Иэн Дуглас-Гамильтон - Жизнь среди слонов
В полгода он уже ничем не напоминал новорожденного. Рыжие волосы выпали, а появились жесткие черные. Он поправился и обрел нормальные пропорции слона, которые почти не меняются с возрастом. Не хватало лишь бивней. Кожа его всегда была грязной, в топ болоту, где он валялся, но после дождя слоненок приобретал блеклый серо-голубоватый цвет. Уши слегка поднялись кверху, немного отстали от шеи. Его пенис утонул в складках кожи, и теперь с первого взгляда было трудно определить его пол.
Но мужской характер Н'Думе с каждым днем проявлялся все больше, и к концу первого года он уже карабкался на других слонят, и, хотя то были всего-навсего детские любовные игры, такое поведение выдавало его принадлежность к самцам. Ни одна самочка никогда не вела себя подобным образом. Это было одно из самых ранних различий в поведении двух полов, и оно проявлялось лет за тринадцать до первого совокупления.
За год Н'Думе вырос на целую треть, его рост стал 1,15 метра. Впервые я заметил на его щеке следы сильно пахнущих маслянистых выделений — муста. Выделения появляются на щеке время от времени и никогда не бывают у слонят до года. С возрастом они становятся обильнее, но роль их пока не ясна.
Н'Думе стал еще ловче и игривей. Незаметно изменились его взаимоотношения с матерью. Он уходил все дальше и дальше от родительницы; в этом проявлялись как стремление слоненка к независимости, так и все большее равнодушие Тонкого Бивня к его жизни. Если раньше она спешила ему на помощь, стоило какому-либо увальню-слоненку задеть его, то теперь она предоставляла ему возможность защищаться самостоятельно. Ее неусыпная забота постепенно слабела, и Н'Думе оставалось либо выкручиваться самому, либо тащиться за матерью.
Однажды в жаркий полдень, когда все семейство в полудреме наслаждалось сиестой, он разлегся на прохладной земле под акацией, окруженный изгородью хоботов и ног. Вскоре он заснул. Леонора обычно отдыхала около часа, перед тем как перейти к поискам другой тени, но в тот день по той или иной причине ей не стоялось на месте, и она вскоре двинулась дальше. Тонкий Бивень потянулась за ней. Встали на ноги и остальные слонята, лишь Н'Думе продолжал спать. Вскоре он остался один, только старшая дочь Леоноры Две Дырки стояла над ним. Она ворчала, но слоненок продолжал спать. Тогда она почесала ему брюхо кончиком передней ноги и хоботом; он тут же вскочил и заметил, что матери нет. Если не считать Две Дырки, его покинули. Остается предположить, что Тонкий Бивень знала: Две Дырки стоит на страже. Н'Думе пробуждал в Двух Дырках какой-то особый материнский инстинкт: она практически не отходила от него. При случае она прятала его меж ног и, казалось, ворчала от удовольствия.
Потом Н'Думе заболел, и, по-видимому, ему было очень плохо, поскольку он беспрестанно издавал жалобные стоны. Наступал час вечерней трапезы, и все семейство набивало брюхо травой, а Н'Думе кругами ходил вокруг и стонал, широко раскрыв рот. Беспокойство ощущала только Две Дырки; отправив в рот очередную порцию вкусной травы, она подходила к нему и, как бы утешая, касалась хоботом его лба. За неделю он очень похудел. Наконец он перестал стонать, сначала ел плохо, но вскоре к нему вернулся аппетит, и я так и не узнал, чем он болел. И очень рад, что остался в полном неведении о причинах заболевания, так как выяснить их мог только при вскрытии.
Внешнее безразличие Тонкого Бивня вовсе не означало, что она не бросится на его защиту в случае реальной опасности. По-видимому, она знала, что в семейном кругу он в безопасности, но если понадобится помощь, она тут же поспешит ему па выручку. Так, встретив однажды гиен в русле реки, неподалеку от лагеря, Леонора и остальные слонихи образовали каре и хоботами затолкали малышей внутрь. Затем Тонкий Бивень, пока остальные охраняли слонят, пошла на опасных хищников и обратила их в бегство.
К моменту рождения Н'Думе Тонкий Бивень уже была опытной матерью: за ней бегали еще три отпрыска. Молодые матери возились со своими детьми куда больше, особенно с первенцами, они не отпускали их ни на шаг. Как и неопытные мамаши рода человеческого, они пока не сознавали, что воспитание ребенка есть всего-навсего повторяющаяся процедура, и их зачаровывало первое материнство.
Боадицея с ролью матери справлялась плохо, поскольку ее волновали и занимали всяческие опасности, которые могли угрожать ее семейству. Шум машины заставлял ее отрываться от завтрака, и она редко позволяла своему почти годовалому слоненку досыта насосаться материнского молока. Но такое необычное поведение следовало отнести на счет избытка туристов, а не слонов.
Слонята отличались исключительным разнообразием характеров. Одни уже через несколько недель начинают неутомимо исследовать окрестности, другие ни на шаг не отстают от своих матерей. Одни игривы и кипят энергией, другие вялы. В одной семейной группе я стал свидетелем исключительного случая: малыш большую часть своего первого года проводил не с матерью, а с матриархом по кличке Сфинкс, которая была беременна и имела молоко. Ее слоненок родился через три месяца после усыновления первого, и они выглядели близнецами, играя, посасывая молоко и бегая под бдительным оком Сфинкса. Докинутой матери надо было подойти к матриарху почти вплотную, чтобы обратить па себя внимание своего дитяти.
Как и у других слонят, вес мозга Н'Думе при рождении не превышал 35 % веса мозга взрослого животного. Большинство млекопитающих рождаются с мозгом, который почти не меняется с возрастом. У слона же мозг развивается медленно по причине столь продолжительного детства, во время которого слоненок учится, и поэтому прогресс выглядит разительным.
Н'Думе рос и учился. Он постигал движения, но вначале они выглядели очень комично; он принимал десятки поз, в которых редко приходится видеть взрослых животных. Еще позже Н'Думе освоил сложные двигательные комплексы. Со временем он научился ползать на брюхе, перекатываться через спину, волочить задние ноги, словно раненый олень, и усаживаться с опущенными ушами наподобие собаки.
Много хлопот доставлял ему хобот. В первый год он и не подозревал, что можно утолять жажду с помощью хобота; он становился на колени на берегу реки и, держа хобот подальше от воды, пил ртом, как и другие юные слонята. Постепенно, играя кончиком хобота в воде, он методом проб и ошибок научился всасывать воду, удерживать ее в поднятом хоботе и затем выливать себе в рот. Часто вместе с водой попадал песок, и тогда он яростно тряс кончиком хобота и скручивал его в узлы. Он научился расслаблять его, покачивать и вращать им, и, так проверяя все его возможности, Н'Думе стал ловко орудовать хоботом.
