Ценитель - Сергей Котов
Я вернулся в жилой модуль, достал из настоящего сейфа старый кнопочный телефон и включил его. К счастью, оставшегося заряда аккумулятора хватило на вызов — я давно его не подзаряжал.
До приезда траков я подготовил контейнеры к транспортировке, поместил вещи в боксы, закрепил их, притянув к палубе. Тщательно запер на настоящие замки и опечатал. Потом отключил все коммуникации. После этого я перетащил часть тел за жилой модуль, чтобы их не было видно с подъездной дороги, и там, где это было возможно, замаскировал следы крови.
После этого я собрал все компактные сторожевые и защитные вещи, которые могли пригодиться в ближайшее время, и отнёс их в «Круизёр». По-хорошему, его тоже следовало бы эвакуировать — но тогда я оставался без транспорта в критический момент, когда даже такси не могу заказать, ведь смартфона под рукой больше нет.
Траки прибыли через полчаса, в строгом соответствии с договором. Несколько молчаливых людей в тёмных комбинезонах, не произнося ни слова, погрузили мои контейнеры на платформы и отправились в путь.
Злой белый мишка, который спас мне жизнь, тоже уехал, в своём персональном сейфе, который я поместил в дневной контейнер.
За вещи было тревожно. Да, у меня были склады и в других городах, по всему миру, но всё же Московский оставался самым крупным. Я надеялся, что даже если контейнеры отследят, то власти не станут их перехватывать, ограничившись слежкой. Потому что захотят сохранить ниточку, которая сможет вывести ко мне. Ну или средство коммуникации, если вдруг у них возобладает голос разума и они захотят начать переговоры.
Проводив траки, я вернулся в жилой модуль и по памяти набрал дедушкин номер на кнопочном телефоне. Абонент снова был недоступен. «Наверное, на склад вернулся», — подумал я. К сожалению, мессенджера, который работал бы через интернет, в этом простом аппарате не было.
Без связи было некомфортно. «С чего бы это он решил вернуться на склад?» — думал я, обуреваемый дурными предчувствиями.
До Патриарших я долетел быстро и ещё на Садовом понял: что-то не так. Во дворах мелькали проблесковые маячки, мимо меня пронеслась пожарная машина, нырнув в один из переулков.
До последнего я надеялся на случайное совпадение. На то, что это квартира кого-то из местных обитателей пострадала.
Свернув за угол, я увидел, как из выбитых подъёмных ворот, маскировавших дедушкин склад, вырываются языки пламени, облизывая окна квартир на нижних этажах. Часть из них уже потрескалась от жара.
Глава 12
Я просто запретил себе верить, что дедушки больше нет. Не мог такой опытный и мудрый ценитель позволить расправиться с собой вот так, запросто. Наверняка ему удалось спастись.
У меня получилось внушить себе эту мысль, иначе я мог сойти с ума, по-настоящему, безо всяких злых медвежат.
Я ехал из центра, едва разбирая дорогу. В глаза будто попал едкий дым от пожара, и они слезились. Машину вёл автоматически, не задумываясь о том, куда и зачем еду.
Рассвет я встретил за МКАДом, возле Белой Дачи, в бывшей промзоне, среди гаражей и автомастерских. Просто стоял на обочине, пытаясь сообразить, зачем же сюда приехал. Кажется, я всё-таки задремал на несколько минут. По крайней мере, в голове чуть прояснилось.
В конце концов, я вспомнил, что в этих местах работает один знакомый автомеханик, которому я организовал первое посвящение.
Как-то зимой он здорово помог мне во время сильной метели в Подмосковье. Я тогда застрял на снегоходе посреди снежного ничто; неисправность генератора, скачок в электроцепи, который сжёг не только все «мозги» машины, но и единственный смартфон с навигатором.
Он спас мне жизнь. И вообще оказался отличным парнем — и за это я решил его вознаградить.
Получив посвящение, он приобрёл у одного моего коллеги настоящий разводной ключ, который обладал довольно неожиданным свойством неизменно отводить неприятности, связанные с государственными органами, от любого бизнеса. После этого его мастерская радикально увеличила доходы, продолжая работать «в тени». Здесь могли оказать помощь разного рода людям, которым никак нельзя обращаться в более «белые» организации. Совсем как мне сейчас.
Макс, именно так звали моего знакомого, появился где-то через час. Сразу приметил мою машину и подошёл поздороваться.
— О-о-о, какие люди! — сказал он, улыбаясь и протягивая широкую, как лопата, ладонь.
— Привет, — отозвался я.
— Ты эта… всё в порядке у тебя? — насторожился Макс.
Я только теперь сообразил, как могу выглядеть со стороны после бессонной ночи.
— Не совсем, — честно признался я.
— Какого рода неприятности?.. Слушай, да ты проходи, давай на кухне перетрём, — предложил он.
— Ладно, — кивнул я и заглушил двигатель.
В мастерской Макса, за рабочими помещениями и небольшим складом, были оборудованы кое-какие условия для рабочих: небольшая столовая с кухней, душевая и комната с парой кроватей, где можно было переночевать в экстренном случае.
Мы сели на кухне, он приготовил кофе из капсульной машины, за что я отдельно был ему благодарен. После пары глотков в голове начало проясняться.
— Ну, рассказывай, — сказал Макс, усаживаясь рядом и подпирая квадратный подборок ладонью.
— Можешь плёнку наклеить на «Крузак»? — спросил я. — Срочно.
Механик удивлённо поднял бровь.
— Да без проблем, — ответил он. — Ты ради этого ко мне в такую рань припёрся?
— Ну, вообще-то, да, — кивнул я.
— Ну что… без вопросов так без вопросов. Какой цвет и фактура нужны? — Он собрался встать, но я остановил его жестом.
— Не обижайся, — сказал я. — Сам толком не знаю, что происходит…
Макс вздохнул.
— Дай догадаюсь… государевы люди наехали? — спросил он.
— Наверное, можно и так сказать, — кивнул я.
— Давно понятно было, что этот ваш бизнес так просто не оставят. Времена меняются. Рано или поздно руки бы дошли.
Я вдруг задумался: а что, если он прав? Что, если всё происходящее — это не про меня лично, а про всех ценителей? Что кроссовки тут вообще не при чём, а этот визит и покупка были… ну, чем-то вроде жеста вежливости перед объявлением войны?
Мне стало не по себе.
Дедушка рассказывал, что в прошлом случались отдельные стычки и даже локальные войны с элитами, но они довольно быстро заканчивались, причём на новых, более выгодных нам, ценителям, условиях.
Его рассказы о системе сдержек и о прочности нашего положения были
