Людмила Корнилова - Тени забытых земель

А еще (опять-таки по неподтвержденным сведениям) утверждается, что у катоблепаса ядовито все: шкура, кровь, кости… Говорят, что многие сотни лет тому назад люди знали об этой особенности, и умудрялись изготовлять из тел этих зверей особый яд, которым можно было как лечить, так и убивать…

— А катоблепас… Он за нами он не погонится? — сейчас этот вопрос интересовал всех.

— Вряд ли. К тому же катоблепас предпочитает обитать во влажных низинах, лишь на недолгое время заходя в более или менее сухие места, что мы с вами, собственно, и видели…

— Вообще-то я предпочел бы никогда не видеть ничего из той мерзопакости, с которой мы сегодня встретились… — подвел итог разговору брат Белтус. — Как бы я хотел сейчас оказаться в своей келье, и в тишине и покое замолить все те немалые грехи, что скопились на моей душе за эти дни! Увы, но до моей скромной кельи нам еще добираться и добираться…

К вечеру измотанные люди настолько устали, что уже еле переставляли ноги, а подходящего места для ночевки им пока еще так и не попадалось. Наверное, потому, когда перед заходом солнца беглецы набрели на очередной, давно заброшенный лагерь старателей, то решили остановиться именно там. Похоже, когда-то в этом лагере обитало немалое количество пришедших сюда людей, во всяком случае, там было вырыто шесть землянок, из которых четыре уже обвалились едва ли не полностью, зато две все еще оставались в хорошем состоянии, причем одна из них выглядела так, будто ее выкопали совсем недавно. Было понятно, что те, кто обустраивал эту землянку, знали толк в подобном строительстве: накат из бревен, укрепленные стены, пол усыпан слоем веток и пересохших листьев. Более того: внутри землянки к стене был прислонен крепко сколоченный деревянный шит, который, похоже, заменял в землянке дверь. Что тут скажешь — место для ночевки лучше придумать просто невозможно, тем более что уставшим людям особо выбирать не приходилось.

Не сказать, что землянка была уж очень просторна, но для пятерых людей места в ней вполне хватало. Заодно сумели разобраться, каким образом можно установить щит, плотно закрывающий вход в землянку. Оказывается, этот щит не просто приставлялся к входу, а надежно крепился в особых пазах. Во всяком случае, складывалось впечатление, что снаружи в землянку приникнуть сложно.

До наступления темноты успели натаскать в землянку еще веток и травы для того, чтоб было удобнее спать, а заодно заглянули в остальные землянки. Увы, но там не нашли ничего ценного, да и пытаться раздобыть хоть что-то на ужин было уже поздно, так что беглецам в очередной раз оставалось лишь мечтать о еде. Ничего, это можно пережить, не впервой.

Когда беглецы расположились на отдых, закрыв вход, то брат Белтус высек огонь и запалил лучинку, благо успел заготовить с десяток таких длинных сухих щепок. Сейчас он воткнул потрескивающую лучинку в щель между бревнами, и в темной землянке неожиданно стало даже уютно, повеяло чувством покоя и защищенности. Глядя на маленький огонек, уставшим людям отчего-то совсем не хотелось спать — было желание просто поговорить и хоть немного снять с себя тяготы последних дней.

Вначале речь шла о всяких пустяках, вспоминали забавные истории, которые происходили с ними в жизни, а потом дядюшка спросил:

— Принцесса, мне, разумеется, не хотелось бы сейчас говорить о неприятных вещах, но вы помните что-либо из того, каким образом оказались здесь, в Запретных землях?

Андреас, сидящий рядом с Абигейл, после слов дяди чуть встревожено посмотрел на девушку — как бы не заплакала, но та и не думала этого делать.

— Если честно, то я помню происходящее какими-то урывками, кусками, которые не складываются в общую картину. Впрочем, — невесело усмехнулось девушка, — впрочем, в последние годы не складывается многое.

— Вы имеете в виду…

— То, что творится сейчас в Бенлиоре… — вздохнула Абигейл. — И я даже знаю, когда все это началось, а произошло подобное с того самого момента, когда моя сестра Эмирил, сияя от счастья, привела во дворец своего свежеиспеченного супруга. Великие Небеса, какой же тогда был скандал: тип без роду и племени, никому не известный авантюрист, и вдруг вступил в брак с принцессой Бенлиора! До сих пор не имею представления, где они могли познакомиться, ведь у Эмирил очень слабое здоровье и она нечасто покидала королевский дворец. Узнав о произошедшем, я была уверена, что самозваного мужа в тот же день выкинут из дворца, Эмирил отправят на покаяние в монастырь, а брак аннулируют, но вместо этого Найгарл…

— Так звать мужа нынешней королевы? — поинтересовался брат Белтус.

— Да. Этот красавец с самого начала показался мне скользким, как змея, но он непонятным образом умел подчинять себе людей, и королева Вайварин вдруг ни с того, ни с сего сменила гнев на милость, позволив ему остаться во дворце. Спустя недолгое время Вайварин и сама начала меняться в худшую сторону, стала злой, подозрительной, изгоняла из дворца преданных слуг и старых друзей, не доверяла никому, кроме каких-то шарлатанов и знахарей, которые к тому времени стали вытеснять придворных. Более того: я уверена в том, что к смерти королевы каким-то образом причастен Найгарл, во всяком случае, к тому времени Вайварин стала полностью ему подчиняться и практически выставила своего мужа из дворца, хотя до того у них были замечательные отношения. Теперь считается, что Бенлиором правит моя сестра Эмирил, а на самом деле вся власть сосредоточена в руках ее мужа. Найгарл, этот мерзавец, постепенно стал подминать под себя все и всех, устанавливать свои порядки, а Эмирил смотрит на него во все глаза и соглашается со всем, что он ей скажет. Ну, а то, что сейчас творится в Бенлиоре — это словами не описать. Туда сползается вся шваль из соседних стран, иноземные купцы отказываются ехать в Бенлиор, потому что на дорогах разбойничают банды грабителей, в городах поджигаются дома аристократов и состоятельных людей, крестьяне почти ничего не сеют и не садят, грабежи и разбои совершаются уже в открытую, посреди бела дня…

— Но королева…

— Моя сестра Эмирил в своей стране не решает ровным счетом ничего. Мне вообще кажется, что она уже плохо понимает все происходящее, и не воспринимает ничьих слов, кроме слов мужа. Он не только полностью подчинил ее себе, но сейчас она уже не в состоянии жить своим умом. Как это ни печально признавать, но ни собственного разума, ни своей воли у моей сестры уже нет. Знаете, как она живет? Целыми днями сидит в своей комнате, молчит и смотрит на дверь, ожидая, когда на пороге появится ее дорогой супруг. Когда же, наконец, он появляется, то Эмирил глядит на него глазами преданной собаки, ловя каждый взор мужа и каждое его слово. Впрочем, там много слов не произносят, ведь муженек приходит только для того, чтоб подсунуть на подпись женушке очередной указ или же какое-то распоряжение. Правда, Эмирил иногда выводят из комнаты на торжественные приемы по государственным праздникам, но и там она сидит на троне, словно кукла, не сводя преданного взора со своего мужа. Ну, а на тех приемах по всем вопросам сейчас обращаются не к королеве Эмирил, а к принцу-консорту. Что же касается королевы, то она на все решения мужа согласно кивает головой, словно кхитайский болванчик: да, все так, все правильно, и я думаю точно так же, и вообще я согласна со всеми решениями моего любимого супруга, и согласна подписаться под любым словом дорогого Найгарла… Если называть вещи своими именами, то надо признать, что в Бенлиоре сейчас правит не королева, а принц-консорт. Вернее сказать, он не правит, а разваливает страну.

— Но как же все это терпит знать, придворные? Наконец, есть армия…

— Недовольные сразу же оказываются в тюрьме, а их имущество конфискуется. Было несколько заговоров, но в конечном итоге на плахе оказались не только сами заговорщики, но и вся их родня, вплоть до внучатых племянников двоюродного дедушки. Что же касается армии, то сейчас там со всех постов сняты настоящие офицеры, и заменены какими-то бандитами с большой дороги. Того и гляди, начнут мародерствовать в родной стране.

— Абигейл, а как у вашей сестры со здоровьем? — поинтересовался Андреас. — Насколько мне помнится, она и раньше не отличалась особо крепким сложением…

— А вот с эти вообще страшно! — девушка передернула плечами. — Моей сестре двадцать четыре года, но выглядит она на все шестьдесят, а то и старше. Еще три года назад Эмирил смотрелась на свои годы, и многие считали, что она кажется моложе. Если вы помните, но это была очень милая шатенка с голубыми глазами. Сейчас же все видят не молодую женщину, а старуху с трясущейся седой головой, которая самостоятельно не может даже встать на ноги и сделать хотя бы шаг. Более того: она почти ничего не слышит и с трудом говорит. Придворные уже чуть ли не в открытую говорят о том, что муж выкачивает у королевы все силы…