Любовь Овсянникова - Аферистка
— Заходи, не стесняйся, — подтолкнул Григорий ее к калитке, и тут его отвлек чей-то голос. — Смелее, иди в дом, — еще раз пригласил Григорий, открывая перед женщиной калитку, и повернулся к тому, кто его окликнул.
Это был Саша Бегун, у которого Григорий иногда покупал молоко.
— Ну? — выжидающе остановился Григорий перед ним, не понимая, почему у Сашка такой хриплый голос стал, что он его не сразу узнал.
— У тебя нет аспирина? Температура поднялась, горю весь. Снова ангина подхватилась.
Бегуны жилы неподалеку, так что их вполне можно было назвать соседями. Причем хорошими соседями, так как были они с женой тихими и работящими. Правда, Сашко часто болел, а его Оксана, упитанная здоровая молодица, к которой никакая холера не цеплялась, ну никак не разбиралась в лекарствах и домашней медицине. Более того — у нее руки не стояли даже присмотреть за больным. Григорию самому приходилось ставить Сашке горчичники, делать компрессы, растирать его мазями. Нет идеальных женщин, нет, даже не говорите о них…
— Ой, тебя же трясет всего, — отметил Григорий, присмотревшись к Сашку. — Что же ты ходишь в таком состоянии, пусть бы Оксана пришла. Аспирин? — переспросил он. — Заходи, я посмотрю.
Григорий оставил машину за воротами, чтобы не заставлять неожиданного пациента мерзнуть на улице, и поспешил с ним в дом, где уже осваивалась его новая подруга.
— Познакомься, сосед, это Светлана.
— Доброго здоровьица, — поздоровался Сашко, тут же наматывая на ус, что оно и к чему.
Лекарство нашлось быстро.
— Попей еще бисептол с нистатином. Что аспирин? — посоветовал врач поневоле.
— Как скажешь, — доверчиво согласился Сашка.
Григорий нашел инструкцию к бисептолу, для гарантии дополнительно рассказал соседу, как он должен лечиться, и вывел его со двора, возвратившись к машине.
— Погоди, — откликнулся Сашко почти от своих ворот. — Эта женщина, кажется, не здешняя?
— А что? — удивился Летюк, что у тихого Бегуна болезнь не уменьшает любопытства.
— Красивая молодичка. Где ты ее взял?
— По газете выписал, — пошутил Григорий. — Тебе что с того?
— Боюсь врача своего потерять. Вдруг она зануздает тебя так, что другим ничего не останется.
Светлана затем освоилась в новых стенах и встретила Григория веселым блеском в глазах.
— Завтра же побелю стены в доме! — сказала, как только он переступил порог.
И Григорий, словно раньше у него глаза были завязаны, после этих слов вспомнил, что неизвестно когда убирался тут. Опустился! Боже, какой позор, — укорял он себя сейчас, осматривая запыленные комнаты, чего раньше не замечал.
— Завтра не надо, — сказал, стараясь сохранить в голосе многозначительные нотки, дескать, знаем, что делаем. — Прикупим кое-что, а после воскресенья поклеим обои. Я просто не успел, — солгал он.
А утром острая на язык Дарка Гнедая обругала его возле колодца за новую женитьбу, да еще ошеломила новостью о Татьяне Проталиной. Такое выдержать, так надо нервы крепкие иметь.
Бедной Светлане с первого дня не повезло. Потому что, едва она выткнулась во двор, на нее кобчиком набросилась Ирина, дочка почтальонки, которая день ото дня заметно наглела. И хоть с того времени, как от горемычного Летюка удрала Карина, она успела выйти замуж, стать женой Петра Змеевского и даже родить двух детей, но дух опекунства над соседом ее не оставил.
— О, еще одна ищет счастья по чужим углам, — сказала Ирина от ворот, затем открыла калитку и вошла во двор. — Здравствуйте, — вежливо поздоровалась, увидев, что на звук ее голоса хозяин и себе высунулся из дому. — Говорю, еще одна приперлась.
— Это ты о себе? — в тон ей спросил Григорий.
— А ты не задирайся, иди в дом и завянь. Я с этой персоной разобраться пришла.
— Оставь нас, Гриша, — попросила Светлана. — Все хорошо, не волнуйся.
— Вежливая, — констатировала Ирина. — А ты знаешь, кто твою предшественницу отсюда наладил вон?
— Нет, и мне неинтересно это знать.
— Напрасно. Так заруби себе на носу — это была я, — Ирина как дома уселась на скамейку, что стояла у стены, протянула ноги, как часто делают женщины, уставшие от физической работы.
— А какое вам дело до Гриши? Вы ему кто? — тихо спросила Светлана.
— Я ему никто. А лезу в это дело, так как знаю, что толку из него не будет. Езжай, женщина, отсюда, не забирай у меня время.
— Поняла, — Светлана безотчетно переставила только что принесенное Григорием ведро с водой со скамейки на землю и тоже присела. — А если не уеду? — спросила, ни на кого не глядя.
— Может, и не уедешь, а тебя отсюда увезут, неизвестно. В итоге это не принципиально. А вот что ты ему не пара, это факт.
— Я вижу, вы такой знающий и участливый человек. Почему же до сих пор подходящую пару ему не нашли?
— Нашли, нашли, не умничай и не заедайся со мной. Собирайся быстренько, чтобы к ночи твоего духу здесь не было.
С тем Ирина ушла домой. Слава Богу, — подумал Григорий, — провожая ее взглядом из окна. Что-то она сегодня смирная. Как сговорились проклятые бабы! То не нужен никому, а как привез женщину, так глаза ей выедают. Григорий решил, что вечером пойдет к тетке Флоре и поговорит про Иринино поведение. А может, даже с Петром потолкует, ее мужем. Ничего, все уладится.
Но вечером ему было не до того. Как только опустились сумерки, прозвучал телефонный звонок.
— Можно Светлану? — спросил подчеркнуто культурный женский голос, который тем не менее показался Григорию знакомым.
— Можно, — Григорий растерянно обернулся к женщине. — Это тебя спрашивают.
Та взяла трубку и минуты две слушала, мало-помалу бледнея, а когда сделалась такой, как снег, как-то сразу покрылась красными пятнами и нервно нажала на рычаг.
— Нет, Гриша, извини, я такого не выдержу. Сейчас же отвези меня домой.
— Потерпи, я все улажу, — растерянно проговорил Григорий. — Кто тебя побеспокоил? Я не спрашиваю, что говорили, так как понимаю, что ерунду всякую. Но хочу знать, кто пытается помешать нам с тобой. Я повода вмешиваться в свою жизнь не давал никому, поверь.
— Разбирайся без меня, а я подожду, — категорически настроенная Светлана начала собирать вещи, которые успела вынуть из свертков. — Да теперь я вижу, что и на работу мне отсюда добираться неудобно, далеко, — начала вместе с тем выискивать дополнительные причины для бегства.
До Синельниково было не больше тридцати километров, а подаренный когда-то «мерседес» все еще оставался у Григория и бегал бодро и безотказно.
— И все-таки не торопись, — попросил он, поняв, что Светлане по телефону наговорили не просто ерунды и бреда сивой кобылы, а еще и угроз. — Ложись спать и постарайся все забыть, а утром этот звонок покажется тебе смешным и глупым приключением.
