Эрхард Дикс - Тревожная служба. Сборник рассказов
Рядовому Веберу не повезло. Еще на вокзале он тщетно крутил головой в надежде найти знакомого попутчика, но такового не оказалось, и Вебер лишился возможности поделиться своими впечатлениями об отпуске. Он смотрел в окно и подсчитывал, сколько раз ему еще придется путешествовать по этой дороге. Четыре поездки — и конец его службе. «Вот тогда я навсегда останусь у своей Хельки, — думал он. — Навсегда, а не только на время короткого отпуска».
Впервые он увидел Хельку, когда зашел к товарищу по работе, чтобы захватить его на карнавал. Вместо товарища дверь открыла его сестра. Она была в красивом бальном платье. Вебер во все глаза уставился на девушку. У нее были черные, как вороново крыло, волосы. «Почему ее зовут Хелька[8], — подумал он, — если у нее такие черные волосы?» Правда, глаза у нее оказались светлыми, вернее, светло-голубыми. «Глаза не подходят к волосам». Ну и чудаком был он тогда! «Какое это имеет значение — подходят глаза к волосам или не подходят? Зато мы подходим друг к другу. На рождество будет помолвка...»
Мотор урчал свою монотонную песню. За окном мелькали деревья. Юрген мечтал о предстоящем рождестве, вспоминал минувший карнавал. Да, она открыла ему дверь, его Хелька. А он уставился на нее, на это прелестное существо, сестру его товарища по работе.
— Я... мне нужен Петер, — с трудом выдавил он. А она, забавляясь его смущением, кокетливо улыбнулась, сказала:
— Жаль! — и кликнула брата.
А потом они втроем отправились на карнавал...
Погруженный в свои мысли, Вебер смотрел в окно автобуса. Уже совсем стемнело. На приэльбские луга опустился туман.
В автобусе уже осталось совсем мало пассажиров. Юрген Вебер вышел на своей остановке и направился к расположению роты.
— Рядовой Вебер вернулся из отпуска! — доложил он дежурному унтер-офицеру и пошел в свою казарму.
Товарищи уже готовились ко сну.
— Какие новости? — спросил Юрген у ефрейтора Петера Гральмана, старшего по казарме. Тот сидел на верхней койке и во весь рот зевал. У него был такой вид, будто он не спал эту ночь.
— У нас ЧП, — устало ответил Гральман. — Одна комиссия за другой. Во-первых, из оружейного склада пропал магазин от автомата с тридцатью патронами. Во-вторых, унтер-офицера Греца вызвали в штаб. Говорят, что его посадят на десять суток. Наверное, даже снимут. Да наверняка, так как уже прислали нового унтер-офицера артиллерийско-технической службы.
— Неужели Грец? — спросил Юрген. — Аккуратнейший и точнейший, неподкупный Грец?
Ефрейтор только пожал плечами.
— Да, великолепные новости, — вздохнул Вебер, но голос его прозвучал равнодушно; неприятности Греца его не тронули.
«Грецу эта встряска не повредит, — подумал он. — Она ему только на пользу пойдет, лучше будет относиться к людям. Сколько раз заставлял он солдат дважды, а то и трижды чистить оружие! Что и говорить, гонял он нас здорово, этот придира!..» Что-то похожее на злорадство шевельнулось в Юргене, когда он вспомнил любимое выражение Греца: «Оружие не только смазывают, но и чистят, притом тщательно!» До чего же им надоели эти слова!..
— Скверная история, — повторил ефрейтор.
Юрген Вебер промолчал. А что тут скажешь? У него все в порядке, а прочее его не касается и мало интересует. Пусть Грец на собственном опыте убедится, что значит, когда что-нибудь натворишь, а потом нужно отвечать за это. А он, Юрген, здорово устал. Он молча разделся и улегся, не спрашивая больше ни о чем. И скоро уже не думал об унтер-офицере, которому грозило отсидеть десять суток. «Хорошо, что я был в отпуске, когда исчез магазин, — подумал Юрген напоследок. — А Грец... Да что говорить? Ему нужно было получше присматривать за своим хозяйством!..»
Мысли его снова вернулись к Хельке. Ему хотелось и во сне увидеть ее. В казарме воцарилась тишина. Он слышал лишь ровное дыхание заснувших товарищей.
Утром недолгое время разговоры вертелись вокруг Греца, а потом началась повседневная служба, и все стали дум,ать о том, как бы лучше ее выполнить. На утреннем построении личному составу роты был официально представлен новый начальник оружейного склада. Магазин с тридцатью патронами так и не нашли. Впрочем, его больше и не искали. Дело было закрыто. Многих солдат, как и Юргена Вебера, не особенно волновало, что строгий придира Грец получил десять суток отсидки. Нельзя было сказать и того, что их огорчила смена начальника оружейного склада. Правда, ефрейтор Гральман заметил:
— И все-таки у Греца был образцовый порядок на складе. — Все промолчали, а ефрейтор добавил: — Я все-таки не понимаю, как это могло случиться у такого строгого и аккуратного человека... — И сочувственно вздохнул: — Жаль!
Однако никто не разделил его сочувствия. Все продолжали молчать. Для них вопрос об унтер-офицере Греце был исчерпан. А мысли Юргена опять витали далеко-далеко. «Жаль!» — звучало в его ушах. Но это сказала Хелька. Да, да, Хелька, она сказала: «Жаль!», когда он увидел ее впервые и, смущенный, запинаясь, спросил: «Петер дома?» Именно тогда прозвучало ее веселое и кокетливое «жаль!». Ее неожиданное появление в бальном платье повергло его в смущение, а когда он услышал это «жаль!», то совсем растерялся. И все же он сумел взять себя в руки, и они тогда все втроем пошли на танцы... А здесь, в роте, из-за пропавшего магазина тоже, кажется, наплясались достаточно. И Греца наказали. А чего его жалеть? Наказание есть наказание. Кроме того, Грец ему, Юргену, никакой не друг. А во-вторых, не из-за его же, Юргена, магазина заварилась каша!
— Что значит «жаль»? — заметил он. — Нужно было получше смотреть!
Раздалась команда:
— Приготовиться к несению службы по охране государственной границы!
Эта команда вытеснила из головы случай с Грецем, Все внимание солдат сосредоточилось на одном: как рациональнее использовать время между этой командой и выходом на охрану границы. У каждого из них уже сотни раз служебный день начинался с этой команды, и каждый по-своему готовился ее выполнить. Юрген, например, как и многие, сначала курил, затем умывался, одевался и так далее. Но теперь Юрген до еды не курит. Правда, врач еще в начале службы сказал ему после очередного медицинского осмотра: «Вам не следует курить натощак!» Однако Юрген не послушал совета и поутру сразу хватался за сигарету. А вот после знакомства с Хелькой он вдруг вспомнил совет врача и перестал курить до еды. Нужно беречь здоровье не только для себя, но и для Хельки. Чего только не делает любовь!
Последние затяжки сигаретой. Юрген вырвался из плена своих мыслей о Хельке и стал надевать снаряжение. В узком шкафу висели два комплекта. В одном было заранее подготовлено все необходимое для пограничной службы. Это экономило время, которое требовалось для того, чтобы пристегнуть патронную сумку и надеть вещевой мешок.
