Никому тебя не отдам - Тайёта Сан
Глава 18
Усадив Милу на кровать, Ника вытащила из-за стола стул и, развернув его, уселась прямо напротив подруги.
– Я слушаю очень внимательно и с большим интересом к подробностям, – требовательно заявила Сократова, чем даже слегка удивила Милу. Не думала Кредова, что ее личная жизнь будет так важна для Вероники. Или возможно, та просто волнуется, что подруга связалась с Глебом, не самым радужным парнем школы? Решив, что именно так и обстоят дела, Мила, скрыв умиленную улыбку, поудобнее устроилась, усевшись в позу лотоса, и приступила к рассказу.
Единственное, что она опустила, это инцидент в спортзале. Не хотелось об этом говорить. А если рассказать подруге, то хочешь – не хочешь, а это будет всплывать когда-то. Вполне хватит и того, что Глеб во всем замешан. Мила просто хотела это забыть, как страшный сон.
– Так получается, ты ему нравилась, – обескуражено подвела итог Ника, нахмурившись. – Просто нравилась изначально. Иначе он бы не стал тебе помогать.
– Ну, получается, что да, – слегка покраснев, кивнула Мила. Девушка, казалось, сияла от счастья.
Ника, однако, радости Кредовой не поддерживала. Даже если она и не хмурилась вовсе, то отсутствие хоть какой-то реакции подходящей для момента, когда нужно порадоваться за подругу, уже делало атмосферу необычной. Но Мила была слишком погружена в свои мысли, чтобы обращать на это внимание. Сократова же погрузилась в свои размышления.
И итоги, к которым она приходила, были совсем не красочными. Это все плохо. Очень плохо. Просто невероятно плохо!
– А ты? – решила поинтересоваться Ника. – Он тебе нравится?
На этот вопрос Мила заалела еще сильнее и порывисто кивнула.
– Я… Думаю да. Глеб мне нравится. Правда нравится. И очень сильно, – ответила Кредова, взвешивая каждое слово. То ощущение внутри, когда признаешься перед кем-то, что какой-то человек тебе небезразличен, отзывается приятной волной по всему телу, застревая где-то в кончиках пальцев. Это согревает. Сама возможность сказать такое согревает и заставляет губы расползаться в счастливой улыбке.
А Нике в этот момент хотелось удавиться. Как же она умудрилась проморгать такую неприятность? За этот год, что она живет здесь, Мила стала ей практически сестрой, и Сократовой ну очень не хотелось, чтобы Мила страдала. А ведь ей придется страдать.
– Ох, Милка, ну почему именно Глеб? – тяжело вздохнув, Ника повисла на спинке стула, а руки ее отчаянно упали.
Кредова обеспокоенно взглянула на подругу и чуть подалась вперед. Поведение Ники настораживало. Теперь вспомнив, как вела себя рыжая, Мила поняла, что та действительно была какой-то странной. Будто и не Вероника, которая с удовольствием вынесет мозг всем и каждому своей болтовней, а другой человек.
– То есть? – спросила Мила.
Ника подняла на подругу мученический взгляд.
– Ну блин, ты же знаешь, – дернула плечом Сократова. – Слухи. Факты. Глеб не пай-мальчик, который после школы пойдет учиться на финансиста и до конца дней своих будет крайне занятым дядькой. Глеб, это пример того, к каким людям приближаться не стоит.
Мила лишь улыбнулась в ответ:
– Ника, ты его не знаешь. Он хороший.
– Это ты его не знаешь, – твердо произнесла Ника, глядя прямо в глаза девушке. – Ты общаешься с ним третий день. Человека нельзя узнать за три дня. Человек, который не хочет, чтобы о нем знали правду, вообще не позволит узнать себя настоящего.
– У меня есть причины ему доверять, – перестав улыбаться, Мила посмотрела в сторону. Сейчас она могла бы переубедить Нику, но тогда пришлось бы сказать про спортзал.
– Мила, он опасный человек. Ты же знаешь, мой отец работает в полиции и… – Ника запнулась на мгновение. – Что ты вообще знаешь о Глебе? Он рассказывал тебе что-нибудь?
Кредова молчала. Ну а что она могла сказать, если он ей ничего о себе не говорил? Оставалось лишь качнуть головой.
– Милка, ты же знаешь, я тебя люблю, – Ника попыталась попасть в поле зрения подруги, и попытка ее увенчалась успехом, та подняла на нее расстроенный взгляд. – Просто пока ты не втянулась в эти отношения, закончи их. Я слышала от отца, что все эти его драки, это чепуха по сравнению с тем, чем Маршал занимается на самом деле. И… ну, не тебе быть рядом с ним!
– Я уже сказала, что у меня есть причины доверять ему, – повторила Мила, упрямо насупившись. Будто ребенок, которого пытаются убедить в том, что мультики это зло.
– Но он опасный человек! – не выдержала Ника. – Опасный! Ты это понимаешь?!
– Но не злой, – ответила Мила. Еще совсем недавно она думала об этом же. Только не предполагала, что придется это говорить в подобном контексте.
– Не злой, – усмехнулась Ника, передразнивая подругу. – Тебе рассказать, как твой «не злой» людей до реанимации доводил? Как у больниц находили замученных несчастных, посмевших стать на его пути? Или рассказать, сколько человек погибло благодаря всему тому, с чем он связан?
– А ты откуда это все знаешь? – раздраженно тряхнула головой Мила.
– Отец рассказал, – резко бросила Сократова. – Глеб уже должен был сидеть в колонии для несовершеннолетних за все то, что он сделал. Но как видишь, он даже в школу еще ходит. Подумай, почему.
Кредова знала возможный ответ. Но все это было идиотизмом. Маршал простой хулиган и никакие серьезные бандиты его не прикрывают. Просто характер у него такой, а предполагать, что он замешан в чем-то страшном – уже перебор.
– Ника, я не верю, – тихо ответила Мила. – Но даже если в том, что ты говоришь, есть хоть какая-то толика правды, я не поменяю свое мнение. Я что-то значу для него, иначе он не стал бы делать, что сделал.
Сократова тут же вцепилась в последние слова Милы. Цепкий, внимательный взгляд вперился в лицо девушки.
– Что он сделал? – поинтересовалась Ника.
Кредова не хотела это рассказывать, но если нужно изменить мнение подруги о Глебе, если это возможно хоть немного, то она больше не будет ничего скрывать.
– Он спас меня.
– Когда? – Ника превратилась в слух.
Мила рассказала все то, что опустила в первый раз. И чем дальше, тем напряженнее становилось лицо Ники. Когда Кредова закончила, рыжая готова была нестись в бой с шашкой наголо.
– Ты почему мне ничего не сказала раньше?! Да эту суку по кусочкам порезать мало!
– Ее в школе не было после того случая, – заметила Мила. – Ей наверно стыдно.
«Удивлюсь, если она жива после этого», – пронеслось в голове у Ники. Если Минаева умудрилась зацепить того, кто дорог Глебу… Он не мог это
