Уилбур Смит - Орел в небе
Остальные машины стояли на дороге под разными углами; в кустах и среди камней Дэвид заметил их экипажи. Некоторые стреляли по самолету, который выполнял разворот, собираясь снова напасть.
Дэвид раньше никогда не видел таких машин, но сразу узнал по фотографиям, которые так часто изучал. Русский "МиГ-17" Военно-воздушных сил Сирии. Невозможно ошибиться при виде этой высокой хвостовой плоскости. На пятнистом пустынном камуфляже видны красные, белые и черные розетки со звездчатыми зелеными серединами.
МиГ завершил поворот и быстро шел к земле, приближаясь к машинам. Все внимание пилота сосредоточилось на беспомощных людях среди камней, и он не подозревал о страшной мести, которая неслась к нему с высоты.
Бриг заходил сирийцу в хвост, атакуя в классическом стиле, сзади и сверху, а Дэвид держался за ним, охраняя его хвост, готовый поддержать атаку, если Бриг промахнется.
Сириец открыл огонь, и рядом с людьми и машинами показались разрывы. Еще одна машина взорвалась, взметнув столб пламени и дыма.
– Ублюдок, – прошептал Дэвид, держась за Бригом и глядя на опустошение, которое сириец произвел на земле, среди его народа. Впервые он подумал об этих людях как о своем народе и испытал холодную ненависть пастуха, на чье стадо напали.
В памяти Дэвида всплыла поэтическая строчка: "Ассириец набросился, как волк на стадо", а руки его тем временем сами готовили указатели цели, выводили наружу из мягкой обкладки рукояти джойстика спусковой рычаг. Вспыхнул мягким зеленым огнем экран целеуказателя, и Дэвид, щурясь, взглянул на него.
Бриг нападал, быстро догоняя неуклюжий МиГ, но в ту секунду, когда, знал Дэвид, генерал должен был стрелять, геометрия крыльев МиГа изменилась. В последний момент сириец увидел нападающего и сделал то единственное, что можно было сделать в его положении. Он полностью выпустил крылья, резко снизив скорость, и одновременно накренил крыло и пошел вниз, к земле.
Бриг открыл огонь в тот миг, когда сириец ринулся вниз, ныряя под залп, как боксер под сильный удар. Дэвид видел, как высоко над ним прошла очередь, разорвав воздух над самолетом в пустынной окраске. Бриг уже пролетел дальше; ни один его снаряд не попал в цель, и он поднимался по большому кругу, сердясь на себя за неудачу.
Увидев маневр противника, Дэвид среагировал мгновенно, чисто рефлекторно. Уменьшил тягу двигателей и нажал на воздушные тормоза "миража", чтобы хоть немного сбросить скорость.
МиГ резко повернул вправо, стоя на крыле, которое, казалось, упиралось в черную пустынную землю. Дэвид отпустил тормоза, готовясь к следующему маневру, и тоже встал на крыло, повторяя отчаянные повороты сирийца на предельно низкой скорости, рискуя, что двигатель "миража" может заглохнуть.
Сириец поворачивал ему навстречу, он летел медленнее и потому легче мог маневрировать; палец правой руки Дэвида все время касался рычага пуска, но МиГ постоянно уходил из центра целеуказателя.
Перед двумя кружащими самолетами появилась цепь крутых утесов, изрезанных глубокими ущельями.
МиГ не сделал попытки пролететь над ней, он выбрал узкий проход и юркнул в него, как хорек, отчаянно старающийся оторваться от преследователя.
Дэвид вслед за сирийцем углубился в горное ущелье; стены утесов по обе стороны, казалось, касались крыльев. Ущелье резко повернуло налево, Дэвид опустил крыло и тоже повернул. Ущелье продолжало поворачивать направо и налево, на приборной доске перед Дэвидом вспыхнул предупреждающий красный огонь: маневренность "миража" находилась на пределе.
Впереди в туннеле меж скал летел МиГ. Пилот оглянулся через плечо, увидел преследующий его "мираж", снова повернулся к приборам управления и опустил машину еще ниже, прижимаясь к неровным каменным стенам.
Воздух в горах был горячим и неспокойным. "Мираж" подпрыгивал, упирался, рвался вверх, на свободу, а сириец впереди продолжал отклоняться от центра прицельного экрана Дэвида.
Ущелье снова повернуло и сузилось, потом резко пошло вверх и уперлось в сплошную пурпурную стену из гладкого камня.
Сириец оказался в ловушке. Ему пришлось начать крутой подъем, а направление его полета ограничивали скалы по обе стороны и впереди.
Дэвид передвинул дроссель, включил форсаж, могучая машина взревела и рванулась к хвосту сирийца.
Тянулись бесконечные микросекунды смертельной схватки, сириец лениво вполз в центр круга прицела, нос "миража", казалось, касался его хвостовой плоскости. Дэвид почувствовал, как бьет по его машине реактивная струя МиГа.
Он нажал спуск. "Мираж" подпрыгнул, выпуская свой смертоносный груз двойным потоком пушечных залпов.
Сириец распался, исчез во вспышке серебряного дыма, прорезанного яркими белыми молниями, отлетело выброшенное тело пилота. На мгновение оно повисло на экране Дэвида: руки и ноги широко раскинуты, крестом, на голове шлем, порывы ветра треплют одежду. И исчезло из вида. "Мираж" быстро поднялся из ущелья в открытое небо.
Вокруг машин перемещались солдаты, подбирали раненых, укрывали мертвых, но все подняли головы, когда Дэвид летел назад. Он пролетел над ними так низко, что разглядел лица. Загорелые, некоторые с бородами или усами, сильные молодые лица с разинутыми ртами: они выкрикивали ему благодарности.
"Мой народ", – подумал он. В крови по-прежнему бушевал адреналин, Дэвид испытывал необычайное возбуждение. Он по-волчьи улыбнулся людям внизу и поднял руку в перчатке, прежде чем подняться туда, где кружил в ожидании Бриг.
После яркого солнца искусственное освещение бункера казалось тусклым. Инженер помог Дэвиду выбраться из кабины, его помощники окружили "мираж" – заправка, пополнение боезапаса. В небольших по численности военно-воздушных силах это была неотложная необходимость – в считанные мгновения подготовить самолет к новой схватке. Машина могла вернуться на поле битвы намного раньше соперника.
Неловко выбравшись из тесной кабины, Дэвид пошел туда, где Бриг уже разговаривал с контролером полетов.
Держа на руке пестрый шлем, он снимал перчатки, но когда Дэвид подошел, повернулся и сверкнул в улыбке золотым зубом.
Генерал легонько шлепнул Дэвида по руке.
– Да! – сказал генерал-майор Джошуа Мардохей. – Ты нам подходишь!
* * *Дэвид опоздал на встречу с Деброй, но она уже знала от отца почему.
Они отправились в ресторанчик за башней Давида, в старый город за воротами Яффы. Помещение без особых претензий, макраме на стенах – все это не подготовило Дэвида к великолепной еде, которую им без задержки подал владелец-араб: мусака из цыплят с орехами и пряностями и на гарнир – кускус.
