Сиротка для дракона. Боевой факультет - Наталья Шнейдер

Сиротка для дракона. Боевой факультет

Наталья Шнейдер

1

— Стой! — завопила я. — Стой, ворюга!

Как же, остановится он. Только скорости прибавил.

— Куда прешь, дура, — крикнула мне вслед дородная тетка, отпрыгнув с пути в последний момент.

— Сама дура, — огрызнулась я, прибавляя ходу вслед за воришкой.

Да что толку, если боги не расщедрились для меня на нормальный рост? Пацан, стащивший мою сумку, был выше на полголовы — даром что усы еще толком не пробились. И ноги, само собой, у него оказались длиннее, так что перебирай я своими, не перебирай, спина в латаной-перелатаной рубахе отдалялась все сильнее, то и дело скрываясь за прохожими. Сейчас вывернет на площадь, нырнет в толпу у рынка — и поминай как звали вместе со всеми моими вещичками!

— Стой! — снова крикнула я скорее для успокоения, чем надеясь на результат.

Остановилась, хватая ртом воздух. Не хочет по-хорошему, будет по-плохому. Я встряхнула руками, прикрыв глаза, ощутила, как магия согревает кончики пальцев. Еще немного, и искры сорвутся, шарахнув вора. Не смертельно — дернет, как иногда дергает искрами шерстяная ткань, только посильнее, чтобы свалился. Вот…

Но прежде, чем заклинание слетело с моих рук, кто-то схватил меня сзади за плечо и развернул, впечатывая спиной в стену дома.

— С ума сошла — боевыми заклинаниями в толпе кидаться! — рявкнул мужской голос.

— Без тебя разберусь, — огрызнулась я.

Мазнула взглядом по узкому породистому лицу и снова повернулась к воришке, что занимал сейчас мысли. Все мои вещи, почти все деньги и — самое главное — копия приказа о зачислении в университет! Даже если сам наследный принц вцепился сейчас в мое плечо — плевать!

— Да пусти же, уйдет!

— Кто? — спросил он.

Голос был низкий, «бархатный», в другое время слушала бы и слушала.

— Пусти, говорю! — Я попыталась вывернуть руку хитрым приемом, которому меня когда-то давно научили старшие мальчишки, — но мое запястье выпустили на миг и тут же перехватили снова. Вроде бы осторожно, но так, что не шелохнуться. Словно не рукой держал, а стальными клещами.

Пришлось посмотреть второй раз. Высокий, в сравнении со мной настоящая каланча. Широченные плечи, мощная шея, длинные темные волосы. Насмешливая полуулыбка чувственных губ, вовсе не сочетающаяся с внимательным взглядом.

— Вот тот задохлик? Может, хоть поест…

Он зыркнул на меня золотыми кошачьими глазищами с хищным вертикальным зрачком. Я ошарашенно моргнула. Нет. Обычные карие. Примерещится же!

— Тогда мне будет жрать нечего! — рявкнула я, окончательно приходя в себя, и — о чудо! — стальная хватка разжалась.

Времени я терять не стала: быстрее, пока не ушел. Хотя если уж начистоту — уйдет, и все из-за этого, этого…

А в следующий миг случилось второе чудо: воришка споткнулся и растянулся на мостовой. Я рванулась так, словно за мной изначальные твари гнались, и сиганула на спину едва начавшему подниматься вору. Тот снова потерял равновесие, со всего маху хлопнувшись о булыжники, взвыл. Не укради он мою сумку, может, и посочувствовала бы, а так — только поскорее подхватила ее с мостовой, вцепилась обеими руками. Второй раз никто не выдернет, уже ученая.

Я слезла с поверженного вора — тот, кряхтя будто старик, перевернулся на спину и вставать не торопился. Я бы тоже не торопилась на его месте: колени разодрало до мяса и ладони, да и носом, кажется, приложился — кровь текла по усишкам. На миг мне стало его жаль: не от хорошей жизни сумки дергал, совсем не от хорошей. Кто знает, не окажись я в приюте, тоже бы сейчас, наверное, на улице промышляла, если бы дожила до своих лет.

— Дать бы тебе, да мараться неохота, — пробурчала я и уже собралась уходить, как меня снова схватили — в этот раз за шиворот, тряхнув, как котенка.

— А ты куда собралась? Еще не оглядываясь, я знала, что это не тот красавчик. И голос другой: сиплый, дребезжащий. И воняет луком и пивом — а от того пахло какими-то горькими травами. Стражник? Так и есть. Но чего он ко мне-то прицепился?

— То есть как это «куда»?

Лапища стражника потянулась к моей сумке, и я прижала свои пожитки к груди обеими руками. Дернулась, но ворот по-прежнему держали и ничего не вышло.

— Отдай по-хорошему, — предложил стражник.

— Еще чего!

— Сдается мне, не твоя это вещь. Одежонка на тебе дешевенькая, башмаки сбитые.

Не сбитые, а как следует разношенные! Зато не трут! И вообще: мои башмаки, какие хочу, такие и ношу!

— Не по деньгам она тебе. Сдается мне, ворованное вы не поделили.

— Не вам мои деньги считать! — вскинулась я. — Сумку эту я честно купила в лавке Таннера…

Треть «подъемных» за нее отдала. Но одежда моя, хоть и видала виды, в починке пока не нуждалась, тем более что в университете придется носить форменный мундир, а вот сумка едва дышала. И то сказать — в той сумке меня саму подкинули к дверям приюта, за восемнадцать лет что угодно износится, не то что холстина. Выбросить ее, правда, у меня рука не поднялась, так и лежала сейчас на дне новой — из хорошей кожи, с тиснением. Множество карманов, пряжки, позволяющие расширить или убрать ненужный объем, широкий ремень, который можно было перекинуть через плечо или, перестегнув по-другому, превратить в две лямки. Отличная вещь для будущего боевого мага — и прослужить должна долго.

Вот только на холщовую мою старую воришка бы не позарился, даже если бы она была туго набита. А эту, вот, приглядел… себе на голову.

— Да в лавке Таннера тебе даже пряжка на башмаки не по карману! — фыркнул стражник. — Пойдем-ка, разбираться будем. И ты, малец, вставай, тоже пойдешь.

— Это моя сумка, а она у меня украла! — вдруг возмутился воришка.

— Да ты… — Я на миг вообще забыла все слова, ошеломленная такой наглостью.

Зачем ему это надо? В следующую секунду я поняла: тянет время, вдруг стражник отвлечется, и можно будет сбежать.