Александр Путятин - Обаламус
Из-под одеяла показалась всклокоченная голова со следами складочек от подушки на правой щеке. Руки поднялись к плечам и тут же разошлись в стороны.
— Э-э-х, как жить-то хорошо! — хриплым голосом провозгласил безусый тезка Буденного.
18
После обхода мы стали знакомиться уже по-настоящему — неторопливо и основательно, как и положено в клинике, где людям абсолютно некуда спешить.
Иван и Тимур оказались солдатами частей московского гарнизона. На Генин вопрос: почему попали в больницу, а не в госпиталь, оба только плечами пожали — начальству, мол, виднее… Иван — житель одной из саратовских деревень, искренне и простодушно «косил» от службы, стараясь задержаться в клинике как можно дольше. Тимур — уроженец солнечного Узбекистана, ко всему относился сдержанно, обратно на службу не рвался, но и в больнице остаться не стремился, похоже, ему совершенно безразлично, где находиться.
Оказалось, что Василий — бывший борец, не так давно распростившийся с любимым делом, работает грузчиком в мебельном магазине. Тоску по большому спорту глушит периодическими загулами, в результате одного из которых он здесь и оказался.
Семён Михайлович — физик, доктор наук, что всплыло во время его беседы с главврачом, работает в НИИ, названия которого он нам не сообщил, а на вопрос о специальности ответил кратко: «теоретическая физика».
Все, кроме нас с Геной, поступили с пищевыми отравлениями различной степени тяжести. Первым три недели назад доставили из части Ивана. Последним вчера вечером прибыл на «скорой» прямо с банкета Семен Михайлович.
Общую беседу прервал завтрак, потом к доктору наук заглянули жена с дочерью, и, чтобы не мешать их встрече, остальные вышли из палаты. Иван умотал смотреть телевизор, а Василий повел нас с Геной на экскурсию по территории больницы. Тимур тоже решил прогуляться. Но через некоторое время он отстал от компании в самом глухом и заброшенном углу парка. Некоторое время мы шли молча. Затем Василий решительно повернул назад.
— Каждый раз он здесь уединяется, зачем — непонятно. Любопытно, что делает?
Не знаю, зачем пошел с ним Гена, а я просто за компанию. Мы прокрались между деревьями и, выглянув из-за подстриженного кустарника, увидели своего соседа. Тимур сосредоточено метал в дощатый забор больницы черный нож с коротким широким лезвием и тонкой рукояткой. Затем он стал совершать им какие-то замысловатые движения, напоминающие то гимнастические упражнения, то танцы с оружием. Мы молча вернулись на дорожку тем же путем, что и пришли.
— Дурью мается пацан, — глубокомысленно произнес отставной борец.
И мы двинулись дальше. Когда подошли к своему корпусу, Василий сказал, что пора немного побегать. Потом двинет на спортплощадку, мол, не может он без физической нагрузки, привык за столько лет. Гена пошел с ним, а я поднялся наверх.
Семен Михайлович читал какую-то рукопись, периодически делая пометки на полях. На прикроватной тумбочке стопкой лежали журналы, самые разные — от банального «Кванта» до сборников Академии наук. Рядом стояла открытая бутылка «Боржоми».
Мне было совершенно нечего делать: взятые с собой книги прочитаны еще в экспедиции.
— Можно? — дождавшись, когда сосед прервет чтение и, отложив рукопись, возьмется за минералку, спросил я, указав на один из «Квантов».
Семен Михайлович удивленно поднял бровь.
— Ты же географ, неужели физикой интересуешься?
Это меня задело. Почему-то вспомнился Упоров. Тоже ведь доктор, тех же физматнаук, но для него я — человек, мало того — специалист, а тут…
— Да нет, буквы знакомые решил поискать. А вообще-то я метеоролог, специалист по физике атмосферы. Правда, будущий… Так — позволите?
— Да, конечно… — смутился Семён Михайлович. — Смотри, если хочешь.
Я стал перелистывать журнал. Когда-то давно, ещё в школе, он помогал готовиться к олимпиадам. Но зачем «Квант» взрослому человеку с докторской степенью?
Одна из задач была помечена галочкой. И я решил тряхнуть стариной.
«По дну реки протянут пятидесятижильный кабель, все провода — в изоляции одного цвета. Сколько раз нужно электрику переплыть в лодке реку, чтобы промаркировать каждую жилу кабеля, используя лампочку, аккумулятор и паяльник?»
Первое решение пришло сразу. Можно спаивать провода последовательно один за другим, каждый раз переезжая с берега на берег. Потом я решил вести соединение одновременно с двух сторон, но с интервалом в одно сочленение, чтобы не запутаться. Дальше число параллельных процедур росло, а количество поездок уменьшалось. Постепенно оно сократилось до семи. Но что-то в этом варианте меня не устраивало… Уж больно громоздким получился ответ, недоставало ему простоты и изящества.
Я поднял глаза от журнала. Пока решал задачу, вернулся Тимур. Он лежал на кровати и смотрел в окно. Семен Михайлович продолжал читать.
— Ну, как задачка? — спросил он, не отрываясь от рукописи. — Сколько раз через реку переплыл?
И тут меня осенило… Ведь это же так просто!
— Два раза, — бормочу внешне спокойно, хотя внутри всё буквально взрывается от счастья.
Вот так и выпархивают голыми из ванны на улицу, вопя «Эврика!!!» изумленным согражданам.
— Как два? — Семён Михайлович отложил рукопись. — У меня больше получилось.
— Это потому, что вы провода звонили только при спайке, а можно еще и при размыкании. Вот, смотрите! — я нарисовал карандашом схему на тетрадном листочке и показал соседу.
— Гм… — возразил он. — Но даже в этом случае нужно три поездки: убедиться, что первый номер на одной стороне — не пятидесятый на другой!
— А для этого его предварительно заземлить достаточно!
— Ну конечно, — Семён Михайлович обрадовался новому решению, как ребенок долгожданной игрушке. — Так всё просто! А вот тут, — достал он из стопки следующий «Квант». — Тоже есть задачка интересная, хочешь посмотреть?
— Да, с удовольствием. Мне же сейчас делать нечего. Но вам-то они зачем? Не для работы же! Тогда для чего?
— Вот именно, что для работы! — он заметил удивление на моём лице и пояснил. — Вся моя работа — решение трудных задач. А мозги нашему брату-ученому нужно постоянно тренировать! Так же как спортсмену — мышцы накачивать.
19
Иван заявился в палату довольный, как просватанная дурнушка, и таинственный, как граф Монте-Кристо. Наверное, нашел ещё один способ задержаться в клинике. Следом за ним пришли Вася с Геной. Вася схватил полотенце и снова скрылся за дверью, а Гена развернул одну из принесенных с собой газет и углубился в свежие новости.
