Николай Коротеев - Циклон над Сарыджаз

Я достал из-за пазухи бинокль и присмотрелся к чабану. Мужчина средних лет, по углам рта висят кисточки усов. Судя по описанию дяди Ивана, он-то и мог быть Ахмет-ходжой. Пастух дремал, поперек седла лежало ружье. Нина вывела нас удачно: ветер тянул на нас, и сторожевые псы не чуяли нашего духа, да и далеко мы находились. Поглядел в бинокль и Вася.

— Похоже, он в карауле, — заметил Хабардин. — Землянка, верно, здесь. Вон следы к ней.

Отошли вправо, чтоб получше осмотреть бугор со стороны. Тогда я увидел поодаль стреноженную лошадь, вход в землянку, завешенный кошмой. Труба землянки не дымила, хотя время для чабана не завтракать, а готовиться к обеду. Около входа почти нет следов, снег, которого там было многовато, не истоптан.

— Что ж они не выходят?.. — протянул Вася.

— Пожалуй, их и след простыл. Захватили на хуторе продукты — и айда.

Хабардин кивнул:

— Может быть. Только проверить не мешает. Вот я думаю — уйти нам левее. Мне — подальше, да и пошуметь в тростнике. Собак на себя отвлеку. Если бандиты там — выйдут. Тогда покричу — пусть спасают. Да и вы подоспеете.

— Ты, Вася, учти — собаки сторожевые, не Ивановы.

— А иначе как проверишь? А к спасенному какое же недоверие?

— Пожалуй… — согласился я. План Хабардина был хорош. Если бандиты и ушли, а мне так думалось, то следовало узнать, велика ли доля участия Ахмет-ходжи в делах и замыслах банды. Рассчитывать на его добровольное и скорое признание — дохлый номер. Ошеломить, заставить сразу поверить, что дядя Иван узнал его, — единственный способ развязать ему язык. Тут придется положиться на случай. Прав Вася и в другом: ко всякому спасенному человеку отношение лучше и доверия больше, чем явившемуся как ни в чём не бывало из непроходимой топи. В сознании каждого бандита заложено — преследователь обязан знать дорогу. Значит, сразу подозрений мы у Ахмет-ходжи не вызовем. Вот так.

— Хорошо, Хабардин, давай в камыши. И шуми. Да с умом.

Вася смотал веревку и накинул моток на плечо. Мы сложили в вещмешки гранаты, патроны. Оставили на всякий случай пистолеты за пазухой, которые можно было быстро спрятать под рубахи, и разошлись.

Не спеша, снова проверяя надежность каждого своего шага, Вася обошел по низкорослому тростнику холм.

Меня отделяли от Хабардина метров триста, когда послышался злобный лай. Я видел, псы от отары дружной сворой бросились в сторону камышей.

Из землянки никто не выходил. Будто там ни живой души. Хорошо это или плохо? Может, бандиты затаились?

Я перевел взгляд: следом за собаками трусил к камышам чабан.

Глянул на склон бугра. Из землянки вышел в тулупе внакидку седобородый старик. За ним две женщины. Постояли, ушли внутрь.

Опять посмотрел я в сторону Хабардина.

Мужчина, похожий на Ахмет-ходжу, остановился около зыбуна, слез с лошади, прогнал собак к отаре. С ним остался здоровенный пес. Взяв ружье на изготовку, чабан вошел за собакой в тростниковые заросли.

Из землянки тем временем снова вышла женщина. Старик довольно безучастно глядел в сторону камышей. Женщина что-то сказала и непринужденно рассмеялась, собрала у входа топливо, опять ушла.

Недалеко от меня, в камышах, лаем зашелся пес. Хлопнул пистолетный выстрел. Я не сразу поверил, что слышал выстрел. Очень тихо он прозвучал.

«Ничего тревожного никто из них не приметил», — решил я и кинулся к Васе.

Я почти бежал, беспокоясь за Хабардина. И он, и чабан, похожий на Ахмет-ходжу, были вооружены. Я видел — сторожевой пес бросился в тростник, слышал глухой выстрел.

Нашел я их по голосам. Оба кричали друг на друга достаточно громко.

— Я бухгалтер, а ты на меня собаку напустил, — ругался Вася.

— Откуда чабану знать, кто в камышах.

— Какой ты чабан? — не унимался Вася. — Як Ахмет-ходже иду. Мне в Гуляевке сказали — тут Ахмет-ходжа пасет отару.

— Так я и есть Ахмет-ходжа.

— Мне сказали, он почтенный человек, а ты трус. Не разобравшись, собаками травишь.

Услыхав мои шаги, Ахмет-ходжа насторожился:

— Кто там ещё?

— Свои, — сказал уже спокойно Вася. — Ищешь-ищешь тебя, а ты с собаками встречаешь.

Хабардин готовил Ахмет-ходжу к вопросам о Аргынбаевых, явно намекая, что мы идём к ним, знаем о его связях с бандитами.

— Когда Аргынбаевы ушли? — спросил я, подойдя сбоку к Ахмет-ходже из камышей. Спросил запросто, как о вещи, которую он обязан знать.

— Неделю назад.

— Где они сейчас?

— Сказали, пойдут в Тасаральский рыбтрест.

— Сказали или пошли?

— Где они сейчас, мой двоюродный брат знает.

— А он где?

— В Бурылбайтальском рыбтресте. Сторожем работает.

Ахмет-ходжа отвечал на вопросы не задумываясь.

— Отправишься с нами.

— Что вы ко мне пристали? Ничего я не знаю! — Ахмет-ходжа глядел на нас оторопело, сам, наверное, не понимая, что уже всё сказал.

— Ты лучше не шуми, Ахмет-ходжа, — посоветовал ему Вася.

— Кто вы такие?

— Ты кого к дяде Ивану водил?

— А-а… НКВД… Увидят НКВД со мной — совсем плохо будет Ивану.

— Кто увидит? — поинтересовался я.

— Кто б ни увидел, — бодрился Ахмет-ходжа, да глаза выдавали его страх.

— Никто не увидит. Пропал ты, — сказал Вася.

— Как пропал? А овцы?

Вася махнул на него рукой, обращаясь ко мне:

— Его пёс-живодер чуть глотку мне не перегрыз. Я ему вещмешок вместо приманки кинул, потом пристрелил. И к этому сзади подобрался, обезоружил. Пальто жаль. Я в собаку через полу и карман стрелял. Чтоб потише. Так я за мешком пойду.

Я кивнул и обратился к Ахмет-ходже:

— Абджалбек с ними?

— Старая лиса ушла. Ему нужны были деньги. Вот и велел вести к дяде Ивану. У того много. Мог я не пойти? Ты Абджалбека не знаешь. Его не послушаться нельзя. Убьет.

«Трус ты, Ахмет-ходжа, — думал я. — С нами тоже по трусости пойдешь. И за лошадьми сходишь. Нас ты больше Абджалбека боишься».

— Давно ты Абджалбека знаешь?

— Он ко мне от двоюродного брата пришел.

— А Исмагула и Кадыркула?

— Их и Абджалбек, сам говорил, только в люльке видел. Он был богатым торговцем. После революции за границу бежал. Во время восстания пришел обратно, да не успел. Бедняки ушли от Аргынбаева. Его и разбили. Попался и Абджалбек.

То, что говорил Ахмет-ходжа, было известно. А вот то, что Исмагула и Кадыркула дядя только в люльке видел, новость.

Вернулся из камышей Вася.

— Пошли? — спросил он. — Не показываться же нам в землянке.

— Придется рисковать. Лошадей надо взять.

— А если Аргынбаевы придут? Узнают, увезли Ахмет-ходжу… Вдогонку нам пустятся?