13-й демон Асмодея. Том 3 - Алексей Игоревич Ильин
Вдобавок ко всему какая-то добрая душа засунула ему в рот аспирин, чтобы голова меньше болела. Других же препаратов в природе не существует! Начитаются романов про аристократов, где при любом случае главные герои за аспирин хватаются, и начинают считать его чуть ли не панацеей. Лучше б подорожник приложили. Эффекта никакого также не было бы, но и вреда бы не причинили.
Поэтому сейчас больной находился в сопоре и практически не реагировал на внешние раздражители. Ну хоть головную боль не чувствует. Хотя откуда нам это знать, может, просто никак показать не может, чтобы ему эту голову отрубили, и он больше не мучился.
Связавшись с клиникой, я получил заверение, что они будут в самое ближайшее время. Теперь мне оставалось только следить за жизненно важными показателями. Зато узнал, что такое судороги при повреждении головного мозга. Думал уже всё, не откачаем, потому что обычные противосудорожные препараты не помогали. Но неожиданно эпилептический приступ закончился, и пациент вернулся в своё практически овощеподобное состояние.
Понаблюдав за ним несколько минут, вспомнил о том, что где-то в диспетчерской меня ждёт бригадир, который молча следил за тем, как мы носимся вокруг его соседа по приёмному покою. Бегло его осмотрев и удивившись просто нереальным цифрам тропонина, отправился в коридор, чтобы узнать у привезшего бригадира мужика, стоит проводить тромболизис или уже поздно. Хотя рубец на электрокардиограмме до сих пор не появился.
Интересно, как они вообще тут жили без врача? Или все именно сейчас решили начать умирать, чтобы персонал больницы уже отмучился и продолжил жить дальше до того момента, как сюда сошлют очередного неудачника?
И вот тут ко мне подошёл одетый в белоснежные одежды ангел. Он явно притащился ко мне. И я даже знаю, зачем он пришёл. За луком. А ведь пока эта небесная цацка пылилась в замке того некроманта — извращенца, никто ни ухом, ни рылом не водил. А тут просто парад уродов всех мастей, начиная с бывшего шефа.
Даже интересно стало, кого ещё сюда может принести. Люцифер с Михаилом у меня во дворе не схлестнутся, я надеюсь. Тогда уж всем не поздоровится. Обычно их решение внутрисемейных разборок на земле пафосно называют концом света. Мир этот, может, и устоит, но от одной деревеньки вряд ли что-либо останется, кроме общего некролога на последней странице «Имперского вестника».
Кто бы ни был этот ангел, мне было вообще не до него. У меня в приёмнике мужик собирался помирать, и я бесился, потому что не знал, как ему помочь. Потому что если при ишемическом инсульте я хоть что-то мог бы сделать, то вот сейчас мне оставалось только беспомощно наблюдать за ним и стараться купировать симптомы. А тут ещё этот в белом костюме и с клещом в заднице!
Я его послал. Предельно вежливо и корректно. Всё-таки рядом находилась Настя и ребёнок. Выяснять отношения и мериться силами непонятно с кем не хотелось. Я не знал всех ангелов на Небесах. Более того, я половину архангелов не знал, даже если бы они передо мной в истинном обличье появились. Да и некогда мне было выяснять, что это за хрен с горы. Посторонних он не тронет, если они не относятся к его заданию, у них там с этим строго. Люцифера вон с компанией прямо в Ад сбросили, когда те в позу насчёт людей встали. Так что за окружающих я не боялся. Не будет этот хлыщ рисковать падением, иначе не стал бы себе клеща придумывать.
Зайдя в приёмник, я не удержался и захлопнул дверь. Пускай это пернатое отродье катится ко всем чертям по очереди, а мне нужно людей лечить.
На этот раз из Твери приехали быстро. Я только давление у инсультника снизил, судороги купировал и тромболизис завершил у бригадира, когда машина въехала во двор больницы.
Приехал Глеб Леонидович, тот самый реаниматолог, что здесь, возле Дмитрия, недолго дежурил и так и не смог уговорить Великого князя уехать из Аввакумово. Протянув мне руку, он, слегка усмехаясь, спросил: — Слушай, Давыдов, тебя случайно никто не проклял? Такое количество разной дряни иные врачи за всю жизнь не видели. У тебя же за неполный месяц чего только не было.
— Головы отрубленной не было, — буркнул я, вспоминая, как Сашка однажды рассказывал про свой вызов. Причина была обычная: плохо. И то, что когда он приехал и открыл дверь дома, к его ногам голова выкатилась, к «плохо» не относилось. Этому уже было хорошо. Плохо было его дружку, который словил белочку и носился по двору с топором. Всё это в Петровке той злосчастной происходило. Надо отпуск взять и на денёк туда съездить развеяться. И больных посмотреть, и вспомнить про контракты. Давно не практиковался, мало ли какие ещё особенности у меня проявятся. А то я застопорился в своём развитии. Так скоро и тех сил, что есть, лишусь. А мне бы этого ой как не хотелось.
Пока я мрачно смотрел на реаниматолога, пытался обдумать то, что он только что сказал. Откуда мне может быть известно, прокляли меня или нет? Проклятья обычно невидимы. Их и архимаги могут пропустить. А может быть, это вовсе и не меня прокляли, а Дениску. У кого бы узнать-то?
— И что, есть возможность выяснить? — вырвалось невольно у меня. — Про проклятье, то есть.
— В Петровку съезди, — посоветовал Глеб. — Там есть умелицы. И наложить могут такое, что демонам тошно станет, и найти, если кто-то другой постарался. Да и снять помогут. Пустошь с этой Петровкой рядом, жители так все немного радиоактивные.
— Как только Владимир Семёнович сможет приём вести, сразу съезжу. Всё равно давно собирался, — ответил я. Ну вот и решено. Может, к старшему фельдшеру домой заглянуть да контрактик какой подсунуть? И кости ему сращу, и от амбулатории до конца практики отделаюсь. Я это отдельным пунктиком в контракт включу.
— Ну и хорошо, — Глеб одобрительно кивнул. — Пошли покажешь своего инсультника. Вклинения нет?
— Я-то откуда знаю? У меня здесь только рентген допотопный в
