Клайв Касслер - Сокровища Аттилы
– С кем бились гунны? – спросил Сэм.
– Боюсь, это более трудный вопрос. Жертвы лежат по всему полю. Никакого деления на племена, их просто засыпали землей там, где они пали. У всех оружие, каким пользовались гунны, в основном составные луки. Еще длинные прямые обоюдоострые мечи в ножнах, висящих на поясе, а также короткий меч или кинжал, заткнутый за пояс горизонтально. Брюки из козьих шкур и меховая рубашка. У некоторых кожаные жилеты.
– Остается много загадок и тайн, – поделился доктор Полгар.
– Кое-что я вижу уже сейчас, – сказала Реми. – Поле битвы никто не грабил.
– Это одно, – подтвердила доктор Харшани. – Хорошо сделанный меч – большая ценность. Составной лук из дерева, кости и рога требует тщательных приготовлений и очень опытного мастера. Такой лук изготавливают целую неделю, а потом месяц высушивают, чтобы затвердел. Такие вещи не бросают.
Реми показала на ближайший скелет:
– И раны необычные? Однотипные, не как в бою.
– Да, – согласился Альбрехт. – Гунны были лучниками, но мы не нашли ран, оставленных стрелами. Нет наконечников, торчащих из костей тела или черепов. И не видно ран, типичных для битв того периода. Ни отрубленных рук, и на ногах нет ран, от которых истекают кровью. Каждая рана – серьезное, смертельное повреждение. Почти четыреста тел обезглавлено, и много таких глубоких рассечений горла, что разрублены позвонки.
– Мне все это представляется массовой казнью, – сказал Сэм. – Мы не видим противников, ведь убийцы засыпали землей жертв и ушли.
– Похоже на то, – согласилась Реми. – Но если эти люди имели такое хорошее вооружение, почему они дали себя убить?
– Мы не знаем, – ответил Альбрехт. – Работа только началась, зададимся этим вопросом, когда откопаем остальные тела.
На следующее утро Сэм и Реми приехали на пристань, где стояла «Маргит» с магнитометром. Тибор сидел, с интересом читал газету. Увидев их, он произнес:
– Сэм! Реми! Вы должны увидеть эту статью.
– О чем она? – спросила Реми.
Тибор расстелил газету на палубе, чтобы все могли рассмотреть. На первой полосе красовались фотографии шестерых людей, похожие на снимки для паспорта, на которых человек смотрит прямо в объектив. Реми наклонилась к газете.
– Сэм! Это они, люди из «Консолидейтед энтерпрайзис». – Она повернулась к Тибору. – Что говорится в статье?
– Полиция Сегеда арестовала шесть человек с американскими паспортами по подозрению в вооруженном нападении неделю назад на фармацевтическую фабрику Бако. При нападении были убиты восемь охранников компании Бако.
– Восемь? – переспросил Янош. – Должно быть, пятерых уложили мы, а трое оставалось в здании… Бако, вероятно, сам их убил.
– Похоже, – сказал Сэм. – Я был уверен, эти пятеро ранены… ну, почти все пятеро… а троих в здании мы вообще не трогали.
– Что делать? – спросила Реми. – Нельзя допустить, чтобы этих идиотов обвинили в убийстве.
Сэм взял телефон и набрал номер дома в Ла-Холье. В трубке прогудело один раз.
– Привет, Сэм! Что случилось?
– Привет, Сельма! Шестерых из «Консолидейтед энтерпрайзис», по-видимому, отправили в Сегед следить за нами. Здесь их арестовали за нападение на фабрику Бако. Но скорее всего, когда это произошло, они еще сидели под арестом у капитана Кляйна в Берлине.
– Вы хотите, чтобы я их выручила?
– Сформулируем так. Я не расстроюсь, если они проведут в тюрьме, скажем, тридцать дней. Если бы их обвинили в восьми убийствах, я чувствовал бы себя ужасно, а Реми постаралась бы, чтобы мне стало еще хуже.
– Это точно, – подтвердила Реми.
– Слышали?
– Слышала, – ответила Сельма. – Судя по полученной мной информации о «Консолидейтед», они ужасные люди, но уголовного наказания пока не заслуживают. Я позвоню капитану Кляйну в Берлин и узнаю факты, необходимые для их оправдания, но не стану передавать в контору «Консолидейтед» в Нью-Йорке, пока положение не станет угрожающим для вас. Подходит?
– Отлично. Спасибо, Сельма. – Сэм выключил телефон и посмотрел на Реми. – Надеюсь, мы сейчас не сделали нас единственными подозреваемыми.
– Нас? Едва ли стоит об этом тревожиться, – сказала Реми. – Ты не забыл? У местной полиции приказ держать нас под присмотром. Если они нас арестуют, то им многое придется объяснять.
– Она права, – согласился Тибор.
– Я к этому уже привык, – ответил Сэм.
Студенты и преподаватели работали, и раскоп все расширялся. На следующей неделе появились адвокаты. Охранники Тибора увидели их первыми и позвонили Тибору на лодку.
С полдюжины людей приехали на двух больших черных машинах. Все в безупречных белых рубашках, темных костюмах, полосатых галстуках. Они старались идти так, чтобы пыль не попала на их начищенные итальянские туфли.
Один из них, старше, ниже и полнее прочих, вышел вперед, подошел к светловолосой студентке, которая просеивала землю через грохот – решетку в деревянной раме, – чтобы найти мелкие предметы. Он повелительным тоном произнес:
– Позовите ваше начальство.
– Преподавателей?
– Они преподаватели? – спросил он. – Тогда передайте им, что занятия закончились, да поторопитесь.
Студентка побежала по узкой дорожке между грудами земли туда, где Альбрехт Фишер, Энико Харшани и Имре Полгар совещались с одетыми в хаки коллегами. Девушка передала им известие, и все они зашагали по дорожке.
Первой подошла Энико Харшани.
– Здравствуйте, – приветствовала она. – Я доктор Харшани. Чем могу быть полезна?
Старший мужчина в костюме ответил:
– Меня зовут Донат Тот, я адвокат. У меня судебный запрет на проведение раскопок на этой территории. – И он подал ей документ.
Вторая женщина в группе преподавателей взяла его, просмотрела и сказала:
– Я доктор Моника Восс, региональный директор государственного Агентства культурного наследия. Мы выдали разрешение этой группе проводить раскопки.
Альбрехт Фишер предъявил документ казенного вида. Донат Тот взял его, взглянул и передал другому человеку в костюме; этот второй тоже просмотрел документ и передал дальше. Когда документ вернулся, Донат Тот сказал:
– Документ устарел. Теперь это земля моего клиента. Сегодня он вступает во владение.
– Это собственность города Сегеда, – возразила доктор Восс.
– Мой клиент, господин Арпад Бако, сделал городу Сегеду очень выгодное предложение, и оно было принято. – Он предъявил еще несколько документов.
Доктор Восс просмотрела эти бумаги, потом взяла ручку и что-то написала на одном из них. Она объяснила:
