Анатолий Минский - Князь без княжества
– Это не имеет значения, – усмехнулся Горан своей особенной рубленой улыбкой, шокирующей незнакомых. – Главное – с тобой. А если там будет мало вина, отсюда захвачу. Об одном прошу, проследи, чтобы меня из гвардии не вышвырнули за прогулы на службе.
Служебное положение тем хорошо, что им можно злоупотреблять, чем Алекс на прощание и воспользовался, заставив тея Иазона выписать Горану бессрочный отпуск с сохранением места в гвардии. Себе, ни много ни мало, князь выделил дирижабль «Эдран» во временное владение, славный трофей последней ламбрийской войны. В каюте был выгорожен отдельный закуток для молодоженов.
Через день после отлета соучастник дезертирства заметил грусть во взгляде воспитанника.
– Чем же ты еще недоволен? Женился по любви, свободен от забот, сбросил ненужные обязанности.
«Эдран» в неторопливом темпе летел на северо-восток по направлению к Скандийскому хребту. Под гондолой – Кетрик, его равнины постепенно переходят в предгорья. Справа осталось Винздорское герцогство Восточной Сканды, главный промышленный район Икарийской империи.
Горан нашел своего молодого друга на открытой площадке крыши гондолы, уцепившегося за леер ограждения и задумчиво глядящего вперед. Сильный, хоть по-летнему довольно теплый ветер бил в лицо, не слишком мешая теям. Они привыкли переговариваться, перекрикивая шум, за долгие дни полетов на крыле.
– Не знаю. Да, я счастлив. И одновременно сознаю, что поступаю неправильно, покидая Леонидию.
– Ты в свадебном отпуске, дружище!
– Я в курсе. Отпуск – это дней десять. Ну, две недели. А полгода или год послушания в монастыре действительно выглядят дезертирством. Император Эдран, принявший от нас присягу, мертв. Но империя осталась! А я бросаю службу в тяжелый для нее момент.
– Что по этому поводу говорит Иана? – с иронией спросил Горан, которого женское мнение не интересовало никогда.
– Пока молчит. Радуется. Но со временем поймет: счастливая семья – это не та, где муж при жене, а та, где муж при деле. Конечно, я вправе подать в отставку, мы оба кое-что прикопили, достаточно для расширения ее поместья в Аделфии и жить с него... Ты можешь представить меня помещиком?
– Тебя – вряд ли. Вот Марка – могу, особенно если подберет богатую вдовушку по вкусу. Сейчас он увлекся процессом выбора, пробует всех подряд.
Теи понятливо улыбнулись. Их габаритный товарищ, заполучив дворянское достоинство и пребывая в статусе гвардейского офицера, героя войны, возмещает себе упущенное за годы, когда он считался безродным червем и в конном порядке патрулировал улицы столицы в составе легиона, фактически – полицейского формирования. Дамочки, с презрением отвергнувшие его знаки внимания, сейчас кусают локти.
– Терон выйдет на службу уже на следующей неделе, – продолжил самобичевание Алекс. – С собранием герцогов и назначением нового регента, тем более императора, в столице наверняка начнется заварушка, да и любая кандидатура пройдет отнюдь не единогласно. Рыжий – на службе, я прохлаждаюсь, утешая себя лишь тем, что у Ианы меньше шансов овдоветь, чем у Евы.
Легкая на помине, новобрачная тоже показалась из люка и пробралась в носовую часть площадки, в свисте ветра, шипении пара и под хлопающие звуки огромного пропеллера, доносящиеся с хвоста. Она прильнула к мужу, избавленная от необходимости удерживать дистанцию.
– Красота какая! Никогда не летала в горах, кроме Иллинии, но там разве горы...
Действительно, вырастающие впереди пики не шли ни в какое сравнение с грядой на границе княжества.
– А мне снова приснилась наша свадьба. Лучший день в моей жизни! И Терон с Евой, они были прекрасны... А он даже не смотрел в мою сторону.
Теи постарались спрятать улыбки. Страсть рыжего к Иане и их расторгнутая помолвка создали массу проблем, поэтому надо радоваться, что тот переключил внимание на Еву и успокоился. Но женские инстинкты призывают к другому: нравиться всегда и всем мужчинам.
– Вы завтракали, синьоры? На горы можно любоваться и через стекло рубки.
Горан ощутил, что супруга Алекса еще, можно сказать, не вернулась со свадьбы. Становление взаимоотношений только предстоит молодой паре, сложный этап, когда вдруг обнаруживается, что они вдвоем – это не весь мир.
Дирижабль не искал перевалов или проходов между скалами. Зашипел водород, выталкивая из баллонетов сравнительно тяжелый воздух, объемистое тело без труда поднялось над самыми высокими пиками, в ушах пассажиров затрещало, и уже не выйдешь наверх из боязни стравить из кабины нагнетаемое насосом давление.
Налицо разница между возможностями техники и человеческого тела. Ни один тей не одолеет такую высоту. Разве что послушники монастырей, копившие Силу десятилетиями... А дирижабли-то и созданы недавно, постоянно прибавляют в объеме баллона, мощности машины, и не видно конца их прогрессу.
Оба икарийских дирижабля – трофеи. В Ламбрии строят новые, в империи не заложен ни один. Да что там не заложен, нет эллингов, верфей, заводов по производству паровых машин и иных механизмов, все привозное от стратегического врага. Он скоро одолеет Икарию, и не силой оружия – одним преимуществом в технике, теям останется только бросить шпаги перед лицом явного превосходства.
Алекс завел разговор об этом с Гораном. Он согласился. На лице Ианы впервые со дня свадьбы мелькнула тень недовольства. Оказывается, для мужа существует еще что-то, имеющее значение, кроме супружества.
Но это пока не омрачило атмосферу внутри воздушного корабля, перемахнувшего через хребет и сбросившего высоту при виде множества монастырских куполов Шанхуна.
Причальных мачт нет, гайдропы ловить некому. Поэтому Алекс, Иана и Горан с крыльями да минимальным набором пожитков выбрались на крышу гондолы.
– Мне вернуться за вами, синьор князь? – в очередной раз переспросил командир экипажа, не желая смириться с мыслью, что фактически бросает регента с супругой и другом на произвол судьбы.
– Не нужно, тей. К тому же любые мои распоряжения, отданные в качестве правителя, вот-вот утратят силу. Служите обновленной империи!
– Для меня честью было сопровождать вас, синьор! Икария ждет вашего возвращения.
Ждет? Со временем – забудет. Выполнил свою очень частную задачу и ушел, никому не навязываясь, не успев совершить фатальных ошибок. Осталось разве что войти в народный фольклор.
Трое крылатых спрыгнули вниз.
Здесь не привыкли к летучему дворянству, но и не враждебны, как в районах Тибирии, приграничных с империей, а Верховный лама прекрасно помнил Алекса и Горана по предыдущему визиту.
