Лебеди летят над тайгой - Семён Михайлович Бытовой
— В берлоге, однако, не выспался, — шутливо сказал дед. — Пускай его тут поспит.
Так появился в Сиине медвежонок.
2
Колька посадил его на цепь и после уроков прогуливался с ним по поселку. Иногда брал с собой на рыбалку и тут же на льду кормил свежей рыбой. Не успеет Колька вытащить из лунки сига или щуку, медвежонок рвет добычу из рук. Однажды схватил зубами тайменя, перекусил леску и вместе с крючком проглотил рыбину. Колька испугался, подумал, что медвежонок подавится. В счастью, все обошлось. Но к лунке больше его не подпускал, привязывал к дереву.
Многие ребята ухаживали за медвежонком, но он признавал одного Кольку. Завидев его издали, начинал рваться с цепи и, когда Колька подходил, клал ему лапы на грудь и просил пощекотать за ушами.
— Ученый у тебя медведь, бата, — говорили Кольке удэгейцы. — Однако, не зевай, чтобы злым не вырос.
— Не будет злым, — возражал Колька, — сырого мяса не ест, только вареное, а на закуску сахар получает...
Словно по тайному сговору, ребята экономили сахар, откладывали из своей порции по кусочку и отдавали Кольке Галунке, а тот в определенное время — на большой перемене — кормил своего воспитанника.
Вскоре Мишка стал так хорошо разбираться в звонках, что безошибочно угадывал большую перемену — время появления Кольки с угощением. Тогда он вставал на задние лапы, рвался с цепи, скрежетал зубами, скулил и вот-вот, казалось, выскочит из ошейника.
Надежда Петровна объяснила, что у медвежонка, вероятно, выработался условный рефлекс.
— Вот вы, ребята, сколько лет учитесь в школе и не обращаете внимания, как звонит тетя Гяндя. А ведь звонит она всегда по-разному. Перед малыми переменами дает короткие звонки, а перед большой — звонит дольше. Медвежонок это усвоил. И уже привык, что после длинного звонка Коля приносит сахар. Это и есть условный рефлекс.
Ребята решили проверить, что будет с медвежонком, если Колька пропустит одну большую перемену.
И вот что произошло.
Как обычно, в назначенное время тетя Гяндя зазвонила к большой перемене. Дремавший в шалаше медвежонок выскочил, поднялся на задние лапы, заскулил. Колька не приходил. Мишка занервничал. Стал грызть зубами цепь, рваться из ошейника. Потом начал хлестать себя лапами по морде. Когда и это не помогло, разворотил свой шалаш, раскидал кедровую кору. А Колька все не приходил.
Когда терпению Мишки пришел конец, он повалился на спину, стал кататься по траве и так замотал вокруг шеи цепочку, что чуть не задохся.
— Ну что мы, ребята, наделали, — с обидой закричал Колька, наблюдавший из окна за медвежонком. — Так разозлили Мишку, что у него пропадет рефлекс.
Он кинулся в класс, чтобы схватить из парты сахар и побежать к медвежонку, но не успел — перемена кончилась. Начался урок.
Никто не видел, как Мишка вылез из ошейника. Почуяв волю, он, однако, не удрал в тайгу. Пробрался в помещение, отыскал Колькин класс, открыл лапами дверь, вошел и уселся около Колькиной парты.
— Этого еще не хватало! — возмутилась Надежда Петровна и велела вывести Мишку. Но, заметив, что он тихо положил морду на вытянутые лапы, уступила: — Ладно, пускай остается...
Когда Надежда Петровна вызвала Кольку к доске, следом за ним пошел и Мишка. Лег под доской в прежней позе, поглядывая прищуренными глазами то на Кольку, то на учительницу. Когда Галунка, решив задачу, вернулся на свое место, за ним двинулся и медвежонок.
Ребята были в восторге. А медвежонок за хорошее поведение получил двойную порцию сахара.
Вскоре произошло новое событие.
Был уже одиннадцатый час вечера. Все в интернате спали. Спал и медвежонок, забившись в тесный угол своего шалаша. Лишь старый рыжий пес бегал вокруг дома и лаял на большую луну. Неожиданно к нему присоединились и другие собаки — а было их в Сиине множество. И такой страшный лай поднялся в поселке, словно поблизости бродил тигр.
Не проснись в это время медвежонок, ничего бы, пожалуй, не произошло. Но Мишка, как на грех, проснулся, выскочил из шалаша, загремел цепью. И собаки излили на него всю свою злость. Целой сворой набросились на беспомощного сонного медвежонка. Дергали его за хвост, хватали за уши, а рыжий пес впился зубами в бок и вырвал клок шерсти.
Медвежонок сжался в комок, потом, осмелев, стал отбиваться лапами, а когда собаки еще пуще насели, изо всех сил потянул цепь, оборвал ее вместе со скобой и побежал в сопки.
В это время проснулся Петя Сяляндзюга. Соскочил с кровати, кинулся к окну — и ахнул: свора собак, штук двадцать, наверно, возилась около шалаша.
— Колька, вставай, беда случилась!
Колька отбросил одеяло, вскочил.
— Быстро спасать Мишку! — закричал он, разбудив всех в комнате.
Выбежали на улицу, палками отогнали собак. Но медвежонка в шалаше не было. С минуту стояли молча, поглядывая друг на друга. Потом Петька сказал:
— Надо по следу идти. Гляди, след совсем свежий, в сопки ведет.
Колька ответил не сразу.
— Да что же ты, Коля, стоишь? — возмутился Петя. — Тут каждая минута дорога, а ты почему-то стоишь.
— Пойдем по следу, — наконец сказал Коля. — Пойдем втроем: я, ты и Генка. Бегите за лыжами.
Пока Петя и Генка бегали за лыжами. Колька вернулся в комнату, достал из тумбочки несколько кусков сахара. Потом тихонечко пробрался в дежурку, где спала на топчане тетя Гяндя, и взял с подоконника школьный звонок.
Ярко светила луна. Было тихо, безветренно. Следы медвежонка отчетливо виднелись на чистом снегу. Когда через час они привели к горному перевалу, ребята остановились передохнуть. Потом пошли дальше. Следы привели в узкий распадок между сопками.
— Далеко ушел, — вслух подумал Генка и уже громче добавил: — Все-таки надо было нам собаку захватить.
— Что ты, с ума спятил? — прикрикнул на него Петя. — Мишка от собак удрал, а ты хочешь опять собаку за ним пустить...
Из распадка вышли в густой кедровник. Здесь
