Валентина Мухина-Петринская - Встреча с неведомым (дилогия)

— Я был. Охотился на быка. Оленей пасли там, внизу. Хороший долина есть. Сколько хочешь корма для оленей. В совхозе работал. Хороший, однако, совхоз. Премии мне давал.

— Почему же вы ушли из этого совхоза? — настороженно спросил отец.

— Брат за мной приехал. Квартиру в Анадыре получал, топить не надо, всегда тепло есть. Уговорил меня приехать. Грузчиками там оба работали в бухте — хорошо было.

— А почему же ушли оттуда, если хорошо? — угрюмо допрашивал отец.

— А теперь я уговорил брата. Отличные места здесь! Однако, лучше Анадыря. И в квартире жарко. Зачем так топить? На охоту будем здесь ходить. Всегда дичь свежая будет. Оленей разведем. Рыбу будем ловить. Для себя и для всех вас. Всем хватит. Богатый край здесь — людей еще не наехал. Ягоду будем собирать, грибы…

— А на полярной станции будете работать? — кротко поинтересовался отец, выдвигая вперед нижнюю челюсть.

— Почему не будем? Будем, однако. Что велишь, то и работаю. Плотничать умеем, оленей пасти умеем, охотиться умеем, рыбу ловить умеем. Что еще тебе надо? А жена моя уборщицей умеет. Она в конторе совхоза убирала. Награда есть. Не отправляй назад…

Ребята, немного понимавшие по-русски, услышав, что их могут отправить назад, подняли отчаянный рев. Женшины стояли неподвижно, как статуи, и грустно смотрели на отца, не пускавшего их в рай.

Отец махнул рукой и ушел в магнитный павильон, а эскимосы стали торопливо выгружать свои вещи. У них оказалось несколько тюков моржовых шкур, которыми они думали крыть ярангу.

Но только они собрались идти в лес за жердями, как вернулся отец.

— Не надо никакой яранги! — раздраженно сказал он. — Есть же утепленная палатка. Борис Карлович, сейчас же освободите им палатку!..

Бехлер скрепя сердце вытащил из нашей бывшей палатки, которую он приспособил уже под кладовую, весь скарб. Эскимосам палатка очень понравилась, особенно окна и тамбур.

— Однако, светло будет! — восторгались они по-русски и по-эскимосски.

Моржовые шкуры они развесили по стенам и устлали ими пол. Получилось очень уютно. От кроватей отказались: «Только мешать будут», а стол взяли и тут же наполовину укоротили ему ножки.

— Как цыгане! — бормотал Борис Карлович.

Через два дня Ермак окончательно поселился у нас. Его поместили в одной комнате с Женей. Они сразу подружились, и по ночам, когда все уже спали, из их комнаты неслись взрывы смеха, так что отец вынужден был сделать им замечание.

А на аэродроме стоял новенький, с иголочки, вертолет «МИ-1», предназначенный для научных изысканий.

ЕСЛИ БЫ ПАРНИ ВСЕЙ ЗЕМЛИ…

Отец с озабоченным, но сияющим лицом ходил от павильона к павильону и напевал:

Если бы парни всей ЗемлиВместе собраться однажды могли,Вот было б весело в компании такойИ до грядущего подать рукой…

Все были довольны, веселы и взбудоражены: только что объявили «алерт»!

Я уже говорил насчет службы «алерт»? Геофизики всего мира договорились при особенно интересных явлениях природы действовать одновременно и сообща по сигналу научной тревоги «алерт», что означает: будь готов — совсем как у пионеров. Тогда объявлялся специальный мировой интервал (СМИ), и наблюдения проводились чаще и с большей детальностью. Например, шары-зонды запускались каждые пять минут. Каждую минуту фотографировали полярные сияния, беспрерывно регистрировали изменения магнитного поля и земных токов, и так далее.

Для руководства этой работой планетарного масштаба были созданы четыре центра оповещений. Они собирали нужные для прогнозов сведения с обсерваторий всего мира и объявляли СМИ.

Главный центр оповещений был в Вашингтоне, остальные три — в Москве, Париже и Токио. Мы прослушали в кают-компании обращение знаменитых ученых по радио. Прочли и газеты. Отныне на всех документах, публикациях, посвященных Международному геофизическому году, на приборах и всяких инструментах ставилась специальная эмблема — земной шар с опоясывающей его орбитой спутника. В моей папке хранится несколько наклеек с этой эмблемой.

Женя говорил, что нашей полярной станции выпало одно из лучших мест для наблюдений неисследованного, сулящее много интересного.

Сама природа решила отметить начало МГГ подобающим образом. Обсерватория в Красной Пахре зафиксировала мощную вспышку на солнце. Сообщение об этом полетело в Вашингтон. В обсерватории Сакраменто Пик в США наблюдали еще одну вспышку на солнце, немного меньшую, — объявили «алерт».

Когда в атмосферу земного шара вторгся мощный поток невидимых заряженных частиц, изверженных солнцем, и по всей Европе началось «непрохождение радиоволн», на обоих полюсах заполыхали полярные сияния, грозно усилилась ионизация и тому подобное, — ученые всего мира были уже наготове.

Исследователи космических лучей в Якутии запустили в стратосферу шары-пилоты, астрономы Крымской астрофизической обсерватории запечатлели на пленку страшные багровые и желтые протуберанцы, над Калифорнией взлетели ракеты с магнитными приборами, в Перуанских Кордильерах специалисты изучали радиоволны солнца, французы над антарктической станцией Дюмон-Дюр-вилль засняли кинокамерой сполохи сияний, и все пятьсот советских станций и обсерваторий и четыре тысячи станций и обсерваторий, разбросанных по всем материкам, одновременно изучали, фотографировали, регистрировали. У меня дух захватывало, когда я думал об этом!..

У нас на плато работа, что называется, кипела — я просто не знал, кому помогать.

Папа и Валя запустили на тридцать километров вверх радиозонд. Я невольно вспомнил, как с мальчишками запускал на даче в Подмосковье огромного трещавшего змея. Но теперь было интереснее и, конечно, сложнее. У нас было специальное оборудование для запуска, приема сигналов и обработки радиозондов, для добычи водорода.

Первый радиозонд ушел ввысь в назначенное время. Валя ужасно волновалась, достигнет ли радиозонд положенной высоты. Она даже всплакнула от волнения, но радиозонд достиг. У меня до сих пор стоит в ушах характерный, чирикающий звук приборов на радиозонде. Валя от радости прыгала, как девчонка, и поцеловала меня в обе щеки.

А Женю интересовали земные токи. Кстати, наблюдения за земными токами очень просты: достаточно заземлить два железных стержня на расстоянии нескольких сот метров и соединить их электроизмерительным прибором. Стрелка прибора сейчас же начнет беспорядочно двигаться, указывая на изменение токов Земли. У нас, конечно, эту запись производили автоматические приборы в павильоне. Поразительно, что эти токи отражали, как зеркало, явления, происходящие в сотнях километров от земной поверхности. Земные токи записывались круглосуточно. Это называлось с л у ж б а на секундах.