Ценитель - Сергей Котов
Это случилось совсем недавно. Кровь даже не успела свернуться. Скорее всего, безумец, который первым посмотрел в глаза медвежонку, был где-то рядом.
Стараясь ступать бесшумно, я двигался вдоль веранды в сторону ночного склада. Именно туда вело большинство кровавых следов.
Так и оказалось: совершенно голый поджарый мужик сидел перед складом, окружив себя кольцом из отрезанных голов своих товарищей. Он сосредоточенно вырезал какой-то сложный узор у себя на ноге и что-то бормотал при этом.
Видимо, почувствовав мой взгляд, он поднял голову и посмотрел на меня.
В его расширенных зрачках, которые казались жёлтыми из-за дежурного освещения склада, плескался такой океан боли и безумия, что я невольно отпрянул. Где же он побывал и через что прошёл, чтобы его персональный ад оказался таким фактурным?
Он растянул свои искусанные губы в подобие улыбки. Потом, прямо с места, оставляя кровавые капли на земле, рванул ко мне с нечеловеческой скоростью.
Я едва успел достать пистолетик, из которого меня пытались застрелить несколько часов назад, прицелиться ему между глаз и нажать на спусковой крючок. И то — только потому, что на мне был «дедушкин» браслет.
Некоторое время он продолжал стоять. Безумие в его расширенных зрачках угасло. Гримаса на лице медленно сменялась выражением умиротворения.
Потом он с глухим стуком рухнул мне под ноги. Я судорожно вздохнул. Провёл ладонью по вспотевшему лбу. Огляделся.
Мой склад стал похож на филиал преисподней на Земле. Один-единственный сумасшедший умудрился уложить больше двадцати подготовленных боевиков. Видимо, мишка не только лишал разума, но и придавал сил и скорости реакции.
Я зашёл в жилой модуль. Ополоснул лицо и руки. Потом сделал чашку крепкого эспрессо из капсульной кофемашины. Было около четырёх часов утра, и спать хотелось так сильно, что было больно думать.
И всё-таки я старался. Для начала восстановил картину нападения на мой склад.
Первой на территорию проникла небольшая группа, шесть человек во главе со «специалистом по ценителям». Они ловко нейтрализовали ключевые «сторожевики», после чего оборудовали две снайперские позиции напротив ворот. План был простым и надёжным, как кувалда: застрелить меня, с перекрёстным контролем, едва я окажусь на территории.
Что ж, понятно, что сам склад они грабить не собирались. Их интересовала исключительно моя жизнь. А ещё совершенно ясно, что среди нападавших не было ценителей. Иначе вся эта история с мишкой не случилась бы. И это хорошо, значит, против меня государство, но никак не наше сообщество.
Хорошо бы ещё понять, чем же я так насолил посвящённому, что он решил меня таким вот образом отблагодарить за покупку.
Ладно, может, не насолил. Наверняка это связано со свойствами кроссовок… но что же с ними может быть не так? Они совершенно точно не злые! Раньше у меня была гипотеза, что они помогают найти лучшего наставника — именно это произошло со мной после их приобретения. И, видимо, ничего больше. Я надеялся, что посвящённый, взобравшись на самый верх пирамиды власти, решит, что ему нужен кто-то понимающий, чтобы не делать ошибок и не поверить однажды в собственную непогрешимость. А не сказал он мне об этом, потому что как бы это выглядело в его случае? В таком люди его положения никогда не признаются.
Но ради этого меня уж точно не стали бы убивать. Догадка осталась бы всего лишь догадкой, если бы он захотел. Значит, тут что-то другое…
Что же могло стоить испорченных отношений со всем сообществом ценителей? А они ведь уже испорчены. Они пошли на это. Прекрасно понимая все последующие за этим издержки.
После такой масштабной выходки с нарушением всех гласных и негласных договоренностей, вероятнее всего, ценители поспешат эвакуироваться из страны, где такое стало возможным. Значит, доступ властей к настоящим вещам будет сильно ограничен, что совсем нехорошо в условиях глобальной конкуренции, борьбы за сферы влияния, которая только обостряется.
Неужели моя, безусловно, очень для меня ценная, но довольно обычная для человека моего рода занятий жизнь может стоить всего этого?
На этом месте мои рассуждения дали сбой, и я снова занялся изучением места происшествия.
Похоже на то, что за передовой группой был внешний контроль. Специалисты следили за тем, как будет исполнена вся операция по моему устранению. И вмешались, когда всё пошло наперекосяк после того, как один из них посмотрел медвежонку в глаза…
Все группы контроля, а их, судя по всему, было целых три, тоже были уничтожены на месте. Потому что не сумели вовремя оценить степень опасности.
Получается, сейчас контроля нет! Если это действительно так — то у меня есть широкий коридор возможностей. Вышестоящие начальники даже в серьёзных государственных структурах предпочитают спать по ночам. Выходит, о проблеме узнают только утром, когда не поступит очередной доклад…
Значит, у меня есть целых несколько часов.
Несмотря на то, что у них, похоже, не было намерения грабить мои склады, я всё же не хотел теперь оставлять свои вещи в этом месте. Даже на консервации.
Надо задействовать один из планов экстренной эвакуации, которые у меня, конечно же, были разработаны. Оставалось решить, какой именно.
Вещи надо вывозить за границу, это точно. Учитывая все обстоятельства.
У меня был особый договор с одной редкой компанией, занимающейся исключительно важными перевозками. Для экстренной эвакуации они задействовали траки и водителей, которые впоследствии имели удивительное свойство растворяться во времени и пространстве, не оставляя о себе, практически, никаких свидетельств. Эти услуги стоили баснословных денег и были доступны лишь избранным, но в той ситуации, в которой я оказался, они полностью оправдывали все расходы.
Вопрос был в том, каким путём следовать дальше? На траках в Белоруссию и дальше, через сложную границу в Европу? Теоретически возможно, улаживание бюрократических вопросов займёт у чиновников какое-то время. До Бреста траки доберутся часов за восемнадцать… нет, слишком долго. После того, как спецы узнают о том, что именно случилось с их коллегами-сослуживцами, они будут землю носом рыть, только бы достать меня и мои вещи.
Что остаётся? Чартер из Домодедово. Час до аэропорта, два часа на подготовку вылета, плюс три — четыре часа до границы… напрямую ведь в Европу сейчас не полетишь. Семь часов.
Если через Питер? Пять — шесть часов по новой трассе на максимальной скорости, перегрузят на корабль за полчаса, и своевременный выход в море обеспечат. И ещё час-полтора, чтобы выйти из территориальных вод. Примерно те же семь — восемь часов.
Всё-таки лучше по земле. Воздушный транспорт слишком уязвим — при
