Сиротка для дракона. Боевой факультет - Наталья Шнейдер

— Еще как смешиваются, нужен только третий компонент. Эмульгатор. — Оливия помедлила, подбирая слова. — Знания. Умение себя вести и держаться с достоинством. Понимать, что к месту, а что нет. Это сложно, правда. И если тебе это не нужно — я отстану. Строй себе стену и дальше.

— Одежда-то тут при чем!

— Она создает первое впечатление. По манере одеваться понятно, кто есть кто. Скажем, только дама полусвета наденет в дорогу лайковые перчатки.

— Почему? — удивилась я.

— Потому что одежда должна соответствовать обстановке. В дороге трудно содержать в приличном состоянии тонкую светлую кожу. Даже с бытовой магией. Поэтому такую вещь лучше отложить в сундук до более подходящего случая, а надеть что-то попроще. Дворянку от выскочки отличает не дороговизна тканей и украшений, а уместность наряда. — Оливия помолчала. — Твой мундир действительно сделан из дешевой ткани, но в глаза это бросается потому, что он еще и плохо скроен. Это можно исправить. Стоит ли возиться — решать тебе.

Теперь пришел мой черед надолго замолчать.

— Я бы хотела научиться, — сказала я наконец.

Нет, я по-прежнему не надеялась стать «своей», но элементарная вежливость требовала соблюдать обычаи места, где я оказалась. Не одну меня вышвырнули из воды. Четверть факультета боевых магов в такой же ситуации. Они же как-то справились! Пусть шелка и заплатки не смешиваются, но никто из парней не вытирал нос рукавом и не перемежал речь непотребной руганью.

— Но я не знаю, смогу ли отплатить за помощь.

— Я же сама ее тебе предложила. Ты ничего не будешь должна, — отмахнулась Оливия. — Так что, продолжаем?

Я кивнула. Надеюсь, мы не провозимся всю ночь — хотя на самом деле глупо на это надеяться. «Исправить» плохой крой — это переделывать практически всю вещь. Даже странно, что Оливия за это взялась — бессонница у нее, что ли?

— Тогда переодевайся.

16

Я вернула Оливии напитавшееся водой с моих волос полотенце, повязала голову косынкой и взялась за исподнее.

То, что мне выдали, не слишком отличалась от того, что я носила обычно. Добротный выбеленный лен.

Впрочем, нет, отличалось.

— Это же мужское белье! — вырвалось у меня.

Я тут же залилась краской — сейчас Оливия подумает обо мне невесть что. Но прачки вывешивали на заднем дворе приюта вещи всех воспитанников вперемешку. Так что, как выглядело мужское белье, я знала, даром что никогда не видела его на мужчине.

— Неудивительно, панталоны под штаны не поместятся, — заметила соседка.

Я покраснела еще сильнее, вспомнив, как, обнаружив это, девчонки в приюте предложили мне просто надеть штаны без белья, а когда я отказалась, в четыре руки прямо на мне укорачивали и зауживали панталоны, превратив их в недоразумение, почти ничего не прикрывающее. Даже сейчас, развешивая мокрое на дверцы шкафа — кстати, где здесь место для сушки белья, наверняка же должно быть, — я спрятала их под сорочку.

— Надевай, — велела Оливия. — В конце концов, ты уже носишь штаны. Оттого, что наденешь под них еще и подштанники, ничего лишнего у тебя не вырастет.

Я фыркнула и последовала приказу. Не вырастет определенно, но кроились подштанники именно с учетом недостающей у меня части тела. Это было очевидно даже мне, стоило приподнять подол рубахи и посмотреть сверху вниз. И, конечно же, они были чересчур широки в талии — впрочем, если тесемки пояса, прежде чем завязывать, обмотать вокруг себя, не спадут. Рубашка, к слову, тоже была мужская — с просторными широкими рукавами, присобранными на манжетах в рюши. На женских сорочках рукавов не было вовсе, кроме ночных рубашек.

— Встань-ка ровно, — продолжала приказывать Оливия. — Подними подол.

Я послушно задрала рубашку до талии. Оливия обошла меня, внимательно разглядывая. Колыхнулась магия. Я с визгом подскочила — показалось, что в белье кто-то зашевелился.

— Да стой ты смирно! Это обычное заклинание трансформации!

«Обычное». Можно подумать, каждый день кто-то вокруг меня собирал заклинание трансформации. Я заставила себя не дергаться, хотя сделать это, когда ткань продолжала ползать по телу, навевая мысли о мышах, забравшихся в белье, было не так-то просто.

— Все, — сказала наконец Оливия. — Вот так гораздо лучше.

Я прижала к животу подол рубахи и глянула вниз. Пузырь под животом исчез, штанины укоротились, став чуть ниже колена, и сузились, облегая ноги почти как чулки.

— Присядь и наклонись. Не тянет? Не жмет?

Я попробовала.

— Нет. Как ты это сделала?

— Магия трансформации, — повторила она. — Где-то убрала излишек ткани, где-то переместила…

— А оно потом не вернется, как было?

Ни одно заклинание не вечно, даже артефакты со временем теряют силу, и их нужно подновлять. Магией можно испарить воду, но через какое-то время она снова осядет росой.

— Нет, это же трансформация, а не трансмутация. Все те же волокна ткани, магия только немного сдвинула их относительно друг друга, так они теперь и останутся. Где-то просто хватило обычной усадки.

Я провела ладонями по бедрам, щупая ткань. Кажется, она в самом деле стала плотнее и одновременно мягче, таким становится уже хорошо поношенный и несколько раз выстиранный лен.

— Спасибо. — Я снова оглядела себя. — Научишь потом?

— Потом. — Она выделила голосом это слово. — Эти заклинания распространенные, но не самые простые. Тебя ведь не учили магии?

— Учили! — возмутилась я. Потом все же решила быть честной: — Немного. Призвать огонь, воду, светильник…

Оливия кивнула.

— Ничего, научишься. Просто пока это для тебя слишком сложно, извини.

«Вырастешь — узнаешь». Всегда это ненавидела. Но, может быть, Оливия права.

Она снова обошла меня кругом, и в этот раз зашевелилась, укорачиваясь, рубашка.

— А теперь надевай штаны и мундир.

Я сунулась в шкаф, а когда, одевшись, обернулась — подпрыгнула. В воздухе передо мной висело зеркало. Оно выглядело полупрозрачным, но все же отражало достаточно, чтобы я могла себя разглядеть. И то, что я увидела, мне не понравилось. Что-то приземистое, коротконогое, с квадратным туловищем. Неужели я такая на самом деле? Я ни разу не видела