мужской парикмахер! Hairdresser! – выкрикнул гнусавый голос за дверью.
Если красавица-актриса неожиданно не подхватила насморк или не стала подрабатывать парикмахером, то это явно была не она.
– Sorry?
Аджаташатру не знал местных нравов, но ему показалось странным, чтобы в отеле, даже такого класса, кричали в коридоре, предлагая клиентам парикмахерские услуги. А потом, все кажется странным и подозрительным, если при тебе чемоданчик, в котором сто тысяч евро.
– Спасибо, не нужно.
– Тогда вы должны, по крайней мере, расписаться, что я у вас был.
Расписаться? Это выглядело серьезно. Да и стоит ли бояться какого-то парикмахера?
– Где расписаться? – спросил доверчиво индиец, открывая дверь.
– Где расписаться кровью? – поправил его невысокий человек со смуглым лицом.
Сказав это, незнакомец выставил вперед ногу, чтобы не дать двери закрыться, и вытащил из кармана своих дешевых брюк с застроченными складками автоматический нож. Парикмахеры теперь не то что раньше.
– Очень жаль, но с этим я завязал, – с иронией сказал экс-факир, показывая свои предплечья, покрытые шрамами.
Но ему стало не по себе.
– У меня сообщение от Густаво, – продолжал мужчина по-английски с сильным итальянским акцентом.
