Рождение чудовища - Гульнара Черепашка

Накато прислушивалась и помалкивала. Рано или поздно! Судя по тому, как негодует Иму – все должно было быть куда проще. Наверное, Бапото должен был увидеть ее фигуру на выступе над поселком и немедленно убраться сразу после того. После первого, самое большее – второго раза. Ну, третьего – при особой упертости. А он вместо этого устроил охоту на горного духа. И теперь ведет себя не так, как ожидалось.

Рано или поздно – это когда? Сколько еще ночей ей предстоит сидеть перед зеркалом, пытаясь дозваться?

Нет, это было проще, чем мозолить глаза местным. И проще, чем выучиться ломать язык, подражая их говору. Но сейчас ее нагнала запоздалая жуть перед тем, что творилось здесь ночью. Сумрачные отсветы костра и дым трав. Зеркало и ее отражение, смазанное темной поверхностью полированной меди. И странная задача – звать человека по имени, не раскрывая рта. Беззвучно.

Как говорит Иму – у нее получилось. Обычные люди такого не умели – это Накато знала точно. И от этого вдруг стало жутко.

К наступлению темноты Иму вновь отправился к поселку.

Приготовления Амади были знакомы Накато. Она наблюдала за колдуном, сидя у входа в шатер. Дневная тревога прошла, уступив место умиротворению. Пока есть время – нужно отдыхать, набираться сил перед ночным бдением.

*** ***

Эта ночь прошла так же бесплодно, как и предыдущая. Накато звала человеческого вождя, но отклика не слышала. Она вообще не знала – должен ли быть отклик, и как она поймет, что он есть.

И третья, и четвертая ночи ничем не отличались от первых двух. Разве что тем, что действие стало привычным.

Изменения пришли на пятую ночь, когда девушка перестала их ждать. Она привычно глядела, не отрываясь, в зеркальную глубь. Собственное отражение, измененное темнотой и медной поверхностью, перестало пугать. На причудливые тени среди окутанного мраком кустарника и тени от клубов дыма она не обращала больше внимания. Накато видела все это, но не осознавала.

Она раз за разом звала и звала по имени Бапото. Отклик пришел неожиданно – ночная темнота вдруг дрогнула, всколыхнулась.

А в следующий миг кусты ощетинились сотнями торчащих пальцев, потянувшихся к Накато. Девушка отпрянула.

Пламя за спиной дрогнуло, как под сильным порывом ветра. Свет потускнел – точно огонь прижался к земле, угасая. Однако ветки кустов не скрылись во мраке – они словно придвинулись ближе. Обратились скрюченными закоченевшими пальцами, потянулись к ней. Показалось?

К локтю сзади прикоснулось сухое, шершавое, холодное.

Не показалось! Накато, дернувшись, закричала. В зеркале увидела, как корявые ветки-пальцы обвили горло. Обвили и тут же сдавили так, что дыхание прервалось. Девушка дернулась, захрипела, силясь вздохнуть.

- Чего ты хочешь, человек? – прошипело прямо в голове. – Чего тебе надо в нашем доме, отвечай!

Если бы могла, Накато закричала бы. Иссохшие мертвые покрытые древесной корой пальцы сжимались все сильнее. Шепот в голове сделался многоголосым – точно спрашивали множество духов разом. Потусторонние голоса. Такие не могли принадлежать людям.

Духи добрались до нее. Духи мстят.

Ужас захлестнул с головой. Девушка вцепилась в пальцами в ожившие ветки, силясь отодрать их от своей шеи. Локтем зацепила одну из жаровен сбоку от зеркала, и та опрокинулась.

- Смотри в зеркало! – отчаянный вопль Амади едва пробился к ней. Он звучал отдаленно, будто колдун очутился где-то далеко-далеко. – Смотри только в зеркало! Не отвлекайся! – крик прервался.

Но Накато уже вспомнила: малейшая тень страха способна погубить. Нельзя бояться! Как же не бояться, когда корявые древесные пальцы держат тебя за горло и тащат куда-то?

- Смотри в зеркало, - голос Амади сделался тихим-тихим, едва различимым.

Зеркало. Где оно, зеркало? Девушка не понимала, где она сама. Сердце колотилось, стремясь выскочить из груди, вдохнуть не получалось. Попыталась приподнять голову и с удивлением обнаружила, что по-прежнему сидит возле подставки с зеркалом, уткнувшись в нее лицом. Одна из жаровен почти погасла, второй – не было.

Ну да, она же свалилась!

Накато обратила остекленевший взгляд в отполированную медную поверхность. Там клубился мрак, истончающаяся ниточка дыма утекала куда-то вдаль.

- Смотри в зеркало несмотря ни на что…

Она уже не может смотреть! Дышать нечем. Перед глазами все расплывается, сознание гаснет. Накато попыталась хватануть ртом воздуха – тщетно. Пальцы-ветки слишком сильно сжали горло, того и гляди раздавят.

Девушка бессмысленно таращилась в темную медную поверхность, вцепившись пальцами в подставку.

Конец. Это конец. Собственное лицо в отражении показалось ей нереальным. Так мог выглядеть призрак, явившийся мстить из потустороннего края. Должно быть, эти призраки, что оживили ветки кустарника, тоже мстят. Они мстят тем, кто их потревожил. А может, тем, до кого смогли дотянуться.

Она тоже станет призраком, и будет мстить живым, найдя малейшую лазейку в мир?

- Накато!

По щеке шлепнуло, в лицо плеснуло холодным. Горло запершило. Девушка попыталась приподняться, и закашлялась. Она повернула голову, и та отозвалась болью – точно кто-то невидимый ударил изнутри по черепу молотом. Стало мокро. Пропитанная водой накидка прилипла к телу, мокрые струйки стекали по лицу и шее, волосы слиплись. Чтобы открыть глаза, пришлось протереть их от воды.

Она наконец приподнялась, откашливаясь. Огляделась, не понимая, где она и что произошло. Сидит на голой земле – почему?

- Ну вот, пришла в себя! – Амади сидел рядом с ней на корточках, заглядывая в лицо. – Как ты? – положил руку ей на лоб. Вид у него был встревоженный.

- Пальцы, - выдавила Накато. Голос хрипел.

Она потрогала рукой горло. Оно до сих пор болело – точно ее и правда душили. Духи – они на деле душили ее, или ей лишь привиделось? Дышать тяжело, и в горле царапает. И все тело болит, и в голове продолжает стучать молоток, изредка перемежаясь с ударами лопаты для выкапывания червей из заостренной кости мамонта.

- Мастер, - прохрипела девушка. – Это были духи?

- Духи, духи, - проворчал он, поднимаясь. – Ну-ка, вставай, - протянул ей руку. – Тебе нужно переодеться в сухое. Посидишь у костра, пока я наведу порядок. Ничего, раз можешь задавать вопросы – значит, не особенно сильно придушили. К утру будешь здорова.

Правда. Она ведь получила способность к стремительному заживлению ран! Значит, к утру все заживет.

Пока она сидела, кутаясь в шерстяное одеяло, Амади приводил в порядок их небольшую стоянку. Восстановил погнувшееся зеркало, поставил на подставку. Вернул на место обе жаровни. Повел