Инстинкт Убийцы. Книга 1 - Элеонора Бостан
5 ноября выдалось дождливым и туманным, морось, висевшая в воздухе с самого утра, то переходила в полноценный дождь, то снова повисала в холодном воздухе. Ветер дул с реки сильными режущими порывами, низкие облака давили на город, скрыв вершину Эйфелевой башни, до последнего стойко подпирающей тяжелое небо. В Париже осень вступила в свои права, но снега не было, спасибо богам, этого Фатима хотела меньше всего. В маленьком кафе на одной из узких улочек старого города она сидела у окна, обеими руками сжимая чашку с горячим шоколадом и смотрела, как тяжелые капли, скатываясь, падают на тротуар с брезентового навеса. Прохожих почти не было, только немногочисленные туристы, которых даже погода не могла удержать от прогулок по самому романтичному городу Европы, закутавшись в плащи и шарфы, прогуливались, с интересом выглядывая из-под зонтов. А посмотреть в этой части было на что: узкие извилистые улочки как лабиринт уводили прохожих в глубь старого города с его резными зданиями и мощенными булыжниками улицами. На каждом шагу были сувенирные лавки и кафе, на удивление почти пустые, даже в магазинах не было привычного наплыва покупателей. Поток туристов спал, чтобы с новой силой обрушиться на город к Рождеству и Новогодним праздникам.
Суету Фатима ненавидела, поэтому и решила отметить день рождения там, где сейчас спокойнее. Ну, и где климат примерно соответствует климату ее родного города. Она остановилась в маленьком трехэтажном отеле с видом на Сену, людей было мало, а персонала много – такие места она любила больше всего. Не смотря на спад туристов, в «Речной Русалке» свободный были только два номера, один из которых и заняла Фатима. По-французски она не говорила, но здесь этого и не требовалось, весь персонал от повара до горничной прекрасно общались с клиентами на чистом английском, дополняя речь жестами, если клиент что-то не понимал. Название отеля звучало мелодично и красиво: «Sirene de riviere», – напоминая звон маленьких серебряных колокольчиков, как и почти все слова в этом непонятном языке, но Фатима, как ни старалась, не могла выговорить «Речная Русалка» с нужным прононсом, не давались ей грассирующие «Р». В конце концов, это не было так важно, поэтому после нескольких неудачных попыток, она оставила французский французам и просто наслаждалась уютом и теплом маленького отеля для богатой клиентуры.
Когда она вселялась, погода стояла тихая и сухая, а вот утром 5 ноября, открыв глаза, она увидела за окном не синее небо и высокие почти облетевшие клены, а серую пелену. Как раз под настроение, подумала Фатима. Выбравшись из широкой теплой постели, она подошла к окну, глядя далеким задумчивым взглядом на туман, укрывший набережную и маленький садик под ее окнами. Ну вот этот день и настал, подумала она с грустью, а потом приложила ладонь к холодному стеклу и прошептала:
– С днем рождения.
Погода за окном полностью соответствовала ее настроению, поэтому Фатима не стала терять время на долгий завтрак, а сразу оделась и вышла на набережную. Толстый объемный шарф, которым она замоталась, скрывал почти пол-лица, и все равно ледяной ветер с реки как будто резал незащищенную кожу, капельки воды, висевшие в воздухе, безжалостно впивались в лицо и руки, так что, поплотнее замотав шарф, Фатима тут же спрятала руки в карманы длинного кожаного пальто – в такую погоду это единственно что спасало от холода и промозглости. Стоя у парадного входа «Речной Русалки», она задержалась на несколько секунд, подняла голову к серому низкому небу и просто смотрела на него, а потом тряхнула головой, как будто очнувшись от сна, и пошла к набережной.
У воды было еще холоднее, ветер, дующий прямо в лицо, резал, как лезвие, безжалостно теребя копну ее черных локонов. А когда порывы стихали на несколько секунд, морось украшала ее роскошные волосы тысячами крохотных капель-брилилантов, но налетавший ветер быстро уничтожал эту недолговечную красоту. Людей на набережной почти не было, только кое-где виднелись парочки и одинокие прохожие, Фатима подошла к ограждению и посмотрела в темные воды Сены – они были такими же пасмурными и страшными, как и погода вокруг. Нечего удивляться, подумала Фатима, прикасаясь руками к ледяным перилам, мир – одно огромное отражение. В хорошую погоду по реке сновали прогулочные катера и маленькие лодки, но сейчас водная дорога была такой же пустынной, как и наземные пути столицы влюбленных. Это и радовало Фатиму, она не любила шум, не любила людей, не любила вынужденное общение с навязчивыми туристами, считающими своим долгом достать не только персонал гостиницы, но и всех, кого встретят за время отпуска. Если кто-то сегодня начнет мне надоедать – поплатится жизнью, подумала Фатима совсем без тени юмора, этот день – только ее, и она не позволит никому трогать ее в это время.
Руки, которые она положила на металлические перила, уже через минуту онемели и начали болеть, и это заставило ее очнуться от мыслей и вернуться в реальный мир. Она поднесла руки ко рту и подышала на них, но толку от этого было мало, поэтому Фатима начала энергично тереть их друг о друга, а потом, когда к ним вернулась чувствительность, быстро спрятала в карманы пальто. Она не могла больше стоять на одном месте, как бы ни завораживали темные глубины Сены, ей хотелось пройтись, ей было просто необходимо прошагать энное количество километров, иначе ее мысли грозили разорвать голову.
Решительно отвернувшись от реки, она повернулась к ней спиной, глядя на свою гостиницу и решая, куда пойдет. В центр она не хотела, там наверняка даже в такую погоду полно людей, значит, остается старый город с его узкими извилистыми улочками и маленькими уютными кафе, где никогда не бывает слишком шумно и слишком весело.
Приняв решение, она пошла по набережной, медленно шагая у самой ограды. Руки она засунула глубоко в карманы, глаза вынужденно опустила, их слишком резал дующий в лицо ветер, голову она вжала в плечи, как
