Марк Твен - Похождения Гекльберри Финна (пер.Ранцов)
Все пришли в восторг от этой клятвы и спрашивали Тома, неужели он все это сам выдумал? Он отвечал, что кое-что, действительно, сочинил сам, остальное же вычитал из разных книг о разбойниках и пиратах. У всякой порядочной шайки бывает такая клятва.
Кому-то пришло в голову, что хорошо бы убивать заодно и семейства, которые разболтают секреты шайки. Том нашел эту мысль очень удачной, вынул карандаш и включил ее в присягу.
— А вот у Гека Финна нет семейства, — заметил Бен Роджерс, — что с него взять?
— Как так? Разве у него нет отца? — возразил Том.
— Положим, есть, да его теперь не сыщешь. Прежде, бывало, он частенько валялся здесь пьяный, в свином хлеву, но что-то уже давно не видать его, чуть не целый год.
Долго они толковали об этом и даже решили было исключить меня: у каждого, дескать, мальчика должна быть семья или хоть какая-нибудь родня, кого можно убить в случае надобности, а то ведь это будет несправедливо перед другими. Никто не мог придумать, как помочь горю, все примолкли. Я чуть не плакал от досады; вдруг меня осенила счастливая мысль: я предложил им мисс Уотсон — вот кого они могут убить, в случае, если я провинюсь!
— Что ж, она годится, можно! Теперь все в порядке! — закричали разбойники.
Дело уладилось: Гек тоже может участвовать! Тогда каждый уколол себе палец булавкой, чтобы выжать капельку крови для подписи; я тоже поставил свой знак на бумаге.
— Итак, — начал Бен Роджерс, — в чем же будет состоять деятельность шайки?
— Ни в чем, кроме грабежей и убийств, — отвечал Том.
— Да, но кого же мы станем грабить? Дома, что ли, скот уводить, или…
— Вздор ты говоришь! Воровать скот уже не разбой, а простая кража, — воскликнул Том. — Мы не воришки. Это вовсе не то. Мы просто бандиты. Мы, в масках, останавливаем экипажи и обозы на большой дороге, убиваем людей, отбирая у них часы и деньги…
— Разве непременно нужно убивать?
— О, разумеется. Это самое лучшее. Правда, некоторые умные люди думают иначе, но вообще признано, что разбойникам лучше прямо убивать свои жертвы. Впрочем, иных можно приводить с собой в вертеп и держать, покуда за них не внесут выкуп.
— А если никто не пожелает их выкупить?
— Тогда будем держать их у себя до смерти.
— Боюсь, наживем мы себе хлопот с этой компанией! Они будут даром хлеб есть и вечно норовить удрать.
— Пустяки, Бен! Ну, рассуди сам, могут ли они вырваться, когда к ним приставлена стража, которая мигом пристрелит их, чуть только они двинутся с места?
— Стража!.. Ну это другое дело. Значит, кому-нибудь придется караулить всю ночь и не смыкать глаз. Мне кажется, однако, это довольно глупо. Отчего не взять дубину и не прихлопнуть их сразу? Хлопот меньше!
— Потому что этого нет в книжках — вот почему. Послушай, Бен Роджерс, хочешь ты делать дело аккуратно, по всем правилам, или не хочешь? Неужели ты воображаешь, что люди, которые сочиняли книги, не знают, как лучше? Уж не хочешь ли ты учить их? Нет, сэр, извините, мы станем действовать по-настоящему, как следует.
— Ладно, мне все равно; а все-таки скажу — глупая манера. Ну а женщин тоже надо убивать?
— Полно, Бен Роджерс, можно ли быть таким невеждой!.. Убивать женщин? Ничего подобного нет в книжках. Их всегда берут с собой в пещеру и обращаются с ними вежливо; мало-помалу они влюбляются в разбойников и уже больше не хотят возвращаться домой.
— Ага, хорошо, пусть будет по-твоему, но опять-таки я не вижу в этом никакой пользы… Скоро сюда столько набьется женщин и пленных, ожидающих выкупа, что самим разбойникам места не останется. Ну, да все равно, делай по-своему, я молчу…
Маленький Томми Бэрнс между тем заснул; когда его разбудили, он испугался, заплакал, говоря, что хочет домой к маме, ему надоело быть разбойником.
Бее стали смеяться над ним и назвали его плаксой, — это его рассердило. Он объявил, что прямо пойдет и расскажет все секреты шайки. Но Том дал ему пять центов, чтобы он успокоился; потом решили, что все теперь разойдутся по домам, а на будущей неделе опять соберутся и тогда уж непременно кого-нибудь ограбят и убьют.
Бен Роджерс объявил, что ему нельзя часто отлучаться из дому в будни, поэтому он желал бы начать дело в воскресенье; но все мальчики закричали в один голос, что в воскресенье — грех. Порешили сойтись и назначить день, как только будет возможно; затем мы выбрали Тома Сойера атаманом шайки, а Джо Гарпера его помощником, и все отправились по домам.
Я вскарабкался на навес крыльца и влез в свое оконце, как раз перед рассветом. Мое платье было все измазано глиной и закапано салом, а сам я устал как собака.
Глава III
Головомойка. — Вопросы о религии. — Игра в разбойники. — Гении.
Ну и досталась же мне поутру головомойка от старой мисс Уотсон за мое испачканное платье! Но вдова не бранилась, а только отчистила сало и глину, причем состроила такое огорченное лицо, что мне стало совестно. Потом мисс Уотсон увела меня к себе в комнату и стала молиться, но ничего из этого не вышло. Она велела мне молиться каждый день, уверяя, будто бы все, о чем я ни попрошу, дастся мне. Но это неправда, я уж пробовал. Раз у меня была удочка, а крючков не было. Ну, куда годна удочка без крючка? Уж я молился-молился о крючке, да все не помогало. Тогда я попросил мисс Уотсон, чтоб она помолилась для меня, но она обозвала меня дураком. За что — она не объяснила, а сам я никак не мог догадаться.
Я крепко призадумался над этим. Отчего, думаю, если человек может получить все, о чем просит в молитве, — отчего тогда дьякон Винн не может воротить убытков, которые он потерпел на свинине? Почему вдова не получит назад серебряную табакерку, которую у нее украли? Почему мисс Уотсон не потолстеет хоть немножко? Нет, все это пустяки! Я пошел и сказал об этом вдове, и она мне объяснила, что молитвой можно получить «духовные блага». Это показалось мне чересчур замысловатым; но она мне растолковала, что это значит: я должен помогать другим людям, делать все, что могу, для ближних и постоянно заботиться о них, а о себе даже не думать. Значит, угождать и мисс Уотсон. Я опять отправился в рощу и долго размышлял все о том же, да так ни до чего путного и не додумался. Нет, лучше это бросить и не ломать себе ' голову! Иногда миссис Дуглас принималась толковать мне о Божественном Провидении, да так хорошо, что у меня слюнки текли; а в другой раз, как начнет говорить мисс Уотсон, все мне представится наоборот. Я уж вообразил, что есть два Провидения: Провидение вдовы, с которым еще можно кое-как ужиться бедному мальчугану, и Провидение мисс Уотсон, от которого ему несдобровать! Все это я обдумал и решил, что лучше поручу себя провидению вдовы, если оно не оттолкнет меня, хотя, в сущности, не мог понять, почему оно будет ко мне милостивее прежнего? Ведь я такой невежда и жалкий неуч!
