Сильвия идёт ко дну - Лумис Дьюс

– А мы не просидим, – он улыбнулся. – Одевайся.

Сильвия зажмурилась, до звездочек перед глазами и открыла их. Комната освещалась только фонарями, светившими в открытое окно. Видимо, Сильвия подумала, что стоит его закрыть, и на этом сочла действие выполненным.

Стена комнаты, в дневном свете однотонная, сейчас то там, то тут сверкала мягким желтоватым светом, высвечивая узоры, подобные тем, которыми украсили перегородку в доме Розали. Видимо, какой-то национальный орнамент. У русалок же есть нация? Народ? Скорее, народ. Хотя, какая разница? Ей недолго осталось пробыть в этом месте. Она поднимется со дна, и она это знала.

Сильвия поднялась с кровати. Как же легко это проворачивалось на дне. За окном так же, как и днем сновали русалки, кто-то с собственными фонарями, больше похожими на цветы, кто-то с палками с чем-то вроде яркой лампочки на конце, такую вещь могли бы придумать в Икее. Кто-то довольствовался светом фонарей, висящих на домах, кто-то старался держаться в тени. Один из таких проскользнул прямо под окном Сильвии, как змея, заставив её вздрогнуть. В отместку Сильвия с силой захлопнула окно. Она надеялась, что смогла напугать того, кто посмел красться мимо неё.

Вернувшись в кровать, она не смогла сомкнуть глаз снова. Мысли о доме разбередили чувства, и Сильвия захотела вернуться домойтак сильно, как не хотела никогда. Снова потискать Лео. Погладить по голове спящего щекой на клавиатуре Дилана. Заметив в углу шевеление и почувствовав, как вода начала волноваться, Сильвия подумала, что это кот. Наверное, залез в пакет, который Дилан не глядя швырнул на пол, просто чтобы освободить руки. Глаза закрылись сами по себе и распахнулись, едва Сильвия поняла, насколько она не права.

Она на дне океана. В закрытой комнате. И она в ней не одна.

Глава 4.

Сильвия на автомате вжалась спиной в изголовье кровати, подальше от тени в углу. Открыть окно и прыгнуть? Атаковать? Застыть на месте и ждать, пока наваждение сойдет? Может же быть так, что это не больше чем иллюзия, как и всё вокруг, весь дом Мадлен? Но кровать наощупь была слишком реальной. Будь Сильвия живой, она бы уже перестала дышать.

Темень двигалась к Сильвии, выходила на свет, обретала форму. Сильвия закричала бы, если бы могла двигаться, да только всё её существо сковал страх. Она наконец увидела её.

Девушка, такая же юная, как и все в этом мире, но смерть уже оставила на её лице и теле свои отпечатки. То тут, то там сквозь пятна сошедшей кожи виднелись разлагающиеся мышцы, сухожилия, белели кости. Одежда свисала жалкими лохмотьями, совершенно не выполняя своей функции. Сильвия вжалась в спинку крепче. Всё тело Джемини покрывали такие же трубки, как и там, у пещеры Оден, просто поменьше. Они росли, прорывая её тело, оставляя на и без того испещренном теле еще больше дыр.

На её лице не было злости. Не было ярости, ничего, что заставило бы прямо сейчас убить ту, что посмела убить её во второй раз. Она присматривалась, как тигр, свысока, осознавая, что добыча от неё никуда не денется. Сильвия смотрела ей в глаза, понимая, что там, в голове, так похожей теперь на ту, что отрубил Персей, она уже мертва. И здесь нет Персея, чтобы защитить её.

Сильвия сжала кулаки, не отрывая глаз от чудища. Да, Джемини уже не была ни русалкой, ни человеком. Она была чудищем. Заслуживала ли она смерти? Сильвия не могла ответить. Не хотела. Но сейчас, в момент, когда на кону была её жизнь, пусть и иная, она могла сделать лишь один выбор.

В груди снова разгорелся жар. Но… Черт, недостаточно сильный. Тепло поднималось выше, к горлу, и в этот раз Сильвия даже знала, как им управлять. Тщетно. Вой вышел и вполовину не таким сильным, каким он был в доме Оден. Джемини лишь засмеялась. По коже Сильвии побежали мурашки. Этот смех снился бы ей до конца жизни, будь она жива. Да и вряд ли она увидит рассвет даже под толщей воды.

Вода заволновалась. Или… Нет. Это была не вода. Это её собственные руки. Сильвия видела, как кожа разрывается, как из кровоточащих ран, покрытые слизью пролезают те же твари, что оккупировали тело Джемини. Сильвия не могла кричать. Она срывала их, сбрасывала, но это не помогало, на месте старых тут же появлялись новые. Джемини только довольно скалилась.

Сильвия уставилась на свои руки. Черви вылезали теперь и на плечах, и скоро грозили превратить её в подобие её врага. Неужели она переборщила с листьями удиличьей ягоды настолько сильно? Вряд ли Сильвия смогла бы дойти до этого места, если бы в самом деле отравилась. Она присмотрелась к рукам. Они и вправду ходили ходуном. Нет, не из-за тварей. Это напоминало скорее помехи на старом ламповом телевизоре, еще в те времена, когда отец стоял горой против цифровой приставки. Если так…

Сильвия глубоко вздохнула, стараясь игнорировать тех червей, что уже выбрались из плеч и теперь то и дело терлись о лицо. Что, если их не существует? Что, если это и правда сон? Прекрасный сон о прошлом, переросший в кошмар о будущем? Тетушка Джули говорила ведь, что сном, если тебе не нравится, можно управлять. И если у Сильвии получалось управлять людьми, со сном она тоже справится.

Всё свое отвращение, весь страх она отогнала прочь и взглянула прямо в глаза Джемини, приподняв подбородок. Твари падали с рук мертвые и растворялись в воде зеленым желе. Руки снова пошли волнами. Раны, оставленные червями, затягивались, запястье стало уже, волосы – длиннее. Кажется, и сама Сильвия вытянулась на пару сантиметров. Может, так она показывала уверенность. Нет, она не хотела пускать против Джемини честные методы. В конце концов, она пробралась в дом непрошенным гостем. И Сильвия ответит ей так, как она заслуживает.

Дрожь прошла по рукам, плечам и дальше по всему телу. Тяжесть с шеи ушла, кожу ласкала шелковистая ткань. Сильвия почти физически почувствовала это безумие. Улыбалась уже не она. Своей подопечной улыбалась Оден.

– Джемини, золотце, разве мы не говорили, что русалкам нельзя причинять зла?

В тот же момент распахнулась дверь, ударив по стене с такой силой, что деревянные детали прекрасной мозаики разлетелись по всей комнате. Сильвия впервые видела на лице Оден такие сильные эмоции. Она перехватила её взгляд.

– А так я симпатичнее, чем в зеркале, – заметила Сильвия и перевела взгляд обратно на Джемини. – Исчезни и никогда не преследуй её. Ты знаешь, что я могу сделать, если ослушаешься, деточка.

Тон не терпел пререканий, Джемини просто застыла в углу, глядя то на настоящую Оден, которая хлопала ртом, пытаясь подобрать слова, то на Сильвию. Она сложила руки на груди и бросила взгляд на вошедшую Мадлен. Едва она подняла руку, Джемини растворилась, будто её там и не было. Сильвия шумно выдохнула.

– То есть это было просто для проверки, – это говорила не Сильвия. Оден, это её эмоции Сильвия испытывала, не свои. И самое странное, она не знала, как их прогнать. – Нельзя было меня, например, ну, предупредить? Приятно было бы получить труп русалки–самоубийцы, да? Ничего гаже я еще не чувствовала.

– Ты бы никогда не сказала подобного, будь на самом деле мной, – отозвалась Оден, не сводя с себя глаз. – Всё, вплоть до одежды.

Она подошла, потрогала подол платья, коснулась волос.

– Не понимаю. Ты делаешь все точь-в-точь как Мадлен.

– Все просто, сестра, – отозвалась Мадлен, подходя ближе. Она взяла Сильвию за руку, контуры её тела заволновались так же, как и у Сильвии несколькими минутами раньше. Теперь перед копией Оден стояла сама Сильвия. Настоящая Сильвия отпрянула. Неужели она выглядела настолько отвратно? Порванное платье, волосы, отросшие непонятно как и растрепанные, будто она никогда не видела расчески.

Мадлен не отпускала её руки. Теперь и она, и Сильвия становились ниже, ощущение дорогой прохладной ткани на теле сменилось на привычное. Перед ней снова стояла француженка Мадлен. А Сильвия снова чувствовала себя Сильвией.

– Она – актриса от мира русалок. Нет тех из нас, чьи силы она бы не смогла повторить.