Инстинкт Убийцы. Книга 1 - Элеонора Бостан
Матвей глубоко вдохнул свежий воздух и прислушался к равномерному шуму волн. Он немного успокоился, приступ ярости и раздражения почти прошел. А почему этот приступ, собственно, вообще начался? Ведь он и раньше проводил время так, тратя не свои деньги и разъезжая по миру, но никогда люди так его не бесили, особенно шлюхи, которых он снимал. Неужели она отравила сладкую воду в его колодце, лишив его радостей жизни? Он полагал, что так и случилось.
И было еще кое-что, причина его злости – он ревновал ее, даже не зная ее имени и местоположения, не знал к кому, но ревновал. Ревновал, что сейчас Она с кем-то, но не с ним, ревновал, что кому-то досталось общество этой загадочной и умной женщины, а кому-то – то есть ему – общество двух тупоголовых шлюх. С кем она, гадал он, где она? Такие женщины не могут быть в одиночестве, если сами того не захотят, а чего хочет она? А вдруг у нее есть любимый человек, и она сейчас с ним? От этой мысли ему снова захотелось кого-нибудь убить.
Я веду себя как пацан в старших классах, подумал Матвей, но ничего не мог с собой поделать. Раздражение накапливалось, раздражение от собственных мыслей, раздражение от потерянной радости жизни, раздражение от того, что самая прекрасная женщина в мире неизвестно где и с кем. И неизвестно, кто она вообще такая, добавил он про себя, может, она секретный агент или воровка или – ну, этого конечно быть не может, НО – вдруг она киллер? Как знать, в океане жизни на глубине плавают не яркие рыбки, а акулы, и ее очарование как раз заключалось в острых зубах.
– Ты еще скажи, что она – Фатима. – Мрачно одернул себя Матвей.
Нет, конечно, это уже полный бред. Но она опасная дамочка, это написано у нее на лбу. А ведь я поцеловал ее, вдруг вспомнил он и совершенно по-детски загордился собой. На секунду он снова перенесся на тот балкон, в ту самую корзину мойщика окон, над ними снова плыла полная луна, а вокруг свистел ветер. Он вспомнил ее до мелочей, запах ее духов, нежность ее кожи, мягкость ее губ. Он даже помнил, какая ткань у ее платья на ощупь, помнил очертания ее тела под платьем. И конечно, волосы, светлые и длинные, он помнил как ветер трепал эти шелковые пряди, но вот не помнил запаха ее волос, не помнил и все тут.
Может, потому, что и волосы были не ее, как и имя? Да, признал он, скорее всего, это был парик, ведь волосы женщины всегда имеют свой запах, а эти красивые светлые пряди были чужими, совершено мертвыми, несмотря на красоту и блеск.
А какие у нее волосы, задался вопросом Матвей, и какие причины носить парик? Это маленькое открытие потрясло его, раньше он никогда не вспоминал Диану так детально и с чего это вдруг сейчас такие мысли? Ну, Новогодняя Ночь, время чудес, и все такое, ответил он сам себе, вот и меня потянуло на открытия. И все же, какие же волосы у нее?
Он закрыл глаза и постарался увидеть еще раз ее лицо, только уже без светлого парика. Матвей глубоко вдохнул и сконцентрировался. Он даже не заметил, что вокруг все стихло, и музыка и смех, шла последняя минут старого года. Два острова, находящиеся совсем рядом, погрузились в ожидающую тишину, чтобы потом взорваться весельем.
Одиноко сидящий на залитом лунным светом пляже человек с закрытыми глазами сосредоточился, откинул голову, подставляя лицо ветру и свету месяца. И вдруг из темноты, усеянной разноцветным мельтешением, выплыл четкий образ: это было то самое лицо, ее лицо, красивое и холодное, ее горящие загадочные глаза, ее чуть смуглая матовая кожа, а вокруг этого лица он совершенно четко увидел черные локоны, горящие в свете сотен ламп как россыпь бриллиантов. Боже, как она красива, успел подумать он, влюбляясь в этот новый образ еще больше, и в ту же секунду мир вокруг взорвался.
Оглушительно засвистели салюты, загремела музыка, люди начали кричать друг другу поздравления. Небо над ним расцвело, как клумба в начале лета, стало светло как днем. Матвей резко раскрыл глаза и уставился в горящее небо над ним и его огненное отражение в воде. Почему-то он вдруг ощутил абсолютное счастье и покой. Вокруг свистели и грохали салюты, где-то гремела музыка, правда, едва слышно, а он сидел здесь, совсем один и наслаждался картиной. Загадай желание, шепнул голосок в голове, и у него было желание.
Я ХОЧУ УВИДЕТЬ ЕЕ ЕЩЕ РАЗ, подумал он, а потом откинулся, лег на песке, положил руки за голову и с блаженной улыбкой любовался огненным небом.
Новый год наступил и для него.
Конец 1-ой части.
