Джеймс Кервуд - Золотоискатели

— Да, я понимаю, — проговорил он. — Вы, конечно, правы. Он голодный, может быть, и сейчас. И от этого сошел с ума. Понимаю! Он — как собака!

— Да, — согласился Ваби. — Я тоже нахожу, что наш Род совершенно прав. Этот человек сошел с ума и обозлился так, как только может злиться и яриться голодная собака, которая готова броситься на первого встречного и разорвать его в куски. Так еще бесятся собаки, проглотив рыбью кость! Белые люди от сильных страданий тоже подчас превращаются в бешеных собак!

— Наша мораль запрещает нам причинять зло подобным несчастным людям! — заявил Родерик. — Мы ограничиваемся тем, что запираем их в специальных домах, которые по величине своей — я говорю о каждом доме в отдельности — превосходят все помещения Вабинош-Хоуза, вместе взятые! Там мы их соответственным образом одеваем, следим за ними и не прекращаем бдительного надзора над ними до самой их смерти.

Казалось, что это заявление не вполне убедило Мукоки.

— Злые, бешеные собаки иногда очень больно кусают! — продолжал настаивать он. — По-моему, гораздо безопаснее сразу покончить с ними.

Но тут вмешался Ваби, который решительно стал на сторону своего друга.

— Я согласен с тобой, Муки, что с ними надо покончить. Но при условии, что это — последнее средство. Помнишь, у нас однажды взбесилась собака после того, как она проглотила рыбью кость. Но мы сделали все возможное, извлекли кость, и собака окончательно выздоровела. Наш прямой долг сейчас заключается в том, чтобы приложить все силы и спасти эту «бешеную собаку»в образе человека. Он несомненно уверен теперь в том, что все люди на свете — его враги! Надо переубедить его в этом пагубном заблуждении. И надо еще по возможности уберечься от его золотых пуль. Но не убивать его! На это мы не имеем никакого нравственного права!

Родерик подошел поближе к Ваби и шепнул ему на ухо:

— У меня создалось впечатление, что Мукоки вполне понял наши намерения. Он не убьет теперь человека без крайней необходимости, но в конце концов ничего нельзя заранее сказать. Могут создаться такие условия, при которых нам все же необходимо будет покончить с ним, раз от этого будет зависеть наша собственная жизнь. Увы! Сейчас эта жизнь поставлена на карту! Очень может быть, что в эту самую минуту, как мы беседуем о нем, он стоит наверху и следит за каждым нашим движением. Его надо очень и очень остерегаться, потому что у каждого сумасшедшего своя слабая струнка.

— Бррр! — воскликнул Ваби. — Нельзя сказать, чтобы ты сообщил нам очень веселые вещи! Так или иначе, нам прежде всего надо сесть в лодку, а там будет видно. Живей, живей, потому что мы и без того потеряли много времени.

Пирога была живо подхвачена течением и понеслась но пенящимся, бурно играющим водам.

Несмотря на выраженные им гуманные соображения, Родерик отдавал себе полный отчет в той страшной опасности, которая угрожала им. Пожалуй, в этом отношении он знал больше своих товарищей, но не хотел раскрывать им всей правды.

Ваби имел очень слабое представление о нравах и особенностях сумасшедших, что не мешало ему знать, что нет ничего опаснее безумца на свободе. Этот чудак, стреляющий золотыми пулями, мог преследовать их день и ночь в продолжение многих недель и даже месяцев. Можно было судить по некоторым данным, что им обладал большим упорством, которое ничто на свете не в состоянии было остановить. Как для дикого зверя, для него не существовало ни времени, ни пространства, и можно было ожидать, что он в любую минуту и в любом месте появится на их пути со своим старым ружьем и золотыми пулями. Во мраке ночи он мог добраться до них и задушить… Он так одичал, что по выносливости мог сравниться с самым сильным обитателем Пустыни и, во всяком случае, превосходил каждого из золотоискателей… Вот о чем думал Ваби.

В реку справа и слева вливалось множество горных ручьев и речек, и с каждой милей она становилась все шире и стремительнее в своем беге. День близился к концу, как вдруг Ваби, который по-прежнему занимал место на носу, издал тревожный крик: он увидел глыбу, с неимоверной быстротой катившуюся с вершины горы. Мукоки сделал чрезвычайно быстрое движение веслом, желая избежать опасности, но от чрезмерного напряжения весло сломалось пополам. Родерик, не теряя времени, быстро перебросил ему одно из своих весел, но секундного промедления было вполне достаточно для того, чтобы легкая посудинка потеряла свое твердое и определенное направление. Течение, которое, казалось, удвоило свою и без того страшную силу, могучей лавиной схватило пирогу и с такой головокружительной быстротой понесло ее вниз, что никакой человеческой мощи не было достаточно для того, чтобы остановить ее.

При таких условиях борьба со стихией потеряла всякое значение.

Через несколько минут до слуха золотоискателей донесся глухой рев воды, и все трое тотчас же поняли, что это грохочет водопад.

— Первый каскад! — прокряхтел Мукоки.

Не оставалось места никаким сомнениям. Пирога приближалась к первому водопаду, указанному на плане, который был начерчен да березовой коре. До этого места Мукоки дошел прошлой зимой и вернулся.

В то время это был небольшой каскад, который теперь, судя по оглушительному шуму и сильнейшему течению, превратился в самый настоящий водопад.

Золотоискатели с беспомощным видом смотрели друг на друга и на пирогу, которая несла их на верную смерть. Удары веслами, которыми они стремились достичь берега, не оказывали ни малейшей помощи и ни на йоту не отклоняли лодку от направления, придаваемого ей рекой.

На ближайшем повороте показался водопад, а затем и его длинные водяные космы, которые время от времени, словно легкая материя, вздувались в воздухе.

Казалось, катастрофа неминуема, как вдруг какое-то противоположное подводное течение подхватило пирогу и, в свою очередь, закружило ее, но уже в обратном направлении. Такая борьба двух течений не могла долго продолжаться, и наши друзья не успели отдать себе отчета в том, что происходит, как лодка опрокинулась, И они очутились в воде.

— Держите лодку! — закричал изо всей мочи Мукоки. — Ни в коем случае не упускайте лодку, иначе мы погибли!

Он отчаянно ухватился за борт пироги, которая превратилась в плавучую щепку, и начал махать головой в знак того, чтобы Родерик и Ваби сделали то же самое. Молодые люди поняли сигнал и немедленно повиновались. В продолжение пары минут все трое барахтались в воде, как соломинки, но маленький мальстрем, который подхватил их и шел против основного течения, в конце концов выбросил их вместе с лодкой на берег.

Строго говоря, им чрезвычайно повезло. Едва переводя дух и мокрые насквозь, они вышли из воды и потащили вслед за собой до ближайшего мысика лодку, в которой находилось все имущество. К великому счастью, ремни, стягивавшие груз, нисколько не ослабели, и, таким образом, все их припасы сохранились в полной неприкосновенности. Сами они тоже не пострадали, и, следовательно, все обошлось сравнительно благополучно.