Орасио Кирога - Анаконда
Ох, лучше бы она не делала этого! Тотчас же тысячи ос выскочили из гнезда, облепили ее и стали кусать ей морду, лапы, все тело. Их жала вонзались в голову, в живот, в хвост — повсюду, повсюду… Но хуже всего было то, что осы жалили ей глаза. Более десяти ос ужалило ее в глаза.
Лань, обезумев от боли, с громким криком бросилась бежать, и все бежала и бежала до тех пор, пока не остановилась, ничего вокруг не видя: она ослепла, совсем, совсем ослепла.
Веки ее страшно распухли, глаза резало острой болью, она ничего не видела. Дрожа от страха и боли, она стояла неподвижно и могла только безутешно всхлипывать:
— Мама!.. Мама!..
Мать, которая уже отправилась на поиски своей дочки, потому что та очень задержалась, наконец отыскала ее и пришла в отчаяние, увидев, что ее малютка ослепла. Она осторожно повела ее домой, и, пока они шли, голова маленькой лани лежала на шее матери, а все звери, попадавшиеся им по дороге, подходили и с грустью смотрели в слепые глаза маленькой лани.
Мать не знала что делать. Как вылечить дочь? Но она слышала, что в деревне за лесом живет человек, у которого много лекарств. Этот человек был охотник и иногда подстреливал и ланей, но вообще он был очень добрый.
Мать сначала боялась вести дочь к человеку, который охотится на ланей. Но отчаяние заставило ее решиться. Правда, прежде чем отправиться к охотнику, она задумала попросить рекомендательное письмо у муравьеда, который слыл большим другом человека.
И вскоре, оставив маленькую лань в надежном месте, она уже бежала через лес, чудом не попав в лапы ягуару. Добежав до жилища своего приятеля, она от усталости не могла больше ни шагу сделать.
Этим приятелем, как уже говорилось, был муравьед, но не обычный муравьед, а муравьед особой породы, маленький. На нем была желтая шубка, а поверх желтой шубки — черная жилетка с двумя лямками на плечах. Хвост у таких муравьедов очень цепкий, потому что живут они на деревьях и любят висеть на ветках, уцепившись за них хвостом.
Как возникла тесная дружба между муравьедом и охотником? Никто в лесу этого не знал, но когда-нибудь мы услышим об этом.
Итак, бедная мать подбежала к жилищу муравьеда.
Тук, тук, тук, — постучала она, задыхаясь от быстрого бега.
— Кто там? — спросил муравьед.
— Это я, лань!
— Ах, вот как! Чего ты хочешь, лань?
— Я пришла просить у вас рекомендательное письмо к охотнику. Моя дочь, маленькая лань, совсем ослепла.
— Ах, маленькая лань? — отозвался муравьед. — Она хорошее существо. Если это для нее, то ладно, я дам вам, что вы просите. Писать ничего не нужно… Покажите ему вот это, и он вас примет.
И концом своего хвоста муравьед протянул лани сухую змеиную голову, совсем сухую, но с сохранившимися ядовитыми зубами.
— Покажите ему вот это, — повторил охотник за муравьями. — Больше ничего не требуется.
— Спасибо, дорогой муравьед! — сказала лань, очень довольная. — Вы тоже хорошее существо.
И она поспешно убежала, потому что была уже поздняя ночь, и приближалось раннее утро.
Она забежала в свою пещеру, захватила с собой дочь, которая не переставала тихонько стонать, и они вместе добрались до деревни, где им пришлось идти очень медленно, прижимаясь к стенам домов, чтобы собаки не почуяли их.
И вот они уже у двери охотничьего дома.
Тут-тук-тук! — постучали они.
— Кто там? — раздался из-за двери человеческий голос.
— Это мы, лани!.. Мы принесли змеиную голову.
Мать поторопилась сообщить об этом охотнику, чтобы он знал, что они — приятельницы муравьеда.
— Ах, так, — сказал человек, открывая дверь. — Что случилось?
— Мы пришли к вам, чтобы вы помогли моей дочери, маленькой лани, — она ослепла.
И мать рассказала охотнику всю историю с пчелами.
— Гм!.. Ну, посмотрим, что за болезнь у этой сеньориты, — сказал охотник.
И, вернувшись в дом, вынес оттуда высокий стульчик и посадил на него маленькую лань так, чтобы он мог, не очень нагибаясь, видеть ее глаза. Он долго рассматривал их через большое круглое стекло, а бедная мама светила ему фонарем.
— Ничего страшного нет, — сказал наконец охотник, помогая маленькой лани слезть со стула. — Но надо запастись терпеньем. Каждый вечер прикладывайте ей к глазам эту мазь и двадцать дней держите ее в темноте. А потом наденьте ей эти желтые очки, и она вылечится.
— Большое вам спасибо, охотник! — радостно сказала благодарная лань. — Как я вам обязана!
— Пустяки, — ответил, улыбаясь, охотник. — Только остерегайтесь собак: в соседнем квартале живет человек, собаки которого специально обучены травить оленей.
Лани очень испугались. На обратном пути они шли осторожно, едва касаясь земли и останавливаясь на каждом шагу. Но, несмотря на все это, собаки почуяли их и гнали добрую милю по лесу. Мать и дочь бежали по широкой-широкой просеке, и маленькая лань бежала впереди и громко блеяла.
Лечение шло, как велел охотник. Но только одна старая лань знала, каких усилий ей стоило удержать свою маленькую дочку в дупле целых двадцать бесконечных дней. В дупле было темным-темно. Но вот наконец однажды утром мать раздвинула рогами большую кучу веток, которыми закрыла вход в дупло, чтоб туда не проникал дневной свет, и маленькая лань, в своих желтых очках, выскочила наружу, громко крича:
— Я вижу, мама! Я все вижу!..
А лань, прислонившись головой к какой-то ветке, плакала от радости, видя свою доченьку опять здоровой.
Маленькая лань совсем вылечилась. Но, бодрая, здоровая и довольная, она была все-таки грустна: одна тайная мысль не давала ей покоя. А мысль была вот какая: ей во что бы то ни стало хотелось отблагодарить человека, который был так добр к ней, а как это сделать, она не знала.
Но наконец она придумала кое-что. Она долго бродила по берегу, по болотам и заводям и набрала перьев серой цапли, чтобы отнести их охотнику. А охотник, в свою очередь, тоже иногда вспоминал про маленькую слепую лань, которую он когда-то лечил.
И вот как-то раз дождливым вечером охотник читал в своей комнате и был в очень хорошем настроении, так как только что починил свою соломенную крышу, которая больше не протекала. Вдруг он услышал стук и, открыв дверь, увидел маленькую лань, которая держала в зубах пучок мокрых от дождя перьев серой цапли.
Охотник стал смеяться, а маленькая лань ушла грустная и пристыженная, подумав, что охотник смеется над ее жалким подарком. Потом она набрала больших перьев, совсем сухих и чистых, и через неделю опять пришла к охотнику. И на этот раз охотник, который тогда засмеялся от нежности, уже не смеялся, боясь обидеть маленькую лань, не понявшую причины его смеха. Зато он подарил ей туесок из такуары{18}, доверху наполненный медом, и лань съела его с безумным удовольствием.
