Антон Леонтьев - Знак свыше
– Леня, Леня, ну что ты стоишь как истукан! Господи, да на тебе лица нет! Что, опять прихватило? «Скорую» вызвать?
Мама вышла в коридор и бросилась к отцу. Тот же, понуро свесив голову, ничего не отвечал. Мама тормошила его, так и не замечая Дашу, безмолвно стоявшую в дверях кладовки.
– Ленечка, милый мой, доктор же сказал, что все будет хорошо! Тебе только волноваться нельзя! И операция тебе не понадобится…
И тут она случайно повернула голову и заметила Дашу. Охнув, мама повалилась на бок. Отец бросился поднимать ее. Даша медленно подошла к маме и протянула ей руку.
– Доченька, ты что здесь делаешь? Неужели ты была здесь, когда к нам проникли грабители? С тобой все в порядке? – запричитала она.
Отец же, нахмурившись, заметил:
– Неужели не понимаешь, что никаких грабителей и в помине не было? Это нас родная дочь прошерстила!
Мама ахнула и вздрогнула – ее взгляд застыл на сейфе в кладовке.
– Нет, не родная! – заявила Даша. – И я уверена, что вы храните многие занимательные документы в этом сейфе. Ведь так? Уничтожить их вы не посмели, но все эти годы старались сделать так, чтобы я их не заполучила. Я хочу их видеть!
– Какие документы, доченька? – заявила мама, по тону которой Даша поняла, что та лихорадочно пытается выдумать новую ложь. – О чем ты говоришь?
– Надо все сказать! – сказал отец. – Я так и знал, что все рано или поздно выйдет наружу!
Мама метнула на него негодующий взор и попыталась приблизиться к Даше. Та же отодвинулась от нее и подозрительно спокойным тоном продолжила:
– Мне нужен код цифрового замка! Назовите мне его!
– Доченька, да там ничего нет! Папа сделал много лет назад, а потом сам забыл комбинацию! Я только сейчас сама вспомнила, что эта железяка у нас вообще в кладовке стоит!
Даша не верила ни единому ее слову. Она вопросительно посмотрела на отца и спросила:
– Кто такая Света?
Тот, вздохнув, сказал:
– Твоя родная мать. И моя родная сестра…
Отец – не ее отец? А, выходит, дядя? А мама – вовсе не мама? А жена дяди?
– Не смей! – закричала та, кого Даша до сей поры считала своей мамой. – Леонид, не смей ничего ей говорить!
Но тот, не слушая жену, произнес:
– Так и быть, Даша, тебе надо знать тайну своего происхождения. Документы в сейфе. Запомни код… Тридцать семь – девяносто четыре…
Мама отчаянно закричала. Даша от неожиданности вздрогнула, а слова отца потонули в мамином визге.
– Ты мне клялся, Леонид! Клялся! Обещал, что никогда Дашенька ничего не узнает! А теперь сам нарушаешь клятву! Ненавижу тебя, ненавижу!
– Я сам себя ненавижу! – горестно ответил он. – Но Даша имеет право знать правду. Итак, тридцать семь – девяносто четыре – пятьдесят пять…
Он внезапно смолк и часто задышал. А затем повалился на пол. Даша бросилась к отцу, но тот уже не дышал.
Приехавшая «Скорая» сумела его реанимировать. Мама вела себя странно – была мила до умопомрачения, улыбалась, громко смеялась. И при этом избегала смотреть на Дашу. Та же, провожая отца в карету «Скорой», поглаживала его руку и думала о том, что всего этого могло бы и не быть, если бы она повела себя иначе.
Дежурный врач заверил их, что опасность миновала, однако отцу необходимо провести в больнице пару дней. А потом добавил, что он желает видеть свою дочь. Мама первой рванула к нему, но врач осадил ее замечанием, что речь шла о дочери, а не о жене.
Отец лежал на кровати, лицо у него было белым, по прозрачной капельнице в его вену струилась бесцветная жидкость. Даша поцеловала его в лоб. Какой же эгоисткой и дурой она была! Пусть даже родители ее приемные, но ведь они ее мама и папа! Пусть они не родили ее, но воспитали. И любили ее, как родную дочь!
– Папочка, извини! – сказала Даша, а отец, чьи губы дрогнули и изогнулись в слабой улыбке, прошептал:
– Это ты нас извини. Дашутка! Мне так много надо тебе сказать! Ты на маму, главное, не сердись. Она так себя ведет, потому что ужасно боится тебя потерять. Но мне так хочется спать, а разговор у нас должен быть серьезный. Запомни код: тридцать семь – девяносто четыре – пятьдесят пять – ноль три – одиннадцать. Повтори!
Даша два раза повторила комбинацию чисел и снова поцеловала отца в лоб. Засыпая, он вдруг пробормотал:
– Но ты должна опасаться его…
– Кого? – спросила Даша, и отец в полудреме ответил:
– Полковника. Ганнибала. Ведь он виноват в смерти твоих родителей…
И на этом провалился в сон. Даша вышла в коридор, но мамы там не было. От медсестры она узнала, что та стремглав покинула больницу около десяти минут назад. Даша тотчас попыталась дозвониться ей на мобильный, но телефон мамы был отключен.
Почему она бросила перенесшего клиническую смерть мужа в больнице и поехала, по всей видимости, домой? Даша знала почему. Мама намеревалась уничтожить документы!
Никогда еще в своей жизни Даша так быстро не бежала. Как назло, все маршрутки и автобусы были битком забиты. Девушка нырнула в метро. Но выяснилось, что поезда временно не ходят – какие-то технические проблемы. А поймать частника было гиблым делом – вокруг уйма конкурентов!
Даша внезапно увидела бежевое пальто мамы – она садилась на заднее сиденье «Лады». Черной «Лады»! И за рулем «Лады» был все тот же тип с татуировкой! Даша бросилась к автомобилю, но тот уже влился в поток вечернего движения.
Домой к родителям Даша добралась только через полтора часа, на перекладных. Уже в общем коридоре она почувствовала запах гари. Попасть в квартиру она не могла, так как мама заблокировала изнутри замок. Пришлось звонить.
К удивлению Даши, мама открыла практически немедленно. Квартиру заволок удушливый дым. Даша метнулась в ванную, откуда и тянулось это амбре, и увидела, что некогда белоснежная ванна, гордость мамы, превратилась в черно-буро-желтое корыто, заполненное пеплом.
– Что ты наделала! – вскричала Даша, но и так было понятно. Она заметила распахнутую дверцу кладовки и открытый сейф. На полу коридора валялись папки – пустые. Документов в них не было. Там же лежали и фотоальбомы – пустые, без единого снимка.
Все, что находилось в сейфе – а по количеству пепла этого было немало, – мама сожгла в ванне. Ничуть не стесняясь присутствия Даши, она выбирала из ванны пепел и относила его в туалет, чтобы смыть в унитаз. Недогоревшие страницы и фотографии мама остервенело рвала и бросала в бурлящую воду канализации.
– И пусть ты уничтожила оригиналы документов, но ты не можешь уничтожить правды! – заявила Даша. – Папа мне все расскажет!
Мама ничего не отвечала, а только продолжала свое странное занятие. Даше вдруг захотелось обнять ее, поцеловать, заверить в том, что она ее любит. Но что она имеет право узнать, кто ее родители и что с ними стряслось. И какое отношение имеет ко всему этому Ганнибал Аль Бадраффи.
