Прокопий Явтысый - Искатель. 1983. Выпуск №6
Несмотря на тяжелый день и позднее время, спать ни ей, ни ему не хотелось. Некоторое время они лежали молча, глядя в потолок широко раскрытыми глазами. Он просунул руку ей под голову, слегка привлек к себе и, придав голосу надлежащую мягкость, спросил:
— Ты переедешь ко мне завтра или после того, как мы поженимся?
Она молчала.
Гроссе понимал, нужно быть предельно осторожным, чтобы не спугнуть ее. Излишняя настойчивость все погубит. Поэтому он счел уместным вспылить:
— Можно подумать, тебя принуждают насильно. Не хочешь? Оставим все по-прежнему.
— Ты прекрасно знаешь, как это для меня важно… Но почему именно теперь?
— Почему? Возможно, желание сделать тебе приятное. Ты это заслужила. Возможно, приближение старости. Если уж мы все равно вместе, почему бы не узаконить наши отношения. — Подумав, он добавил: — К тому же у меня грандиозные планы, которые ты поможешь мне осуществить. Мне нужен надежный, верный спутник жизни. Спрашиваю последний раз — принимаешь мое предложение или нет?
Клара беспомощно рассмеялась:
— Разве я его могу не принять! Быть подле тебя день и ночь. Быть твоей рабыней, твоим другом, твоей возлюбленной…
Он поморщился. Ночь скрыла от Клары эту гримасу.
— Прекрасно. Перейдем к следующему… Но если хочешь спать, можем отложить на завтра.
— Нет-нет. Не будем откладывать.
— Я обещал тебе объяснить Гроэра. Ты должна наконец все узнать… Я сказал тебе там, на берегу океана, что Гроэр не сын мне. Ведь ты не поверила. Верно?
— Нет, Эрих, не поверила, — чистосердечно призналась Клара.
— Не виню тебя. Поверить действительно трудно, когда налицо такое поразительное сходство. И тем не менее я сказал правду: Гроэр не сын мне. Гроэр вообще не имеет родителей. Нет и не было на свете женщины, которая родила его. Понимаешь? Он не человек в общепринятом смысле. О его существовании никто, кроме нас с тобой и Гарри, даже не подозревает.
Его слова потрясли Клару.
— Я ровным счетом ничего не понимаю, — пробормотала она, сжимая виски.
— Сейчас все станет ясно. — Гроссе включил бра, сел на постели. — Я вырастил его искусственным путем. В колбе. Как какую-нибудь спору или микроб. Он — результат моего неожиданно удавшегося опыта. Он — моя безраздельная собственность!
Она резко поднялась и тоже села на кровати.
— Тебе приходилось когда-нибудь слышать о клонировании? — продолжал он бесстрастным голосом.
— Разумеется. Клонирование — вегетативное внеполовое размножение от одной исходной особи.
— Вот именно. Но я пошел дальше. Я разрешил сразу две гигантские проблемы. Первая — в искусственных условиях я довел эмбрион до полного созревания. И вторая — с помощью клонирования я создал свою копию, своего вегетативного потомка.
— Тебе удалось получить полноценного младенца в колбе? — изумилась Клара. — А что было дальше?
— До года я растил его сам, а потом… Построил виллу на безлюдном диком берегу океана, вдали от дорог и жилищ. Ту самую, которую мы посетили.
— Так вот почему ты обосновался в этом захолустье!
— Я поручил его заботам Гарри. Этот малый был ему и нянькой, и кухаркой, и воспитателем.
— Неужели бедняга ни разу не отлучался оттуда?
— Жизнь «бедняги Гарри» принадлежит мне. Он был первым человеком, которому я пересадил блок «легкие — сердце»… Для всех его близких и друзей он давно мертв. За дарованную жизнь Гарри обязался платить мне верной службой, в каких бы формах она ни выражалась. Мы заключили контракт на двадцать лет, по истечении которых он получает полную свободу и щедрое вознаграждение в придачу.
— А как долго ему осталось ждать?
Гроссе превратился в сгусток спрессованной энергии. Наконец-то! Решающая минута настала. Но Клара не должна знать, как много от нее зависит, не должна почувствовать, что он боится.
— Это решим мы с тобой. Сегодня. Вместе. Ты и я! — торжественно произнес он. — Ты должна представлять, что такое клонирование для человечества. Прежде всего оно сулит квазибессмертие выдающимся личностям, которые с помощью вегетативного размножения смогут повторять себя до бесконечности обогащая человеческие познания нестареющей мощью своего ума…
— Я поняла, Гроссе! — с воодушевлением воскликнула Клара. — Ты обессмертил себя в облике этого юноши, целиком повторившем тебя! Пока тело твое потихоньку изнашивалось, рядом рос второй Гроссе, полный энергии и жизненных сил, готовый принять от тебя эстафету. Ты скрывал его от людей, что-бы потом незаметно подменить себя им!..
Гроссе досадливо стиснул зубы.
— Я не закончил, — резко оборвал он размечтавшуюся Клару. — Да, таков один из вариантов решения проблемы смерти, вполне приемлемый для человечества в целом. Но не для оригинала, с которого снята копия. Ведь жить остался бы мой клоп, а я умер бы в положенное время, как любой простои смертный.
— Что поделаешь, таков удел каждого из нас…
— А я не хочу быть простым смертным! — злобно выкрикнул Гроссе и долго хмуро молчал, барабаня пальцами по постели.
Когда же заговорил снова, в его голосе звучала мольба, что никак не вязалось с тем Гроссе, которого знала Клара.
— Я должен жить. Жить сам. Пойми же! Я и Гроэр, при всей нашей идентичности, не одно и то же. Для меня он — чужая биосистема, всего лишь мое зеркальное отражение.
Почувствовав, что выдает себя, Гроссе заговорил деловым, холодным тоном, будто читал лекцию перед собранием медиков:
— Рассмотрим вторую возможность, которую открывает выращивание вегетативных потомков. Клоны не расцениваются обществом как самостоятельные узаконенные личности, а всего лишь как своеобразный комплект… набор запасных органов для конкретного индивидуума — оригинала данного клона… Представь грандиозную ферму, на которой по заказам клиентов выращиваются сотни… тысячи клонов. И среди них — черноволосая смуглая девочка-подросток — твоя копия, Клара… — Он выдержал небольшую паузу, но Клара мрачно молчала.
Гроссе не желал сдаваться:
— Как только клиент начинает стареть или заболевать, он ложится на операционный стол — нему заменяют все износившиеся органы молодыми и здоровыми.
Разве моя идея не гениальна?!
Не дождавшись ответа, Гроссе спросил: — Что ты можешь на это возразить?
— Только одно: твой «вегетативный дубликат» — такой же человек, как и ты. — Голос Клары дрогнул.
— Я отрицаю! — резко выкрикнул Гроссе, будто находился в зале суда. Уверен, меня поддержали бы большинство ученых мира. Он — искусственно выведенная копия человека.
Гроссе вскочил, заметался по комнате.
