Шторм - Николай Малунов
Это было как в страшном фильме. Она лежала, скованная страхом, не в силах пошевелиться. Валентин, вернувшись, пытался ее поднять, а она все глядела, глядела, глядела… Она не могла отвести взгляда от кровавой бойни, а адреналин, вброшенный организмом в кровь, не давал упустить ни единой ужасной мелочи.
Справа из тени к месту бойни подоспела вторая группа военных и… Маша вздрогнула. Сердце бросилось в галоп. Огромная тень, сопровождающая людей, словно тараном ворвалась в схватку. Свет фары снегохода туда добивал плохо, и мелочей разглядеть девочка не могла, но то, что это был он, она поняла сразу. Таких огромных людей здесь больше не было!
Великан, рыча, раскидал зараженных в стороны, принялся их топтать, вбивать в снег, молотя кулачищами, не переставая урчать, словно дикий зверь. Люди, кому удалось выжить после штыкового расстрела, закричали еще громче, кинулись в стороны, кто куда. Все это произошло за считанные секунды, пока Валентин поднимал девочку из сугроба и усаживал обратно на снегоход. Привлеченный шумом, он зло выругался, разглядев причину паники и, зачем-то вынул пистолет из-за пояса.
- Назад! – крикнул он кому-то. – Назад! Он не контролирует себя! Назад я сказал!
Великан, раскидав зараженных взрыкнул и, по-звериному, словно огромная, злая обезьяна, на всех четырех конечностях кинулся на военных. Схватив кого-то за грудь, он ударил человека о лед, набросился на второго… Маша ойкнула. Она отчетливо увидела, как в стороны брызнула кровь. Он… он что? Откусил ему голову?! Но! Но как же?!
Валентин прыгнул за руль, выкрутил ручку газа. Гигант, привлеченный шумом двигателя и светом, бросился к ним. В темноте, Мария видела, как в спину здоровяка летят росчерки пуль, как одна пролетела совсем рядом с ним, как здоровяк, словно поезд, пронесся сквозь толпу бегущих прочь людей…
Расстояние между ними сокращалось. Маша испуганно вжала голову в плечи, не в силах отвернуться от преследующего их гиганта. Она не могла поверить. Нет! Этого не могло быть! Дядя Коля, друг Алисы Евгеньевны! Он не такой! Он не мог так поступить! Она же с ним общалась! Он добрый и отважный! Он не мог убить тех людей просто так! И где тогда… Где тогда сама Алиса Евгеньевна? Что случилось?..
Свет мощных фар ударил гиганту в лицо, и тот сбился с шага, оступился, попытавшись отвернуться от ярких лучей, исходящих от автомобилей, с установленными в кузовах тяжелыми пулеметами, подоспевших на шум рейдеров. Грянули крупнокалиберные стволы, вокруг все загрохотало и Маша едва снова не выпала из сидения. Великан взвыл, зарычал, попытался броситься в сторону, но два пулемета успели сделать свое черное дело. Огромное тело вздрогнуло, он упал на колено, затем завалился на бок.
- Отставить! Вашу мать! – орал Валентин, стараясь привлечь внимание. – Вы же его убьете! Отставить, я вам сказал! Что вы наделали?!
- Он вырвался, когда мы пытались перевезти его! – испуганно ответил кто-то. – Ему двойную дозу поставили, но не помогло!
- Дебилы! – продолжал яриться Валентин. – Вы хоть понимаете, что наделали?! А-а-а-а-а-а! Все пропало! Господи! Все пропало!
Заместитель командира базы кинулся к телу гиганта, продолжая на чем свет материть стрелков. Маша, сама не понимая зачем, пошла за ним. Она не могла поверить своим глазам, и ей хотелось удостовериться. Мысли запутались, ей стало плохо. Фонари солдат осветили тело гиганта, и тут Маша не устояла на ногах.
Его лицо было искажено заразой. Стянутое гримасой боли, хирургическими швами и шрамами, но она его узнала.
- Леша, - прошептала девочка и, заплакав, упала на колени.
Перед внутренним взором невидящего взгляда промелькнули картины. Вот они вместе пошли в школу. Хоть и жили на одной улице, но попали в разные классы. Маша, как более умная девочка, в «А», а вечно непоседливый Лешка в «Б». Вот первые каникулы, где они в одном лагере, затем смешки в подворотне на тему «Лешка-то в Машку влюбился»… Дальше первые робкий поцелуй в щеку, затем разные друзья, разные интересы, ссоры, разная первая любовь и выпускной… Тот самый, перед которым они вновь открыли друг друга заново. Тот, на котором они планировали встречать вместе восход… Маша провалилась в сугроб с головой. Она падала бесконечно долго, погружаясь в ледяную мглу. «Алексей погиб» - звучали вокруг голоса разных людей. «К сожалению, нам не удалось его спасти»… «будь сильной»…
Врали! Они все врали! Все! И эти люди, нацепившие белые халаты, прикидывающиеся добренькими, и этот капитан! И… И Алиса Евгеньевна! И дядя Коля! Все! Он все ей врали! Он не погиб! Они!.. Они сделали с ним это! Они заставили пережить его адскую боль и теперь убили… По настоящему! Навсегда!.. Мрак окутал девочку и мысли, словно миллиард иголочек рассыпались, ударившись об него.
***
База "Улей". Минута до гибели объекта.
Приоткрытая входная дверь манила свободой. Слабый, рассеянный свет едва-едва освещал коридор. Каждый их шаг наполнял друзей тревогой, надеждой, радостью и печалью. Снаружи было тихо. Лишь вьюга пела свою песню, ласково трепля арматуру, торчащую из разорванного бетона. Разбитый вертолет они обнаружили сразу. Его обломки еще горели, служа товарищам верным маяком. Вокруг были раскиданы тела бойцов. Лица искажены болью, припорошены снегом и пеплом. Они походили на восковых кукол. Безжизненных, каких-то не настоящих. Что здесь произошло за время их отсутствия, понять было сложно. Авария при посадке? Куль где-то раздобыл гранатомет? Или еще что-то? Разбираться было некогда. Земля под ногами задрожала.
Глубоко под землей пришло в действие устройство, похожее на очищенный гранат. Его структура начала разрушаться. Огромные раскаленные шары посыпались со своих мест, вступая в реакцию. Гора, под которой располагался замаскированный объект, внезапно вздохнула. На ее поверхности образовались трещины, из которых в снежное серое небо взметнулись столбы пыли. Вершина чуть просела, и после этого все затихло. Никаких вспышек или эпохальных событий. Никаких ядерных грибов. Только легкое землетрясение и все… И, будь у Николая с капитаном дозиметр, они бы увидели, что даже уровень радиации практически не изменился.
- И это все? – как-то разочарованно вздохнул Петров, глядя на оседающую гору.
- Ага, я тоже думал, что будет покрасочнее как-то…
- Ага… Хотя там
