Андрей Иванов - Славное море. Первая волна
— А я знаю, как сюда попали лебеди, — сказал Бадма. — Бабушка Дарима на днях рассказывала.
— Ну что ж, расскажи, что ты слыхал об этом, — попросил лесник.
Бадма, поджав под себя ноги и подражая бабушке Дариме, стал певуче рассказывать легенду о лебеде.
Рассказ лесника
— Ну, это, конечно, сказка, — заметил Артем Сазонович. — Красивая сказка. Бабушка Дарима сама ее сочинила. С лебедями дело было иначе…
Лесник поудобнее сел у костра, чтобы видеть всех ребят. Ребята разместились вокруг, затихли.
— Жил у этого озера лесник один, — начал Артем Сазонович. — Молодой был. Жил один, а не скучал. У него было много дел. А с делом человеку всегда не скучно.
Славно ему тут жилось. И птицы и звери его знали и не пугались. А много этой живности тут ютилось. Весной шум кругом стоял. Звери свои игры устраивали. Птицы песни пели с зари до зари. Летом же другая жизнь, деловая. Все у гнезд старались, детей растили.
Осенью на озере тише становилось. Птицы улетали, звери прятались в густую тайгу.
Одну осень лесник помнит до сих пор. Спустился той осенью на озеро лебедь с подбитым крылом. К себе близко не подпускал. Далеко держался от берега.
Но время шло. Стали морозы поджимать. От берега потянулись по воде ледяные закрайки.
<В оригинале отсутствует часть текста. Прим. авт. fb2>
…ветви деревьев, и сонные травы, и прикрывшиеся от жары венчики цветов.
Но надежда не оправдалась. Туча прошла над головами, не проронив на них ни одной капли влаги.
Чимит посмотрел ей вслед и, огорченно вздохнув, сказал:
— Прошла, и не капнуло, а впрочем, вроде прохладней от нее стало.
Тарас снял шляпу и, повертев взмокшей головой, подтвердил:
— Ясно. Прохладней стало.
Все оживились и в один голос заявили, что жара действительно спала.
Согласился с ними и лесник.
— Только туча тут не очень виновата, — сказал он.
— Откуда же холод взялся? — спросил больше всех страдающий от жары Бадма.
— Идем быстро. Байкал уже близко. Это наше море прохладой дышит. К вечеру дома будем.
— А вы еще возьмете нас в лес?
— Обязательно. Только теперь в другое место поведу, — пообещал лесник. — Ребята вы хорошие, не знаю, почему мне наказывали с вас глаз не спускать.
Чимит рассказал, как они хотели уехать с рыбаками. Как их оставили дома и они решили измерить дно Байкала.
Лесник с интересом слушал, как ребята вели измерения и достали первые пробы со дна Байкала. Он заметно огорчился, когда узнал, что перестал действовать глубокомер.
— Я вам подходящих гаек на днях принесу. Чимит досадливо махнул рукой.
— Не пустят нас теперь в море.
— Это почему же?
— Да все из-за дыма.
— Какого дыма?
Чимиту пришлось рассказать о таинственном дымке в зеленой низине за горами и о том, как они хотели узнать, кто там поселился.
Услыхав рассказ о шторме, лесник нахмурился.
— Да, на море надо быть осторожнее. Оно шутить не любит. А дымок часто в том месте вьется, — сказал он, повеселев. — Вам стоило бы побывать там.
— А вы были там? — спросил Бадма.
— Часто бываю. Лагерь там пионерский. Городские ребята живут.
— Из города? Так далеко?
— Что ж, что далеко. Зато место хорошее. Сухо. Сосновый бор.
— Вот нам бы к ним попасть, — мечтательно сказал Чимит. — Побывать у них, поговорить. Не пустят только нас теперь никуда из дому.
Он с надеждой посмотрел на лесника.
— Вот разве только с вами, Артем Сазонович.
— Через неделю у меня как раз дела там будут. Ладно, уговорю Наталью Цыреновну, отпустит.
— Погостим у них, — уже с полной уверенностью заговорил Чимит. — Может, они нам достать глубокое дно помогут. Городские-то ребята в технике, наверно, сильнее нас.
— Это конечно, — согласился Артем Сазонович. — Только почему технику одним городским отдавать? Разве нам в колхозах техника не нужна?
— Все равно не сравняться, — сказал Бадма. Они пришли в поселок в сумерки.
— Смотрите, через неделю пойдем, готовьтесь, — напомнил Артем Сазонович на прощанье. — Мне все равно кого-нибудь в помощь просить надо. А вы ребята старательные. Я уж теперь знаю.
Омуль пришел
Чимит разыскивал Бадму и Матвея. «Наверно, ушли на Байкал», — решил он и побежал к берегу.
С уходом рыбаков на далекий промысел на берегу стало пустынно. На желтом песке одиноко чернели баркас и две лодки.
У лодок ребят не оказалось. Чимит побежал на реку. Ребята, наверно, ушли купаться.
Проходя мимо старых вешал, где раньше бригада сушила невод, он встретил бабушку Дариму.
Она стояла, опершись о жерди, и внимательно смотрела на море, словно с нетерпением ждала, не появится ли там лодка.
Он учтиво поздоровался и хотел пройти мимо.
— А-а, это ты, Чимит. Здравствуй, — не поворачивая головы, сказала старая рыбачка.
Чимит почувствовал, что она чем-то озабочена.
— Подойди, Чимит, ближе, — как бы отвечая на его мысли, позвала она к себе. — Видишь, что там? — И показала рукой в море.
— Ничего там нет. Пусто кругом.
— Пусто! А рыба плавится, не видишь?
Прикрыв рукой глаза от солнца, он внимательно пригляделся. На серебристой глади Байкала часто появлялись и расходились мелкие круги. Играла рыба.
— Да, рыба плавится, — сказал он в раздумье.
— Кажется мне, Чимит, что это омуль пришел. И много его. Видишь, как играет.
Откуда-то появились и начали кружить над заливом чайки.
— Вот и чайки тут. Давно я их не видела. Значит, омуль идет.
Вначале Чимит этому обрадовался, а потом встревожился. Вот пришел омуль, а рыбаков нет. Ловить его некому. Покормится он у берега и снова уйдет в море, и никому от этого не будет пользы.
— Давайте я сбегаю к рыбакам. За день дойду.
— Это зачем?
— Скажу им, чтоб вернулись омуля ловить.
— Незачем их тревожить. У них рыба тоже есть. А то бы они давно вернулись. Сбегай-ка ты лучше к Наталье Цыреновне.
Наталья Цыреновна пришла неторопливой мужской походкой в голубом, с черными полосками просторном рабочем платье. Прямая, высокая, остановилась у вешал, положила на верхнюю жердь руки.
Так она долго стояла, молча глядя на зеленовато-розовую гладь залива, на игру рыбы, на многоголосую стаю крикливых прожорливых чаек.
Чаек становилось все больше и больше. Одни прилетали откуда-то из морской дали, другие — со стороны берега, от гнездовий. Круто скользя на косых белых крыльях, они бросались в воду, схватывали рыбу и тут же взмывали вверх.
