Когда Стихиям нечем заняться - Наталья Козьякова
Понеслось!
Его Величество приветливо кивал, улыбался так, что щеки болели. Её Величество томно обмахивалась веером, нервно его теребила, бросая косые взгляды на супруга и наследника.
Оный наследник топтался на самом краю возвышения, стиснув зубы, кулаки и все остальное, что можно было стиснуть. Нервничал так.
Леди Арина была совершенно спокойна. Приветливо улыбалась, протягивала ручку для поцелуя, благодарила за подарки и доставленное удовольствие. Мило смущалась, выслушивая комплименты, обещала подумать, розовела щечками, приседала в реверансе.
Словом, вела себя так, как и полагается юной леди, впервые вышедшей в свет.
Гости покидали дворец, весьма довольные балом. Не все, конечно, были довольны. Кому-то на ногу наступили, кому-то на гордость, у кого-то что-то мимо рта пронесли. Но то, что принцесса поддельная- никто не понял. И то - за восемь часов беспрестанного веселья и родную жену с тещей перепутаешь. Это юным леди положены легкие напитки, а тем, кто постарше - и крепкое не возбраняется…
-Как ни болела, а все же померла, -задумчиво глядя вслед последней паре, сказала Арина. –Что дальше, Ваше Величество?
-Вы не принцесса Арника! –внезапно прозрела королева. – Алексибар, это кто?
И гневно так о паркет каблучком – топ.
-После, дорогая, все после, - отмахнулся Алексибар, кивая сыну и юной леди на ту саму дверь за помостом. –Идите отдыхать, моя дорогая. Это дела политические, вам непонятные… а вы так устали… Благодарю вас – вы славно потрудились, бал вышел великолепный. Не смотрите так гневно, Ваше Величество! Как только мы разберемся – я лично вам все объясню… Спокойной ночи, любовь моя…
И поцеловал ей пальчики, изобразив лицом трепетность и благоговение.
Просцениум
-Так, тут пошалили, - удовлетворенно потер ладони Огонь. – Аринушку в новый мир переселили, в королевское семейство внедрили.
- Да. Удачно прошло, - поддержал Меч. – Арника пока в целительской полежит, подлечится, мозги на место поставит, а то раздухарилась тут. На бешеного коня полезла. Могла и совсем в небытие отчалить. Всю игру бы нам поломала.
Стихии в это время находились… м-м-м…, наверное, самое близкое сравнение – Пространство.
Такое волшебное место, в котором есть всё и в то же время – ничего нет. Ни света. Ни воздуха, ни облаков. Ни травы, ни деревьев.
И в то же время – оно всё там было. Шелестели листья и шептались травы, где-то негромко журчала вода, переливаясь через край мраморной чаши. Звенели шпаги и слышались веселые голоса. Плыли по синеве кучерявые облака, сверкали искорки ночного костра…
Свет и тень, день и ночь, добро и зло.
Жизнь, одним словом.
-Да, начало положено, - полюбовалась своим отражением в речном зеркале Вода. – Что там дальше по твоему гениальному плану?
-Да, Меч, кого мы возрождаем в этом мире? – поинтересовался Древо, только что вышедший из-под стихийного водопада с живой водой. Встряхнулся, отправляя в струи излишнюю влагу. –Ты же не просто так затеял эту Игру.
- Не просто так… - эхом повторил Меч, меланхолично выстукивая ногтями бравурный марш на лезвие кинжала. –Помните, на Заре Времен мы создали несколько волшебных рас. Драконы, гномы, оборотни и эльфы. Это потом к ним еще несколько всяких нагов, кентавров и прочей… м-м-м… присоседилось. Присоседилось, перемешалось, перепуталось.
-И получились самые странные существа во всех Мирах, - хмыкнул Огонь. – С самым странным набором генов.
-Слава нам – они все же вышли Разумными, - улыбнулся Меч. – И даже где-то весьма симпатичными. Но все же, и чистую линию надо бы сохранить. С драконами мы вопрос практически решили. С оборотнями все пока что не настолько критично. Гномы покуда тоже… гм… Это будет следующим вопросом в повестке дня.
А в этом мире, которому мы так и не дали собственного имени, когда-то зародилась самая неподражаемая во всех мирах раса. Правда, мне пришлось проследить генетические линии на много веков назад, чтобы вычленить чистую линию. К моему великому сожалению, осталось лишь двое носителей генома. Чтобы возродить расу, придется постараться. Именно поэтому нам и нужна Арина. В ее генах тоже есть частичка.
-Но ведь ты говорил, что Арника… -неуверенно начала Вода. –И к тому же, девочки так похожи… Это ведь не просто так, верно?
Меч таинственно улыбнулся, всё так же меланхолично выстукивая марш.
Глава седьмая
А дракон летит, а крылья стёрлися,
Мы не звали вас, а вы приперлися
Лорд д Экарт валялся в траве, наблюдая, как в высоком небе плывут куда-то облака. Умиротворение такая волшебная штука…. Если ты устал почти смертельно, если тебя все достало: проблемы, родственники, дела, нерешаемые задачи – иди в степь. Или в лес. Или к реке. Или туда, где всё это есть в совокупности.
Выбери уютное местечко, примни траву, и укладывайся. На спину. Руки можешь устроить как тебе удобно. Хоть на груди, хоть вытяни вдоль тела, хоть закинь за голову – это не важно. Важно, чтобы тебе было комфортно. Чтобы вокруг была та самая звенящая тишина.
Какое-то время – очень недолгое, ты еще будешь крутить головой, морщиться и выкидывать из-под спины ветки и колючки. Возможно – воевать с миллионным войском черных муравьев. Вскакивать, исполняя танец дикарей – мураши мелкие, но кусачие. И их много.
Впрочем, откинем этот факт в надежде, что ты не клинический идиот, и перед тем, как упасть в траву, все же осмотришься.
И вот ты обустроил лежку. Отринул мирское, и смотришь. Туда, где в немыслимой высоте звенит, радуясь жизни, крошечная птичка. Внутренний цензор постепенно отключается, позволяя на какое-то время слиться с миром, тебя окружающим.
Слиться, почти растворившись в потоках энергии, не видимой для большинства людей. Качаться как на волнах, плыть в той самой высоте, отрешиться от всего…
Это может продолжаться долго. Ровно столько, сколько нужно, чтобы каждая клеточка твоего организма очистилась, обновилась, напиталась светом. Чтобы ты смог дальше нести свою ношу.
Именно об этом и размышлял лорд д Экарт, когда совсем рядом затопали чьи-то ноги в старых, потрепанных жизнью и дальними переходами, сапогах.
Сапоги были на редкость знакомыми. Помнится, пару лет назад он сам забросил их в дальний чулан, чтобы никогда больше не надевать. Хватит. Потоптал он землю-матушку в дальних походах. Чего, спрашивается, шатался?
-Ну, я даже не сомневался, что ты
