Добро. Первая часть - Павел Нефедов
Затем мой взгляд переключился на пустоту у подножья пирамид.
– «Горы» должны иметь корни, – думал я.
Все пустое пространство тут же заполнилось «растительностью». Только это были непривычные деревья, кустарники и трава. Основа походила на, то длинные, то короткие атласные ленточки, разных цветов и форм. При более приближенном фокусировании здешняя зелень начинала приобретать более знакомые очертания, типа листьев и ответвлений. Но все равно, «растения» этого мира растворялись в общей необычной структуре. Поэтому, они больше походили на пиксельное образование какой-то игры.
Как только я что-то подумал, как тут же «земля» разошлась грубыми расщелинами. И они заполнились какой-то жидкостью. Вязкой и схожей с «озерной».
– Наверное, – думал я, – это здешняя энергия, которая, как и на земле подпитывает мир.
И вправду, густая жидкость словно услышала меня. Она заискрила, и задвигалась хаотично внутри себя. Будто электричество из мультиков побежало по проводам. Смотрелось это все конечно грандиозно.
Пирамиды сразу же ожили. Их непонятное движение от подпитки «речушками» стало напоминать танец заряженных частиц, только в более масштабном зрелище.
На пиках пирамид образовались тягучие корки, издали напоминающие снежные шапки. Будто конденсат этого мира вырвался наружу из-за дыхания «гор».
Мир как будто подмигнул мне. Вернее, я это осознавал. Мне даже стало веселее и приятнее. Сразу захотелось ответить дружеским объятием. Что я и сделал. Я простер кверху руки, и сделал ласковый жест объятий. Мир словно сказал мне: «Можно было этого не делать, я и так знаю, что наша любовь взаимная»! От этого понимания у меня потекла слеза. Но не настоящая, виртуальная. Я ее только ощущал умом. И чувств при этом земных я не испытал. Да и вообще, любовь здесь была сама собой. Ее не нужно было чувствовать, думать о ней. – Всеобъемлющее господство.
Когда лирика легким слоем слезла с тела, я почувствовал себя немного голым. В прямом смысле этого слова. Эта мысль пронзала меня, и исходила из самых глубин моего сознания. Оттуда, где я сам себя еще не создал. Мне из-за этого пришлось вновь надеть на себя лирику, – тоненький слой, жалкое подобие чувственности.
– Непривычно! – Заметил я. – Лучше пока еще побуду в своей шкуре.
Мое замечание касалось того, что я очень быстро ускорялся. – Переход в другой мир. Расставание с чувствами в том качестве, каким они были для меня. Созидание нового. Мне казалось, что я все ближе подбираюсь к той самой кнопке путешественника, которую нажмешь, и она тут же перенесет в любое место и любое состояние.
– А возможно… – Задумался я. Причем слова шли будто не от меня и не от внутреннего учителя. – Возможно, эта кнопка так западет, что окажешься в нигде… Как провал между старым и новым годом. Он придуман, и он существует. А если убрать само значение года, то и провал станет вечным… Нигде будет… Ничто…
Я настолько глубоко вошел в эту мысль, причем, явно рожденную мной в наивысшем сознании, что погрузился в медитативный транс. – Я просто существовал. Я познал медитацию такой, какая она должна быть. – Просто жизнь.
Мне это помогло отвлечься от всех остальных глубин мыслительного процесса. И мне стало настолько легко, что я тут же переключил свое внимание на новый мир. Уж очень мне хотелось вернуться к его обаянию. Как к новорожденному малышу, который отвлекает от взрослости и привычности.
– Свежая струя жизни! – Воскликнул я.
Созданное мной, тем временем, преобразилось. Оно словно чувствовало мой настрой.
– Ну, конечно же… – Задумчиво, но, естественно, произнес я. – Этот мир и есть я. Именно поэтому все так едино.
Я засмеялся. И мир тоже. «Озеро» заплескалось, «горы» затряслись, «речушки» заструились, а «земля» и «небо» зажглись заревом неведомой силы. Я был счастлив.
Наступило время, хотя его здесь не было, для дальнейших манипуляций с созданием. Я осмотрел уже созданное, и на ум пришло заполнение «небесных» пустот. Я просто провел рукой, и намерение безотлагательно исполнилось. Все просторы верхнего пространства дополнились искрами. Чем-то похожим на земные звезды, но с большим блеском и красочным оформлением. Крошечные фонарики имели разную форму. Да и их геометрия очень отличалась друг от друга. Свет от них исходил равномерно, но с большим напором, чем у привычных звезд. Смысл в них я вложил иной. Это были не далекие планеты, а близлежащие спутники нового мира. Нет, они не теснились на небольшом пространстве, и тем более не толкались. Просто это содружество выполняло роль подпитки дополнительной энергией моего мира. Как бы места, куда можно было перемещаться мгновенно, как в другой город. Ими я еще не занимался, чтобы расписать ландшафт, оставил пока в неведении. Ну так, на всякий случай. Вдруг мне потом понадобится хобби, или творческий порыв.
– Не все сразу! – Громогласно заявил я с интонацией мудрого исполнителя.
В некоторых местах спутники объединялись в красивые орнаменты, как созвездие, только более насыщенно и структурировано. А иногда они и вовсе соединялись в единое светлое, но разноцветное пятно. И таких пестрых украшений было много. Я даже придумал игру для себя. Эти планетарные узоры можно было двигать и переставлять на расстоянии силой мысли. Получилось очень забавно и увлекательно. После продолжительного момента весь верх блистал, как продуманная картина из недр вдохновения.
– А ты меня начинаешь удивлять, – вдруг произнес внутренний учитель, – никогда не знал, что у тебя столько терпения для творчества.
– Это, не терпение! – воскликнул я. – Это мой порыв души. И я это делаю с огромным удовольствием!
То ли для показухи своему учителю, а может быть из-за своей увлеченности, я продолжил. Мне стало мало одного светила. И я придумал сразу несколько непривычных оказий. На «небе» появились сразу два «солнца» и две «луны». «Солнца» я назвал светочи души, а «луны» – глубинами разума.
– Так, сказал я сам себе, – тогда и «землю» я назову недрами создания, а «небо» – сознанием. «Солнце» – светоч души, «воду» – энергией жизни, «озеро» – пониманием, «реку» – жилой плодородия, «песок» – просеянными недрами, «небо» – сознанием, а «звезды», как уже говорил – спутниками.
Я немного задумался.
– Аааа, – вспомнил я, – «горы» – пирамиды, «растения» – жизнь.
Потом я слегка утомился, и решил без обозначений продолжить. Вглядываясь в свои новые светила, я обнаружил, что нафантазировал в них целую жизнь. Это были не просто пламенные шары, а энергетические мегаполисы с живым воплощением. Туда я поместил жизнь с более быстрым укладом. С «лунами» – глубинами разума все обстояло гораздо проще, они были пустыми, но именно поэтому в любой момент их можно было наполнить творческим потенциалом. Все это напоминало мне земную жизнь, куда не взгляни чистый источник, смотришь на небо, додумываешь, смотришь на море, фантазируешь, на огонь – вообще фантазия зашкаливает.
– Как хорошо, что существует то, во что можно вкладывать душу бесконечно! – Произнес я праздно.
Все вроде было прекрасно, создание нового мира проходило
