Вячеслав Пальман - Восточный кордон
Она была далеко, но прозрачный воздух и подсветка солнца как бы приблизили скалы. На одной из них стояли туры, рисуясь тёмными изваяниями на оранжевом небе. Колечки рогов, освещённые сзади, сияли, как нимбы. Было что-то сказочное в этой картине.
— Сейчас умру от счастья, — сказала девушка и закрыла ладошками лицо.
Свет померк, туры исчезли. Стало заметно прохладней, вынули спальные мешки, но палаточки решили не ставить: завтра будет приют, там основательный отдых.
Саша вспомнил Александра Сергеевича, его лепёшки и любимое «само собой». И ещё ему захотелось, чтобы Таня была уже там. Они могут вместе сходить к реке и посмотреть медвежье семейство, если оно не переменило свою квартиру.
Не спалось. Саша лежал на спине и смотрел в небо. Яркие звезды усыпали чёрный небосвод, месяц не показывался, стояла абсолютная тишина. Мысли его блуждали, он подумал, что отец где-нибудь недалеко вот так же сидит у костра, и вдруг ему стало боязно: зачем он пошёл в одиночку. Хоть бы Самур… И тут его осенила новая мысль: а не ушёл ли Самур с отцом? Если так, то очень хорошо. Потом перед ним возникла кареглазая Таня, её жест — как она откидывает тыльной стороной ладони волосы со лба и как улыбается. И он улыбнулся милому видению. Мысль незаметно перескочила к лесному домику и Рыжему, сразу отчего-то вспомнился каштанник, каменные могилы в задумчивом лесу…
Он, видно, уснул, потом очнулся и несколько секунд соображал, где он и что с ним.
Туристы ещё спали, восток едва светлел. Саша опять улёгся, но уснуть уже не мог.
Он развёл костёр. В предрассветной сини пламя бесшумно и весело лизало сухой валежник, белые язычки костра отпугивали тающую темь, а на востоке уже разгоралось — розовые скалы с восточной стороны плавились в лучах и отбрасывали свет зари вниз, проявляя луга, долинки, заросшие кустарником. Бесшумно и кучно пролетели небольшие альпийские галки, где-то в скалах тоненько, как молодой петушок, прокричал проснувшийся улар.
Тотчас кто-то из туристов пробасил со своего места:
— «Дети, в школу собирайтесь, петушок пропел давно…»
Ему ответил девичий смешливый голосок, продекламировав вторую строку букварного стиха. Лагерь зашевелился, Саше никого не пришлось будить. Повесили над огнём котёл и ведро, скоро запахло гречневой кашей и тушёнкой. Все побежали умываться. Быстро покончили с завтраком, убрали место у костра, и вот уже цепочка растянулась на пологом подъёме.
Приют Прохладный показался часам к десяти. Там под навесом тлел костёр, тёплый воздух дрожал над драночной крышей. Около приюта бродили туристы. «Значит, Таня пришла», — подумал Саша и прибавил ходу. Ребята подтянулись, все хотели выглядеть непринуждённо и бодро. Встреча с народом юга… Пусть посмотрят на выносливых северян.
Саша был уверен, что сейчас навстречу ему побежит Таня, а из каптёрки выглянет Сергеич. Но никто не встретил, только девчата в защитных штормовках столпились да незнакомый инструктор поднял руку, чтобы скомандовать традиционный хоровой «физкульт-привет!».
— Там неприятности, — ответил он на вопрос Саши и показал рукой к югу.
— У Никитиной? — Саша почувствовал, как у него вспыхнули щеки.
— Мы обогнали их. Группа Никитиной стоит лагерем в десяти километрах отсюда. Понимаешь, парень у них исчез. Вот так просто, взял — и исчез. Она пошла искать.
— Одна?
— Двоих взяла с собой, остальным велела ждать.
— А где Сергеич?
— Тоже ушёл к ним. Как только я принёс весть, он собрался — и туда!
Вот так история! Саша растерялся. И посоветоваться не с кем. Как же ему поступить?
Саша выстроил свою команду и сказал:
— Мне придётся оставить вас. Нужно помочь товарищу. Вернусь через сутки, отдыхайте здесь, любуйтесь природой. Но далеко не ходите. Туман, гроза, мало ли что… Кто хочет пойти со мной?
Вызвались все хлопцы, но Саша взял только двух вильнюсских студентов. С облегчёнными рюкзаками тройка тотчас же пошла дальше.
2В горах не бывает одинаковой погоды везде и всюду. Все здесь переменчиво.
На плато ясно и сухо, а в двадцати километрах над долинами висит дождевое облако. К югу от Кушта тихо, а северные склоны гудят от упругого степняка. В одном горном узле тепло, чуть в стороне от него — сыро и холодно. Микрозоны климата. Как в любой горной стране.
Когда Сашина команда всю прошедшую ночь спала под яркими звёздами, в тридцати километрах за перевалами упал такой туман, что рядом ничего не видно. Лес пропитался сыростью, туман заглушил все звуки, и на милой земле сделалось очень неуютно.
Таня Никитина приказала своим ребятам сойтись потеснее и уменьшила шаг. Тропу она помнила хорошо, заблудиться не могла, но за отстающих боялась.
Вечером она привела свою партию к балагану; вспыхнул костёр, стало веселей. Таня надеялась, что с рассветом подует ветер, сгонит молочную пелену и она придёт на Прохладный точно по графику. Это было тем более важно, что Саша обещал быть там тоже утром.
Ночь прошла спокойно. В шестом часу развиднелось, но туман держался устойчиво, и Таня заколебалась — выходить или подождать. Когда девушки и парни поднялись, она строго напомнила:
— Поодиночке к ручью не ходить, можно потерять ориентировку. Лучше всего вместе.
Но и здесь нашёлся парень, который считал, что жизнь интересней, если все делать наперекор советам. Крепкий, физически здоровый тракторист из степей, с беспечной улыбкой на отчаянном и жадном до новизны лице, он не захотел умываться в «общем» ручье, а пошёл искать свой ручей. Нашёл, тут ручейков было много, только не все они текли в одну долину. Когда он стал возвращаться в безглазом тумане, то потерял направление; удивлённо хмыкнул и пошёл вверх по течению. Забрёл в какие-то скалы, повернул назад и довольно долго спускался по руслу, пока не очутился в зловещем лесу. Только тогда, подавив самолюбие, рискнул крикнуть. Но он далеко отошёл. Его крика не услышали, звуки увязали в тумане, как в вате. От костра ему ведь тоже кричали хором, когда хватились, но и парень ничего не услышал.
Туристы поснимали с плеч рюкзаки, поворчали и сели ждать растяпу. Отходить от жилья Таня не разрешила. Найдётся один — потеряются новых двое. Парня все не было. Подошла с юга вторая группа. Таня рассказала о происшествии и просила передать Александру Сергеевичу на Прохладный. Затем проверила продукты, приказала группе ждать на месте, а сама с двумя хлопцами, которые видели, куда пошёл утром их дружок, тронулась в поиск.
Туман стоял недвижимый и плотный, как стена.
Надо отдать должное заблудившемуся: он не испугался. Сперва шёл вниз по ручью, надеясь, что ущелье рано или поздно приведёт его к реке, а там и к посёлку. Но потом решил перехитрить горы — оставил ущелье и полез вбок и наверх, легкомысленно рассчитывая выбраться из тумана и оглядеться с вершины. Этим своим ходом он окончательно запутал поисковую группу и запутался сам; ручей остался влево, а он вышел в бассейн уже другой реки, гораздо правей.
