Мельник Акимович - Гранитный линкор

Несмотря на позднее время, полковнику Шредеру не спалось. Он ворочался с боку на бок на походном жестком матраце. В печи жарко горят дрова. В добротной землянке тепло и душно. В соседней комнате затяжно с присвистом храпит ефрейтор Курт — неразлучный вестовой полковника. Шредер посмотрел на часы — четвертый час. Он поднялся, долго ходил из угла в угол. Почему-то нудно щемило сердце. Неужели перед бедой?

Снаружи бушевала вьюга. Вот он, русский Север. Это, господин Роммель, не прогулки совершать против англичан и американцев в Египте. Здесь русский ад!

Полковник выкурил сигару, другую — не помогло. Пробовал читать Мольтке, как он часто делал, когда хотел уснуть, и это не помогло.

Он разбудил Курта, приказал ему немедленно вызвать майора Таубе и, задумавшись, стал быстро одеваться.

«Подозрительная ночь...»

Кто-то осторожно постучал в дверь.

— Войдите!

Вошел высокий, собранный, подтянутый майор Таубе...

— Что с вами, господин майор? — насмешливо спросил Шредер.

— Страшно на вершине, господин полковник!

— Опять русские?

— Хуже — буря!

— Ах, буря...

— Невероятная!

— И вам холодно, господин майор?

— Мне — нет, солдаты замерзают!

— Это хорошо — выносливее будут!

Полковник нетерпеливо прошелся по землянке.

— У вас на правый фланг дополнительные патрули высланы?

— Высланы, господин полковник. Только зачем они сегодня нужны? В такой шторм через наш залив даже не всякая птица решится лететь!

Полковник закурил и строго посмотрел на майора.

— Разные птицы бывают! Есть орлы, но существуют и мокрые курицы.

— Сегодня и орлы не выдержат! — сказал Таубе.

Шредер бросил в пепельницу недокуренную сигару:

— Приказываю немедленно в четыре раза усилить охрану побережья на вашем участке. Не только русские, чтобы чайка не могла с того берега проникнуть в наш тыл!

Командир отряда катеров Чуприн упрямо вглядывался в непроглядную тьму. «По времени уже должен быть берег врага, а его не видно. Что это значит? Неужели ошиблись курсом? Не может быть!»

Чуприн только что доложил по радио о катастрофе с катером номер пять. Генерал приказал Карпова вернуть и отправить в госпиталь.

Чуприн то и дело смотрел на часы: стрелки на циферблате показывали ровно четыре. Суденышки по-прежнему швыряло, как пробки. Даже бывалые матросы на этот раз лежали плашмя — выворачивало все нутро.

— Берег! — сдержанно сказал Чуприн.

Углов решительно поднялся, чтобы дать команду приготовиться. Но матросы уже были готовы — они давно ждали сигнала.

Угрюмый, чужой берег недружелюбно бурлил. Грозные, похожие на падающие скалы гребни ревущих волн то обрушивались на каменистый крутой берег, то с глухим рычанием откатывались обратно. Высадить десант в этом месте невозможно.

Три катера вырвались вперед и, обогнув Черную скалу, быстро скрылись в темноте. Удачно миновали Черную скалу и другие катера.

Место высадки было уже близко. Чужой берег молчал. Из темноты вырастали мрачные очертания сказочных скал. Вытянув катера в кильватерный строй, Чуприн вошел в узкий проливчик. Благополучно проскочив его, отряд попал в спрятанную между скал небольшую бухточку Безымянную. Здесь было спокойнее, но не безопаснее.

— Если противник обнаружит, то мы, как в мышеловке: ни один катер не выйдет отсюда! —предупредил Чуприн.

— Нам бы только за берег ухватиться! — нетерпеливо вглядывался в чужой берег Углов.— И людей сухими высадить...

У двух скал высадившиеся на берег матросы ухитрились соорудить из резиновых лодок и брезентов специальные мостики для приема десанта. Юрушкин волновался: первый экзамен.

Все пока шло нормально. Лейтенант мало говорил, но каждое четко сказанное им слово или выразительный жест были законом для матросов. Они стремительно превращали его приказания в действия.

— Товарищ лейтенант! — вдруг вырос перед ним Камушко.— Нами замечен вражеский патруль! — доложил он, вытянувшись.

— Где?

— Слева. В трехстах метрах отсюда,— Камушко чуть улыбнулся.— Не заметили нас... В пяти метрах прошли...

— Сколько их?

— Не сумели сосчитать, товарищ лейтенант...

— Разведчик обязан уметь считать в любую видимость! — строго бросил лейтенант.— Следите за врагом, в бой не ввязывайтесь.— Юрушкин прислушался: ветер доносил глухой шум приближавшихся моторов.

Скоро началась высадка десанта. Люди прыгали в резиновые лодки, а с них на берег. Некоторые срывались и падали в ледяную воду. Один из неосторожных матросов так и не вынырнул, утонул. Бултыхнулся в море вместе с рацией Амас, его быстро подхватил и вытащил Сибиряк. Буря не унималась. Мороз крепчал. Одежда на вылезавших из воды мгновенно замерзала. Сушиться было негде и некогда. В любую минуту мог появиться противник.

Капитан был уже на берегу. Он отдавал четкие, скупые приказания командирам взводов. «Только бы Шредер не пронюхал,— беспокоился он.— Нужен «язык»!»

К бухточке Безымянной, с трудом преодолевая глубокие сугробы и встречный ветер, медленно идут три шредеровских солдата — патруль.

— Только сумасшедший может думать, что какой-нибудь идиот осмелится высадиться в такой ураган на наш берег,— ворчит идущий сзади солдат,— Русские не такие безумцы!

— Стоит ли идти дальше? — громко, чтобы перекричать вой ветра, спрашивает средний.— Спрячемся лучше за камни, там не так холодно.

— Это не положено! Майор Таубе сказал, что сам проверит наш патруль! — кричит идущий впереди ефрейтор.

— Знаю я майора Таубе! В Африке вместе воевали... Тепло любит! — возражает задний.— В такую бурю он и носа не высунет! Соседи наши, унтер Фаберман и его рыцари, вырыли в снегу у подножья Черной скалы яму и сидят там спокойно! Молодцы!

— Нам так нельзя! Русские всегда появляются там, где их не ждешь. Если мы их не укараулим, тогда пропали... «Стальной» головы нам снимет!

— Дальше пойдем — заблудимся, и тогда капут! — с горечью кричит солдат.— Провалиться бы этому Северу! И кому только он нужен?!

— Самим хозяевам его — большевикам! — бросает ефрейтор.— Поэтому они за каждый камень готовы из нас кишки вымотать!

— Русские дерутся за свой камень, а мы мучаемся за чужой!

— Если фюрер приказал, значит, не чужой! — уже сердито оборвал его ефрейтор.

Солдаты вдруг, как по команде, вскинули автоматы.

— Что это? — тревожно вглядываясь в берег, спросил ефрейтор.— Будто там тень мелькнула...

— Мне тоже показалось,— насторожился средний.— Ясно слышал чужой говор!

— Ветер это,— успокоил задний. — Слышите, как морем ворочает!