Между сном и явью - Гребёнкин Александр Тарасович
- Красота! Вот молодцы! – откликнулся Павел.
Вдали на трибуне было слышно:
- Да здравствуют сталинские соколы! Ура!
- Ура!!!
- Да, наша авиация сейчас сильна. Если нужно – достойно встретим врага и врежем ему! Если нужно – проложим новые сталинские маршруты, не хуже товарища Чкалова, - говорил человек, смахивая скупую слезу.
- Да, трудно себе представить! Это же надо – через Северный полюс – в Америку! Раньше об этом не могли и мечтать!
Познакомились. Человек в больничном оказался летчиком. Звали его Всеволодом.
Они сидели на скамейке, вдыхая запахи магнолий, и увлеченно говорили о ситуации на дальневосточной границе, в Европе, в Испании, где Всеволод побывал, был сбит и вывезен представителями Красного Креста.
На аллейке показалась фигура человека в белом, немного измятом летнем костюме. Павел узнал давнего знакомого Кирилла Аполлоновича Щедрина. В руках у него был пакет.
Извинившись, Павел покинул летчика и радостно обнял Кирилла Аполлоновича. Тот сразу заговорил, блеснув на солнце очками:
- А я смотрю, вас нет и нет. Думаю, где же мой неизменный шахматный партнер? Понимаете, батенька, сразиться не с кем.
- Так уж и не с кем? – улыбался Павел.
- А потом я узнаю, что вы здесь, - Кирилл Аполлонович снял очки и его голубые, льдистые глаза, с морщинками у век, по-доброму смотрели на Павла. – Что, здорово прихватило?
- Да есть немного. Помните, я в горы собирался. Ну, там меня…
Павел махнул рукой.
- Ай-я-яй! Нельзя же так! Вы должны беречь свое здоровье. Вам, батенька, еще державу строить. И защищать ее. И семью создавать.
Павел улыбнулся:
- Надеюсь все успеть.
Они пошли в дальний угол парка и сели на скамейке под блестящей листвой липы. Залетевший в парк ветерок приносил запахи георгин. Побежал тихий задушевный разговор. Павлу нравилось беседовать с пожилым, многое видавшим человеком, узнавать его суждение.
Он спросил:
- Ну, что, Кирилл Аполлонович, видели в небе выступление наших летчиков?
Кирилл Аполлонович развел руками:
- Батенька, но ведь это просто чудо. Такое мастерство! Как там говорят – асы! Ну, просто – боги небес!
- Боги небес? Интересно сказали.
- А вы читали что- нибудь по германо-скандинавской мифологии?
- Нет, наверное…
- Так вот, там асы – это высшие боги. Ну, там, Один, Тор.… Но это просто сравнение. В данном контексте слово ас - французское. Означает «туз», или человека, достигшего первенства в своей области…
- Удивительно. Не слышал, спасибо, буду знать. Часто мы употребляем слова, не зная их значения.
- Но вот, что я думаю, Павел Алексеевич. Все это мастерство, петли в воздухе, все это хорошо. Но главное, чтобы в нужный момент, когда начнется война, армия не подвела и показала свое мастерство.
- А что, Кирилл Аполлонович, у вас на это счет имеются сомнения? Поверьте, мы сильны и если завтра война – мы можем дать надежный отпор.
- Хм, сомнения… - Кирилл Аполлонович снял очки и протер их замшевой тряпочкой. – Павел Алексеевич, вот вы человек военный, многое видите и закрываете глаза, выдаете желаемое за действительное.
- Что вы имеете ввиду?
- Да вооружение то у нас слабее, чем у них. И танки, и самолеты. И с дисциплинкой не очень. Если я по одним публикациям делаю такой вывод, вам - то должно быть виднее. Разве конфликты на Дальнем Востоке и баталии в Испании это не доказали?
- Вы правы, - вздохнул Павел. – Отдельные недостатки есть. Слишком много средств мы направили на индустриализацию, в военной области что-то упустили. Но, скажу коротко, – скоро перевооружение. Ошибки Испании учтены.… Спустя пятилетку мы будем еще сильнее.
- Слишком долго ждать, батенька! Враг у наших ворот. Война не за горами, разве вы не чувствуете?
- Да, фашизм видимо не остановится перед завоеванием Европы. Но, мне кажется, Гитлер, вряд ли пойдет на восток, оставив за спиной Англию и Францию, страны, которые сильнее его и которые унизили Германию, навязав Версаль…
- А Япония?
- Японии мы щелчок по носу дали. Она вряд ли сунется…
Кирилл Аполлонович вдруг как-то посерьезнел, оглянулся, и заговорщически наклонившись к Павлу, зашептал:
- Слушайте, мне непонятно, что происходит с вашими командирами?
- То есть? Вы имеете в виду высший командный состав?
- Их арестовывают и сажают.… Но кто же командовать - то будет?
- Если вы о Тухачевском.… Но это был военно-фашистский заговор в Красной Армии. Они были изобличены, дали показания. Готовили государственный переворот. По – вашему их надо было по головке погладить?
- Но… как-то быстро все произошло… Переворот, а расследовали меньше месяца. Такое громкое дело. А арестовали - то сколько! Лес рубят, щепки летят! Не может же быть столько предателей в Красной Армии…
Павел вздохнул, задумавшись.
- Я и сам об этом часто думаю и переживаю. Я знал Иону Эммануловича Якира. Это был честнейший человек. Впрочем….
Павел внимательно огляделся по сторонам.
Вдалеке по аллее ходила женщина под руку с больным в халате. Рядом в кустах шелестнуло. Оттуда осторожно вышла кошка и принялась острить лапы о кору липы. Их никто не мог слышать.
Кирилл Аполлонович сказал одними губами:
-Боитесь, чтобы никто не услышал? Разве такое возможно в свободной стране, батенька?
Павел сказал твердо:
- Время сейчас такое. Без ограничений нельзя. Вредительства и шпионажа хватает. Враг пытается подорвать нас изнутри…
Кирилл Аполлонович, поморщившись, сказал:
- Послушайте, батенька. Был я как-то на одном совещании. Ну и увидел старого друга, талантливый хирург, золотые руки. Решили мы с ним немного отметить это дело. Выпили значит, и он мне рассказывает, что в двадцать пятом году он разговаривал с судмедэкспертом, проводившим осмотр тела Михаила Фрунзе. Так вот он уверял, что Фрунзе убили! Просто зарезали на операционном столе…
Стук каблучков по аллее прервал их разговор.
- Товарищ Белецкий! Павел Алексеевич! Я вас везде ищу! Пойдемте на укол!
Павел положил руку на плечо Кирилла Аполлоновича.
- Это все лишь версии, догадки. Они требуют тщательного расследования. Не будем об этом. Ладно, мне пора. Это медсестра Нюра.
Кирилл Аполлонович подхватился.
- Конечно, идите…. Ах, я совсем забыл.
И он протянул пакет.
- Тут вам фрукты, коржики. Сестра приезжала, сама пекла. Вкуснейшие!
Павел поблагодарил старика и направился к корпусу. Но чувствовал, что разговор оставил у него что-то тревожное в душе.
Глава 10. Гаспар и его змей. Цветок в книге. «Строгий юноша». Странный гражданин.
Цветану разбудил скрип повозки и лошадиное ржание. Она знала – пришла телега с продуктами из ближайшего колхоза. Еще вчера они ходили помогать этому колхозу собирать урожай винограда.
Цветана поднялась с каким-то неясным томлением.
«Вот что значит спать днем, во время тихого часа», - подумала девушка. Раньше это с нею случалось крайне редко.
Быстро привела себя в порядок перед зеркалом. Заплела косички. Так она сама себе казалась еще совсем девчонкой. Она даже улыбнулась своему отражению.
Солнечные струны пронизывали белоснежные гардины, заполняли пространство между цветочными кустами и двумя березами каким-то совсем нежным, сиреневым светом. Казалось, лилась прозрачная скрипичная мелодия.
Цветана увидела склонившуюся над кустами Полину с сапкой в руках. Это же надо так любить цветы, чтобы возделывать их в полудневную жару!
Вспомнился май. Она в светлом новеньком платьице в красный горошек бежит по свежим, после грозы, чисто вымытым улицам, с цветами к отцу. Мир сверкает бриллиантовым цветом, капельки росы горят на листьях и цветах, корабли облаков синеют парусами высоко в небе. Вот дворец, много людей. Объявление о выставке. Отец стоит торжественный в уже неновом, но строгом костюме и рассказывает о своих работах. А рядом с ними переливаются натюрморты и пейзажи, в которых нет – нет, да и проглянет солнечный кусочек любимой Болгарии! Отец принимает от нее цветы, а затем подхватывает и кружит ее саму, и она летит среди этих болгарских пейзажей куда-то в высшие серебряные сферы! Звучат аплодисменты!
