Ямочка. Роман - Олег Павлович Белоусов
– Когда весной вы меня привезли домой, то я в тот же день вечером узнал у матери о вашей подруге. Мать спросила, почему мне это интересно, и я рассказал про вас. – При последних словах у Бурцева все похолодело внутри. Немедленно он подумал, что теперь не сможет без риска устранить эту девушку и успел пожалеть о том, что тогда спросил о ней у Николая. – Мать мне сказала, что Наташа Гладышева погибла два года назад.
– Погибла?! Отчего?! – спросил поражённый новостью Бурцев.
– Мать рассказала, что пять лет назад Гладышева вышла замуж за парня однокурсника. Они оба учились в индустриальном институте. После учёбы их распределили работать на север области. Молодая пара по специальности были связаны с добычей нефти. Два года назад Наталья с мужем и ещё с десятью пассажирами на вертолёте упали где-то в тайге в болото. Когда их нашли, то все были мертвы. У молодых остался пятилетний сын. Родители Натальи ездили туда на похороны. Там у Гладышевой с мужем осталась квартира. Теперь родители Натальи большую часть времени живут с внуком в той северной квартире. Старики планируют поменять квартиру погибшей дочери на какую-нибудь здесь, в областном центре. Им хочется, чтобы у внука, когда он вырастет, имелось собственное жилье здесь. Однако пока вариантов нет. В нашем посёлке в доме осталась бабушка Натальи по матери и сестра.
– Да-а-а?! Как печально, – искренне и задумчиво произнёс Бурцев, забыв на мгновение, что искал эту погибшую девушку, чтобы лишить жизни. – Никто не знает, где и когда его ждёт конец, – добавил Бурцев. – Николай, ты не в город собрался? Я могу тебя бесплатно подбросить.
– Нет! Я шёл мимо с другом из нашей бригады и увидел вашу машину. Я тогда запомнил её номер – 86—14. В сумме эти цифры дают сотню, поэтому легко отложились в памяти.
– Николай, я поеду. Надо работать. При случае как-нибудь пива попьём, хорошо?!
– Хорошо! Я до сих пор не знаю, как вас зовут!
– Валерий меня зовут.
– До свидания! – крикнул Николай отъезжающей машине. Бурцев дважды посигналил и, подняв пыль с обочины дороги, быстро уехал.
Бурцев был подавлен. Он сейчас чувствовал ещё большую вероятность того, что его преждевременный конец определён. Казалось бы, что нужно радоваться тому обстоятельству, что нет надобности лишать жизни очередную виновницу его бед. Однако предчувствие ему подсказывало, что все эти известия о смерти судьи Низовских, а сейчас и Натальи Гладышевой – роковое предупреждение ему. Он гнал от себя эту мысль, потому что у него в списке оставалось ещё два друга детства. Роман из десяти лет отсидел только два года и с уверенностью можно сказать, что через восемь лет его можно встретить здоровым и невредимым. Коля Сарви тоже был жив, хотя являлся наркоманом. «Словно кто-то вновь опережает меня… Мне не дают дотянуться до очередного виновника моих страданий… Мне словно говорят этими смертями, что не твоё это дело… Но почему судья Низовских и Гладышева погибли до моего смертного греха? Мне этого не понять… Значит, смерть Зои была неизбежна, и Господь взыскал с Низовских и Гладышевой вперёд потому, что моя досрочная смерть после убийства Зои тоже неминуема. Однако оставшиеся два моих друга детства все ещё живы, а они больше, чем уже двое погибших виноваты передо мной… Господь им даёт пока жить, но, видимо, очень тяжело и их сегодняшняя жизнь ничем не лучше, чем смерть судьи и Натальи… Всё-таки я должен попытаться дотянуться до Коли Сарви и опровергнуть моё предчувствие… Нужно взять отпуск и ехать к нему… Для Кольки будет достаточно простой передозировки, и он легко уйдёт на вечный покой в дурмане», – рассудил Бурцев, но необъяснимо почему не стал обдумывать заранее в деталях, как именно он это исполнит.
ГЛАВА 7
Бурцев согласно графику ушёл в отпуск и прежде, чем поехать к Николаю Сарви, зашёл к его бабушке узнать точный адрес друга. Седая старая женщина приняла Валерия с радостью. Бабушка Маруся всегда восхищалась Бурцевым и часто советовала Николаю держаться Валерия. Пожилая женщина была счастлива оттого, что Бурцев в свой отпуск решил съездить и навестить её непутёвого, но любимого внука. Сама она уже не решалась ездить на поездах, и то, что Валерий мог привезти весточку от внука, очень её обрадовало. Старушка с юности прожила в России, но так и не избавилась от акцента представителей своей истинной родины – Финляндии. Бабушка Николая не знала, чем угодить Валерию. Полноватая женщина выставила на стол торт, какую-то выпечку, варенье и, не переставая, рассказывала о своей нехорошей снохе, которая давно бросила её сына, а потом и её внука, ради нового мужика. Бабушку Марусю можно было понять. Своего спившегося сына и отца Николая она жалела и в его несчастной участи винила только сноху. Эти рассказы Валерий слышал каждый раз, когда встречал бабушку друга. Потом бабушка Маруся расспросила Валерия о его маме и, утирая слезы кухонным фартуком, сказала, что ей очень жаль, что отец не дожил до его, Валерия, освобождения.
Попив для приличия чая, Бурцев начал собираться. У дверей женщина со слезами в глазах сказала:
– Фалера, не снаю, шив ли мой Коленька… Он феть не тает о сепе снать уше польше кота. Как уехал с шалавой своей – так не пишет… Фчера плохой сон фитела… У меня своих супов не осталось, а во сне суп фыпал… Сердце полело фчера и сефотня… Фот эту сумку перетай ему. Сдесь конфеты, шоколат, чай и копченая колпаса. Еще там тве пары носкоф я им сфясала, конферты с сапиской и сто руплей отной пумашкой. Пусть мне сфоей рукой напишет, как шифет. Путу штать тепя, Фалера…
Бурцев удалялся от дома и долго чувствовал спиной взгляд сердобольной женщины. «Каким человеком надо быть, чтобы прийти к старой больной женщине и взять у неё адрес её любимого внука, чтобы найти того и лишить жизни? Каким надо быть человеком, чтобы спокойно пить с этой старушкой чай, слушать, как она сильно любит своего внука и волнуется за него, сознавая, что пришёл по его душу? Каким надо быть человеком, чтобы ложно, но правдоподобно сочувствовать этой женщине? Каким надо быть человеком, чтобы делать вид, что тебе хочется только из дружеских чувств съездить в свой отпуск и навестить друга детства и товарища по несчастью в другой город за триста километров, а потом хладнокровно сделать ему укол со смертельной дозой наркотика? Это не может быть по Богу… как бы ни были виноваты передо мной мои жертвы. Я совсем запутался… Богоугодное дело не может твориться убийством… Я чувствую это. Это может быть только по воле дьявола… Но я все равно не смогу избежать печальной участи, даже если откажусь от мщения…» – думал Бурцев, направляясь на вокзал за билетом на поезд.
У вокзальных касс стояли длинные очереди. Лишняя масса напечатанных денег всегда заметна в стране советов по очередям. Измождённые люди часами стояли, чтобы купить недорогой билет на поезд. Валерий понял, что не хватит никакого времени и терпения, чтобы купить билет. Бурцев подошёл к окошку администратора, где не было людей, и бросил свёрнутую купюру в двадцать пять рублей полнощёкой женщине на стол, и сказал, куда ему нужен один билет. Женщина посмотрела Бурцеву за спину, будто пытаясь определить, есть ли кто рядом с просителем, и сказала еле слышно:
– Приготовьте паспорт и тринадцать рублей за место в плацкартном вагоне. – Валерий быстро все исполнил, как его попросила полнощёкая и крашеная блондинка с облезлым на кончиках ногтей лаком. Администратор с его паспортом и деньгами вышла из своей кабины, задёрнув перед этим белую, давно не стираную
