Людмила Корнилова - Тени забытых земель

— Так с чего она заорала? Вряд ли от радости…

— Если бы… Я ж говорю: цепь была древним артефактом, причем очень сильным, и, как оказалось, с темными силами боролась лучше доброго десятка инквизиторов! Позже выяснилось, что против этого артефакта не могла устоять никакая нечисть, и оттого цепь хранилась в сокровищнице герцога Лурьенг за семью замками. Говорят, ее доставали только в особых случаях, когда нужно было кого-то вывести на чистую воду, и тот, на кого эту цепь накидывали, враз терял все свои чары, а заодно и силы. Вот потому-то, стоило цепи оказаться на шее у невесты, как в том месте кожа красавицы враз задымила, почернела, да еще и паленым завоняло. Цепь, оказывается, просто-таки спаялась с телом невесты, и оттуда ее нужно было чуть ли не вырезать. Больше того: у этой девицы зрачки превратились из обычных в вертикальные, сами глаза пожелтели, а изо рта два клыка вылезло…

— Ни хрена себе! Что, никак невеста ведьмой оказалась? — заржал кто-то из мужиков, с неподдельным интересом слушавших повествование Журмера.

— Чего не знаю, того не знаю. Ведьмой она была, или кем-то похожим — это уже не имеет значения. Говорили разное, но было понятно, что здесь если не намешано темное колдовство, то присутствует что-то из нечисти.

— Вообще-то все бабы ведьмы! — подал голос еще кто-то. — Это тебе любой подтвердит, кому такая змея в жены досталась. Но ты говорил, что у девицы брат был…

— А то как же! Когда девица заорала, он к ней кинулся, схватился за цепь, и тоже взвыл не своим голосом: у него руки к цепи тоже аж прикипели, из них дым пошел, а зрачки у братца тоже стали вертикальными, как и у его красотки-сестры, а изо рта клыки полезли, только вот числом не два, а четыре! Но это еще не все: оказалось, что у парня язык раздвоенный!

— Да иди ты!

— Сам иди! В общем, брат и сестра оказались очень милой семейкой, из числа тех особ, от кого лучше держаться как можно дальше. И вот представьте себе картину: стоят эти двое на месте, завывают дурными голосами, а с места сдвинуться не могут — цепь их полностью обездвижила, а снять ее никто из этих двоих не в состоянии. Невеста уже не выглядит столь привлекательной, и к тому же при взгляде на нее любому нормальному человеку становится жутковато. Рядом жених никак не может понять, что произошло, гости совершенно ошалели от увиденного, рты пооткрывали и в толк не возьмут, как им следует поступить… Кошмар, в общем. Непонятно, чем бы вся эта история закончилась, если б не вмешались стражники: как позже выяснилось, кое-кто в семействе герцогов все же узнал о предполагаемой женитьбе, и заранее прислал к месту церемонии стражников — те под видом местной шантрапы давно вокруг той церквушки ошивались…

Дядюшка Эдвард, сволочь такая… Это он по каким-то своим каналам узнал о том, что его племянник собирается жениться, и предпринял те меры, которые счел необходимыми. Правда, дядюшка заранее ничего не стал говорить Адриану, но своим людям велел прервать свадебный обряд в самом начале, сделать все, чтоб этот брак не был заключен. Только вот кто же знал, что все пойдет таким образом, и приказ будет исполнен несколько не так, как ожидалось?!

— Короче, — продолжал Журмер, — короче, стражи враз набежало — как тараканов на съестное, чуть ли не из всех щелей повылезали добры молодцы, увешанные оружием с головы до ног. Невесту с ее братцем враз уволокли, не снимая с девки цепи, прихватили и священника, а заодно и всех присутствующих повязали, в том числе и жениха, который все еще ничего не мог понять.

— Не завидую я парню… — с искренним сочувствием сказал кто-то. — Никому не пожелаешь испытать такое! Что дальше было?

— То есть как это — что? Следствие, конечно. Там и выяснилось, что этот так называемый брат на самом деле был сердечным дружком этой девицы, а сама она оказалась такой стервой, что дальше и ехать некуда, а все ее сказочное обаяние и умение кружить мужикам головы — колдовской дурман, или как там это все называется… Оказалось, что какими-то врагами нашей страны было организовано нечто вроде заговора против короны, только вот подробностей я не знаю. Естественно, что нам о них никто не докладывал…

— Погоди… — тут рассказчика перебили. — Я понять не могу: на кой ляд этой девке сдался четвертый сын герцога? Ты ж сам говорил, что после смерти родителей он будет гол, как сокол! Ни титула, ни денег, ни кола, ни двора…

— Ты забываешь, из какой он семьи… — в голосе Журмера появились нотки превосходства. — А ведь именно на этом и строился расчет. Герцог Лурьенг — ближайший родственник короля, и если с семьей Его Величества случится что-то непредвиденное, то… Ну, вы понимаете, кто тогда будет основным претендентом на престол. То есть семейство Лурьенг может оказаться на троне. Понимаете, о чем речь?

— Но ведь титул может получить только один, и к тому же этот… Адриан — четвертый сын. Ему ж до трона — как мне до звезд!

— Правда, как верно и то, что трое старших сыновей герцога уже женаты, но при большом желании можно устранить и их вместе с семьями, чадами и домочадцами — и все, путь к престолу открыт! А что, в истории случались и не такие оказии! Понятно, что единственный путь, чтоб пробраться в это знатное семейство, стоящее у самого трона — выйти замуж за одного из прямых потомков, то есть Адриан для этого подходил как нельзя лучше. Ну, а то, что у него пока что нет ни титула, ни денег — это не беда, дело, как говорится, наживное — мало ли что может произойти в нашей непредсказуемой жизни… Не сомневаюсь, что потом бы эта девка развернулась во всю мощь своих талантов, и еще неизвестно, чем бы закончилось ее присутствие в знатной семье. Наверняка у нее уже имелся план, каким образом можно подчистую избавиться от всех вновь приобретенных родственников, а добиваться желаемого результата она умела! Лично я уверен, что через какое-то время после свадьбы из дворца герцога Лурьенг чередой потянулись бы погребальные процессии к семейному склепу, и все для того, чтоб убрать всех конкурентов со своего пути… Ушлая была особа, своего не упускала.

— Что ты мне не говори, а вряд ли девица все это могла провернуть одна и по своей инициативе. Чтоб самостоятельно придумать такое, а уж тем более осуществить…

— Я ж говорю: немногим позже было объявлено, что раскрыт заговор против короны, в котором эта девица была ключевой фигурой, а вот что именно там накопали, кто придумал план заговора и помогал в его осуществлении — это, как вы понимаете, вопрос не ко мне.

— Так как же эта девица не боялась, что ее расколют? Ведь магов и инквизиторов у нас в стране хватает!

— Как выяснилось, там у обоих так называемых брата с сестрой была поставлена такая мощная магическая защита, которую не каждый инквизитор заметит и пробьет. Мне лично до сих пор интересно, кто этой парочке мог ее поставить, ведь там, по слухам, была работа настоящих темных мастеров, какие сейчас почти что все вымерли… Правда, против древнего артефакта никакие колдовские штучки не устоят. И потом, эта парочка все же кое-чего опасалась, и вполне обосновано — никогда не знаешь, что тебя может ожидать в той или иной ситуации. Оттого-то девица и не решилась пойти в обычный храм для совершения свадебного обряда, и не стала обращаться к простому священнику, а выбрала такую подозрительную церквушку на окраине и невесть какого попа-расстригу: защита защитой, а мало ли что с нечистью может случиться в святом месте…

— А что было потом? Ну, когда следствие закончилось?

— Потом был суд, и обоих приговорили к сожжению на костре. Конечно, эту казнь в нашей стране применяют редко, но в данном случае решение было единогласным.

— Ну и…

— Ну и спалили обоих голубчиков в столице на площади Небес — именно там обычно проводят казни. Правда, когда осужденных сжигают на кострах, то их, как правило, вначале душат, а уж потом под ними огонь зажигают, но в тот раз ничего подобного делать не стали: мол, пусть горят живьем, в назидание другим, тем, у кого могут появиться замыслы связаться с темным колдовством и пойти против правящей династии! Девка, правда, на столбе мешком висела, голоса не подавала — наверное, померла от страха еще до казни, но вот ее братец… Этот, скажу я вам, живучим оказался. Дергался и орал долго, но потом стих. Все думали, что он давно умер, обгорел весь, и вдруг, представьте — этот полностью обожженный парень вновь оживает, начинает всех проклинать, и обещать, что все не закончено, придут другие, за него отомстят… Вернее, это те слова, что расслышали стоявшие ближе всего к месту казни. Может, он что и другое успел прокричать — кто знает? Там толпа от неожиданности шарахнулась, зашумела, а палач с подручными дров побольше подбросили…

— Да, ведьмаки — они живучи… А этот, как его, Адриан… С ним-то что было?

— Тут случай особый. Сами понимаете — скандал в благородном семействе никому не нужен, его по возможности стараются притушить, а уж когда дело касается ближайших родственников короля… Так было и в этом случае: вначале Адриана прихватили вместе со всеми, потом выяснили, что парня, и верно, использовали втемную. Отпустили, только бедолага уходить не хотел, все к своей невесте рвался, да только кто ж его к ней пустит? Затем он со всеми своими родственниками переругался, хотя, говорят, они к парню хороших магов приводили, колдовство снимали — девка все же успела жениха едва ли не полностью себе подчинить. По слухам, парня связывать приходилось, а иначе его чуть ли не корежило на полу в то время, когда над ним молитвы творили и отчитку проводили. Ну, что-то наложенного колдовства сняли, что-то осталось, но мне кажется, что Адриан свою красотку и без всяких чар любил. На суде бывшую невесту защищал, как мог, едва ли не с кулаками на судей бросался, а когда его девку на смерть осудили, то побег ей хотел устроить! Не вышло. Говорят, потом он чуть ли не убил своего дядю, того самого, который стражников на бракосочетание послал, а после бедного парня и вовсе стали под замком держать — опасались, как бы дров сгоряча не наломал. Только Адриан в день казни все равно улучил момент, и сумел сбежать на площадь Небес. Не думаю, что увиденное ему понравилось…