Виталий Гладкий - Приключения-91
Миша, кашлянув стесненно, оборачивается в сторону Гены. Глазки Гены прикованы к лежащим на столе трем коричневым купюрам. На лице же его живейшая заинтересованность от разговора по громкой связи, зубы с золотыми фиксами оскалены, нос настороженно вытянулся...
— Еду по трассе вчера, — повествует голос, — вдруг запел прибор, замигал, хотя ментов — никаких... Ну, я по тормозам инстинктивно. А сзади «Волга» шла, прилично так... Ну и в зад мне... Так что удружил, падла!
— Это не ко мне, — говорит Миша. — Сочувствую, но — не ко мне. Прибор же не соврал, где-то в кустах, а торчали менты... Точно ведь? Как выяснилось впоследствии?
— Ладно, — отвечает голос угрюмо, но мирно. — Где-то к трем буду. Так что — никуда, понял?
— Понял, не горюй, — отзывается Миша. — Главное, прибор остался цел, а тачку к нему докупишь. Привет!
Гена заливается хриплым смехом, топая сапожком по паркету.
— Вот и сэкономил клиент на штрафах, — резюмирует он, не предпринимая, впрочем, попытки забрать свои деньги обратно.
— Н-да, — роняет невпопад Миша и кряхтит двусмысленно, давая понять, что присутствие Гены его уже обременяет.
Данное кряхтение Гена понимает верно, встает с дивана, забирает антиспидган и, желая коллеге выгодно сплавить деки, выкатывается толстеньким, в пуховике колобком прочь.
А Миша, оставшись в одиночестве, размышляет о Гене. Во-первых, крепнет мысль, что Гену пора сдать в лапы Дробызгалова. Слишком активно Гена суетится в районе. Вынюхал часть Мишиной клиентуры, перебивает заказы... Да, Гену надо сажать. Пусть дооборудует квартирку и отправляется в барак... По своей же натуре Гена — тип занятный. Прилежный семьянин, соблюдает диету, не пьет, не курит, и зачем ему такое количество средств при наличии двух машин и двух дач — загадка. А средств у Гены много, сие известно Мише доподлинно. Гена занят бизнесом практически круглосуточно, за четвертным наживы поедет ночью в любой конец города, поблажек себе не позволит никаких, а ради чего? Ради голого устремления к пачкам накапливаемой бумаги? Или ради обеспеченного будущего детей? Это для Миши загадка. А может, дело в разнице характеров и степени азарта? Миша куда более ленив, одинок и часто сознается себе, что занимается спекулятивным ремеслом уже чисто по инерции, бесцельно, ибо и заниматься-то больше нечем... Но — не бросить! Среда не выпустит, да и сам он из нее не уйдет, ибо чужим будет в ином мире, где считают каждую копеечку, ходят на службу ради жалкой зарплаты, унижаются перед начальством и занимаются черт знает какой мелочевкой. У Миши своя компания вольных игроков, где его понимают с полуслова. А помимо компании, существует еще Дробызгалов — тоже понятный и близкий, который никаких люфтов не потерпит и если что — шкуру спустит.
Полная у Миши ясность и сытая бесперспективность. Завтрак, гешефты, обед, гешефты, вечером бардачок после ресторана, и так — до лета. Лето — сезон пустой, клиентура в разброде, доходы невелики, и можно, согласовав с Дробызгаловым свое отсутствие, смело подаваться на отдых в Сочи, благо, дед еще себя обслужить в состоянии. Купить кефир и пожарить яичницу старик может.
Исподволь понимает Миша, что не жизнь у него, а существование в замкнутом круге противных до тошноты привычек, обязательств и вычисляемых за десять шагов вперед коллизий. Коллизий ли? Так, мелких приключений, а если и неприятностей — то типа венерической болезни или же возврата бракованной аппаратуры возмущенным клиентом, которая после ремонта снова пускается в реализацию... Здоровье у Миши крепкое, мафия и милиция хотя не союзники ему, но и не враги, а потому, полагает он, пусть не меняется порядок вещей, ибо не худший это порядок, а к лучшему стремиться — идеализм, и дорожить надо тем, что имеешь, и иметь больше и больше...
Так что сначала было «выше», а после это самое «больше». И второе представилось куда надежнее первого.
ИЗ ЖИЗНИ АДОЛЬФА БЕРНАЦКОГО
С Сан-Франциско для Алика Бернацкого начался его стабильный этап жизни по подвалам Америки. Земляки из Свердловска, арендовавшие дом, отвели в нем для Алика благоустроенное подземелье, и стало оно первым в цепи иных, последующих. Согласно этажности выше Алик уже не забирался.
В Сан-Франциско Адольф прокрутил баранку такси около двух лет. Результат — пятнадцать тысяч сбережений, подержанный «линкольн», сто сорок два контакта с разными дамами и всего лишь три случая гонореи, излеченной по карточке бесплатного медицинского обслуживания для неимущих.
Приятели Алика, в чьем доме он проживал, окончили курсы и колледжи, трудоустроились в фирмы, на твердые зарплаты и вскоре дом покинули, разъехавшись по иным штатам. Прибыли иные жильцы, заключившие новый договор с лэнд-лордом[9]. Новые съемщики отнеслись к Бернацкому неприязненно, приказав в течение месяца подвал освободить. Алик пообещал, не особенно расстроившись. Конечно, причин для радости не было: приятелям он платил чепуху, пятьдесят баков[10] в неделю, снять приличное жилье за такие деньги — абсурд, однако существовали обеспеченные знакомые дамы, жаждавшие замужества, десяток обещаний впрок на данную тему Алик уже раздал, так что выбор бесплатного прибежища имелся обширный. А собрать два чемодана с барахлом — больше у него не прибавилось — пять минут. Наверное бы, и прожил Бернацкий свой месяц жилищной форы, взвешивая кандидатуры подруг и удобства их адресов, не случись непредвиденного... Хотя истины ради заметим: часто непредвиденное создается сознательно.
Сознательно действовал и Адольф, пригубивший немало сортов пива вкупе с крепкими напитками в одном из баров нижнего города и севший за руль автомобиля, дабы отправиться в родимый подвал на отдых.
Рулил он уверенно, но агрессивно, сразу же при трогании с места протаранив проезжавший мимо «ниссан», каким-то образом перевернувшийся на крышу. Осознав тяжесть происшествия, Алик, загасив габаритные огни, попытался скрыться. Шансы, как ему казалось, для этого имелись. Водитель «ниссана» не скоро выберется из машины, ставшей клеткой, а через два переулка — оживленная трасса, на которой легко затеряться... А там уж — пьян ты или нет, разницы никакой. Никогда не остановит тебя полиция даже для проверки документов; полицейский просто не имеет на это права, если водитель не нарушает правил движения. А их Алик более решил не нарушать.
Столкновение с «ниссаном», в котором ехал, кстати, лейтенант конной полиции, незамеченным, однако, не осталось: свидетелями оказались два стража порядка, несущие патрульную службу пешим образом неподалеку от бара, и в эфир тотчас же полетели приметы разбойничьего «линкольна». Алик еще не проехал и мили, а весь район уже замыкался в кольцо с планомерным прочесыванием примыкающих улиц и магистралей.
