Эрл Гарднер - Девственница-бродяга
– Ваш следующий свидетель, – обратился судья к Бергеру.
Бергер взглянул на часы.
– Подходит время перерыва, Ваша Честь.
– Но у нас еще осталось пятнадцать минут, – заявил судья Китли.
– Что же, – ответил Бергер, – вызовите Эрика Хэнсела.
Место свидетеля занял Эрик Хэнсел.
– Вы знакомы с обвиняемым Джоном Эдисоном? – спросил Бергер.
– Да, сэр.
– Вы разговаривали с ним одиннадцатого числа?
– Да, сэр.
– О чем вы говорили?
Хэнсел замялся.
– Отвечайте, – настаивал Бергер, – что это был за разговор?
– Время, место, присутствующие при этом? – сказал Мейсон.
– Где происходил разговор? – спросил Бергер.
– В его кабинете, в универмаге.
– Кто при этом присутствовал?
– Только я и Эдисон.
– Что произошло?
– Я хотел получить кое-какую информацию для передачи другу, который ведет колонку в газете. Я спросил мистера Эдисона о том, как он подобрал во вторник вечером некую девушку и обеспечил ей комнату в отеле. Эдисон посоветовал мне обратиться к его адвокату.
– Он назвал имя адвоката?
– Да, сэр. Имя Перри Мейсона.
– И вы встретились с мистером Мейсоном?
– Да, сэр.
– Когда?
– В тот же день.
– Где?
– В его кабинете.
– И что вам сказал тогда мистер Мейсон?
– Мистер Мейсон заявил мне, что его клиент не желает огласки и дал мне чек на две тысячи долларов, подписанный мистером Эдисоном.
– Вы хотите сказать, что мистер Эдисон дал вам две тысячи долларов за то, чтобы вы умолчали, что он был на некоем участке шоссе во вторник вечером?
– Да, сэр.
Гамильтон Бергер расплылся в самодовольной улыбке и с сарказмом в голосе обратился к Мейсону:
– Задавайте ваши вопросы, если они у вас есть.
Мейсон, будто не замечая иронии Бергера, спросил свидетеля:
– Другими словами, вы пришли к мистеру Эдисону, чтобы шантажировать его, мистер Хэнсел?
– Да, – твердо ответил свидетель. – Если ваш клиент не хотел бы кое-что утаить, он бы не дал двух тысяч за молчание.
– Что он хотел утаить?
– Это вы знаете.
– Я не знаю. Я спрашиваю вас.
– Утаить то, что он прихватил с собой блондиночку и нежно заботился о ней, и то, что он был на том месте во время убийства.
– И за какой же из этих фактов он выложил деньги?
– Наверное, за оба.
– Вы так полагали?
– Да.
– Значит, вы знали об убийстве, когда начинали шантажировать его?
Хэнсел растерялся, не зная как быть.
– Вы знали? – настаивал Мейсон.
– Нет.
– Почему же вы сказали, что полагаете, что он заплатил вам за то, чтобы утаить факт своего нахождения на шоссе в тот вечер, когда произошло убийство?
– Так я думаю теперь.
– Но тогда вы так не думали?
– Нет.
– В то время вы ничего не знали об убийстве?
– Конечно же нет.
– Вы пытались шантажировать его только потому, что он подружился с молодой женщиной?
– Он организовал ей комнату в хорошем отеле.
– Вы договорились со службой окружного прокурора, что вам будет гарантирована безопасность от обвинения в шантаже, если вы выступите свидетелем по этому делу?
– Я не заключал никаких договоров.
– Но вы так поняли ситуацию?
– Ну, я...
– Он понял именно так, – заявил Гамильтон Бергер. – Вымогательство это относительно небольшое правонарушение по сравнению с убийством.
– Прекрасно, – ответил Мейсон, – но остается тот факт, что ему обещали снять обвинение.
– Да, – рявкнул разозленный Бергер.
Мейсон повернулся к Хэнселу.
– Почему вы не сказали об этом?
– Вы спрашивали о договоре. Никаких договоров не было. Было просто соглашение, но не договор.
– Очень тонкое рассуждение, мистер Хэнсел. Договоров вы не заключали, но зато заключили соглашение с окружным прокурором.
Хэнсел молчал.
– Вы никогда не привлекались к судебной ответственности? – спросил Мейсон.
– Привлекался.
– За что?
– За шантаж.
– Сколько раз?
– Четыре.
– У вас есть помощница, женщина, с которой вы работаете. Не так ли?
– Протестую против такого некорректного, непозволительного ведения допроса, – заявил Гамильтон Бергер. – Задавая подобные вопросы, не относящиеся к делу, защита затемняет суть и ставят под угрозу репутацию свидетеля.
– Вы согласны с этим, мистер Мейсон? – спросил судья Китли.
Мейсон почтительно поклонился.
– Целью моих вопросов был не подрыв репутации свидетеля, Ваша Честь, но выяснение личности его помощницы. Возможно, именно ее отпечатки пальцев найдены в доме, где совершено убийство, отпечатки, принадлежащие женщине, личность которой не установлена.
В зале зашумели. Судья Китли постучал молотком, призывая к порядку.
– Я не думаю, что вопрос следует ставить именно так, – наконец заявил судья Китли. – Такая форма постановки вопроса может лишь дискредитировать свидетеля. Время слушания дела подошло к концу. Продолжение слушания состоится завтра в десять часов утра.
16
Судья Китли покинул зал. Вслед за ним ушел и Гамильтон Бергер, которому пришлось отбиваться от наседавших журналистов.
Мейсон, улыбаясь, стоял в окружении репортеров, готовый отвечать на вопросы.
– Господа, я не могу полностью выкладывать свои карты. Но факты говорят сами за себя. Вы видели, как выступило обвинение. Все базируется на показаниях отъявленного шантажиста. Есть отпечатки двух каких-то таинственных женщин. Кто они? Установило ли обвинение их личности? Нет. Насколько обвинение стремится установить их? Судите сами, господа.
В этот момент сквозь толпу журналистов к Мейсону пробился Пол Дрейк и зашипел ему прямо в ухо:
– Важная новость!
– Что такое?
– Мы нашли ее.
– Кого? Партнершу Хэнсела?
– Нет. Лауру Мэй Дейл. Мать Вероники.
– Наконец-то! – не скрывая радости, воскликнул Мейсон.
– Мои парни нашли ее в ресторане, в городке в Индиане. Они посадили ее я самолет, сказали, что от этого зависит судьба ее дочери. Теперь она здесь. Я не мог сообщить тебе во время заседания.
– Мистер Эдисон, – возвысил голос Мейсон. – Подождите минутку! Бейлиф, прошу вас, задержите мистера Эдисона.
Охранник, сопровождающий Эдисона, остановился. Мейсон подошел к нему и, взяв его за руку, зашептал:
– Хорошие новости, мистер Эдисон, наконец-то у нас кое-что есть!
– Что есть? – не понял Эдисон.
– Сейчас я не ногу вам все объяснить, но теперь вы можете чувствовать себя спокойнее.
Мейсон вернулся к Дрейку.
– Отлично, Пол, пойдем отсюда. Теперь мне нужна Делла Стрит и ее блокнот, я хочу, чтобы показания этой женщины были застенографированы. А ее отпечатки следует сравнить с теми отпечатками, которые полиция нашла в загородном доме. Где она сейчас?
