Коллектив авторов - Интервью о морском змее
— Там, у ручья, я видел человеческий след!
— След? Какой след?
— Да может ли это быть! — вскричал Глинский и тотчас же бросился к ручью.
Бедфорд и Торопов последовали за ним.
В самом деле, на влажной земле виднелся ясный отпечаток босой человеческой ноги. Зоолог долго его разглядывал и наконец сказал:
— Если это человек, то, во всяком случае, мало похожий на нас, это скорее след обезьяны, а не человека. Хотелось бы мне повидать это творение. Вдруг, на счастье, мы встретимся с ним!
Весь этот вечер прошел в разговорах о возможной встрече с существом, след которого отпечатался на мокрой земле. Глинский долго не мог успокоиться и рассказывал Белкину о когда-то живших людях, которые охотились на мамонтов и диких лошадей и более походили на обезьян, чем на теперешнего человека.
— Этот след, однако же, не может принадлежать такому человеку. Если даже здесь и обитают люди, то, по-моему мнению, они еще древнее и еще больше похожи на обезьян, — закончил он свой рассказ.
Но ожидание зоолога оказалось напрасным. Им так и не удалось повстречаться с этим странным человеком.
— Узнаете места? — спрашивал Бедфорд, указывая на видневшиеся вдали холмы. — Помните, неподалеку отсюда мы встретили мамонтов? Теперь уже недолго, еще несколько дней и мы встретимся с нашими. Все ли у них благополучно? Как они прожили эти месяцы без нас?
Стало заметно холоднее; небо часто заволакивалось тучами; приближение полярной страны чувствовалось во всем.
Однажды утром все с удивлением увидели, что ночью выпал первый снег и покрыл землю красивым белым ковром.
— Ничего нет удивительного, ведь уже конец сентября, — говорил товарищам Торопов. — А правда, странно вспомнить, что только два месяца назад мы изнывали от жары и путешествовали по тропическому лесу?
— А все-таки нам удалось повидать много удивительного и интересного, — сказал Глинский, вспоминая пройденные места. — Кстати, профессор, мы так до сих пор и не знаем, каким образом вам стало известно, что можно попасть сюда? Кто мог бы подумать, что можно спуститься внутрь земли!
— Подождите, теперь уже недолго, скоро все узнаете, — отвечал ему американец: — я все объясню вам, как только мы дойдем до наших.
К вечеру выпавший снег растаял, снова потеплело, накрапывал мелкий осенний дождик. Впереди расстилалась унылая равнина, кое-где поросшая невысокими кустами, а вдали виднелись холмы.
— У этих холмов мы встретили мамонтов, — вспомнил Белкин. — Как я тогда удивился, никак не мог понять, откуда они взялись.
— Дядя не сказал никому из нас, что мы спустились внутрь земли, — сказала Катя. — Я помню, как мы все время катились куда-то вниз, даже лыжи трудно было удержать, мне казалось, что мы катились в какую-то пропасть.
— Да, многое можно будет порассказать о нашем путешествии! — задумчиво произнес Глинский. — По приезде в СССР я постараюсь, чтобы была снаряжена новая экспедиция и обязательно опять отправлюсь сюда.
— Вам, видно, еще мало, Дмитрий Николаевич, — смеясь, заметил Торопов, — верно, хочется опять встретиться с хищной черепахой?
— А разве вы не поедете, если будет новая экспедиция? — спросил его зоолог. — Подумайте, как много интересного можно здесь добыть для наших научных музеев! У меня уже сейчас есть шкура «махайрода», его клыки и другие сокровища!
— Нет, с меня довольно, я на все уже насмотрелся, пусть едут другие. Да меня и жена не отпустит, если узнает о всех чудовищах и зверях, которых мы здесь повстречали, — ответил Торопов, сильно соскучившийся по семье за время долгого путешествия.
Так за беседой время шло быстро, и путники не заметили, как подошли к холмам.
— Смотрите, вон и мамонты! — вскричала Катя, указывая на видневшиеся налево огромные туши. — Тут, должно быть, любимое их место, мы в прошлый раз тоже здесь их встретили.
В последний раз полюбовавшись на огромных животных, снова пустились в путь и к вечеру наконец дошли до следующей цепи холмов, где их должны были встретить Генри и Джордж.
— Вон и холмы виднеются, а вон и палатка наших! — сказал Бедфорд весело. — Они, верно, заметили нас, видите, кто-то идет.
Через несколько минут все радостно здоровались с товарищами. Рассказам не было конца. Генри с Джорджем горько жалели о своей несчастной судьбе и решили обязательно еще раз приехать сюда и самим повидать страшных зверей.
— Мы здесь также видали мамонтов, — рассказывал Генри, — и никак не могли понять, откуда они взялись. Видели также северных оленей и не раз охотились на них. Без охоты мы бы пропали, тоска была страшная, особенно последнее время.
День прошел необыкновенно весело и радостно. Только Генри, такой веселый вначале, снова загрустил и не принимал участия в общих разговорах. Бедфорд все рассказал ему, и молодой человек еще не мог оправиться от неожиданного горя. Он давно любил Катю и часто собирался сказать ей об этом, но ее дружеское обращение всегда останавливало его. «Я для нее только брат, — часто думал он, вспоминая детские годы, — она никогда меня не полюбит!»
И вот теперь это сбылось: незнакомый русский будет ее мужем, она никогда не вернется в Америку, ее ждет новая жизнь!
За ночь подсыпало снегу, утром подморозило, установился хороший лыжный ход, отъевшиеся собаки бежали быстро и ровно. Все чаще и чаще попадались льды, но пока еще не было тяжелых переходов. Но вот начался крутой подъем. Пришлось снять лыжи и кое-как карабкаться вверх. Особенно доставалось собакам: бедные животные с трудом тащили тяжелые нарты; доктор Флит, Белкин, Генри с Джорджем взялись за упряжку и всячески помогали им. Так бились они целые сутки. Наконец остался только один тяжелый переход.
— Легко было катиться, да не так легко выбираться отсюда, — сказал Белкин, изнемогая от усталости, — придется нам здесь заночевать, собаки не в силах бежать дальше.
Так и сделали. Ночью поднялась метель, ветер крутил снежные хлопья и заносил нарты. Собаки беспокоились и жалобно подвывали.
— Невеселая сегодня ночь! — говорил Торопов. — Холодно, метет, невольно вспомнишь город, теплую квартиру. В такую погоду хорошо сидеть дома!
К счастью, утром метель поутихла, и ветер не так уже бешено крутил снег. Откопав занесенные нарты и накормив собак, снова отправились дальше. Последний переход оказался особенно трудным.
— Здесь как будто не было столько льда, когда мы спускались сюда, — с удивлением сказал Торопов. — Странно, неужели за эти летние месяцы намерзли новые ледяные горы?
С трудом протащив нарты через ледяные ущелья, путешественники выбрались наконец на открытое место. До океана оставалось всего каких-нибудь три версты. Ветер совсем утих, разъяснило, и вдруг все озарилось солнечным светом.