Джеральд Даррелл - Поймайте мне колобуса (с иллюстрациями)
– Ешь да помалкивай, – ответил я. – Нам жутко повезло. У меня в жизни не было такого роскошного лагеря. Только подумать – ванна, настоящая уборная! Это же верх роскоши!
Скоро выяснилось, что сюрпризы рудника этим не исчерпываются. Например, вода поступала из родников в ближнем лесу, ее вполне можно было пить, не возясь с кипячением и фильтрованием. Далее, начисто отсутствовали комары. И наконец, благодаря свежему ветерку с гор в домах никогда не бывало душно.
Начались хлопотные дни. Мы побеседовали со старостой Бамбаву, объяснили этому добродушному старцу, для чего приехали, и попросили его подыскать в селении желающих ловить для нас «говядину» – в западноафриканском пиджине этим словом обозначаются всякие животные, от лягушки до слона. Затем мы наняли плотника, которому поручили сколотить ящики для клеток; готовые передние стенки мы привезли с собой из Англии. И вот уже в ряд выстроились множество клеток – увы, пустых. Тогда мы решили посетить все деревни в радиусе тридцати километров, чтобы народ узнал о нашем прибытии и наших задачах. Всюду мы предупреждали, что через три дня приедем опять, проверим, удалось ли поймать что-нибудь для нас.
Однажды вечером, вернувшись из очередной агитпоездки (выражение Долговязого Джона), мы искупались, переоделись, молча, со вкусом поужинали и уже хотели ложиться спать, как вдруг снизу донеслись необычные звуки. Флейты, барабаны, поющие голоса. Потом между деревьями замелькали огоньки: целая вереница людей с фонарями в руках поднималась вверх по дороге.
– Это еще что за явление? – насторожился Долговязый Джон; дорога кончалась у наших домов.
– Не знаю, – ответил я. – Вероятно, какая-нибудь депутация из селения. Может, староста велел своему оркестру поиграть для нас?
Мы терпеливо ждали; наконец гурьба поющих африканцев подошла к нашему дому и выстроилась в шеренгу перед верандой. Двое в середине шеренги держали на плечах шест, на котором висела довольно большая клетка из толстых жердей.
– Ага! – сказал я Долговязому Джону. – Похоже, первая говядина прибыла. Только смотри, не очень восторгайся, что бы там ни оказалось, не то цена сразу подскочит.
– Что вы, что вы! Постараюсь сделать вид, будто это такая гадость, что мы ее даром не возьмем.
– Ну, друзья, что же вы принесли? – обратился я к собравшейся компании.
– Говядину, сэр, говядину! – последовал дружный ответ, и в свете фонарей засверкали белые зубы.
Гордо улыбаясь, ловцы опустили клетку на землю, и мы попытались рассмотреть содержимое сквозь щели. Судя по клетке, должно быть довольно крупное животное… Нет, ничего не видно. Тогда мы перетащили клетку на свет и перерезали прутья, которыми была привязана крышка.
– Берегитесь, сэр! – сказал один из охотников, когда я осторожно взялся за крышку. – Эта говядина вас укусит.
Приподняв крышку, я заглянул внутрь, и вдруг из клетки высунулась прелестная рожица. Она принадлежала крохотному мартышонку, который вполне уместился бы в чайной чашке. Зеленая мордочка, на носу белое пятно сердечком… Из темноты на меня уставились блестящие глазки, и мы услышали пронзительный писк, который вскоре стал привычной музыкой для обитателей базового лагеря. Я откинул крышку и извлек детеныша из ящика. У него была зеленоватая спинка, длинный хвост и грустное личико. Вцепившись ручонками в мои пальцы, он снова пискнул дрожащим голосом.
– Эта говядина не кусается, – сказал я охотнику. – Это не взрослая обезьяна, это детеныш.
Знакомая уловка: почему-то африканцы убеждены, что, преувеличивая свирепость пойманного животного, они больше за него получат.
Долговязый Джон бережно принял мартышонка в свои широкие ладони, а я приступил к переговорам. Торговля затянулась, но в конце концов мне удалось сбить цену с пяти фунтов до двух. На самом деле малыш не стоил таких денег, но опыт научил меня, что на первых порах лучше переплатить, чтобы поощрить охотников, а потом можно и сбавить цену. Очень довольные сделкой, гости покинули нас, громко распевая под дробь маленького барабана. Они исчезли за деревьями, а мы с Долговязым Джоном поспешили раздобыть теплого молока и покормили изголодавшегося малыша. Потом устроили в одной из клеток теплую постель из сухих банановых листьев и уложили его спать.
– Ну, что ж, – сказал я Долговязому Джону, когда мы сами легли, – вот и первая добыча. Кстати, неплохая. Довольно редкий вид. Будем считать это доброй приметой.
Как я и думал, весть о том, сколько мы заплатили за обезьянку, быстро распространилась, и к нашему дому потянулась непрерывная цепочка охотников с самыми разнообразными животными. Тут были совята и летучие мыши, кистехвостые дикообразы и мартышата, крысы величиной с котенка, большие и малые мангусты. Агитпоездки по деревням тоже принесли плоды, из повторных визитов мы редко возвращались с пустыми руками, пусть даже весь улов состоял из черепахи или молодого питона. В клетках шуршала, пищала, визжала и гукала всевозможная живность; будет чем встретить группу из Би-Би-Си. Однако главного, за чем мы ехали в Сьерра-Леоне – гверец и леопардов, – добыть еще не удалось. И вдруг, буквально накануне приезда киногруппы, мы наконец получили леопардов, причем совсем неожиданным путем.
Эти великолепные кошки становятся все большей редкостью из-за спроса на их шкуры, и сколько я ни допытывался у охотников, нельзя ли добыть несколько экземпляров, они только качали головой и твердили, что поймать леопарда «ну просто невозможно». Я уже начал привыкать к мысли, что мы останемся без леопардов. Но вот в один прекрасный день на дороге показался сильно помятый «лендровер». Возле нашего дома он остановился, и из кабины вышел поджарый молодой американец с пышными кудрями. Он представился: Джо Шарп, работает в Кенеме, слышал, будто мы собираем животных. Случайно леопарды нас не интересуют?
– Конечно, интересуют! А что? Вы знаете, где их можно найти?
– Понимаете, – ответил Шарп, – у меня есть два леопарда, один охотник уступил. Я сам их выкормил, им около шести месяцев… Вот я и подумал, может, вы заинтересуетесь.
– Еще как! – горячо подтвердил я. – А где они?
– Тут, – сказал он и показал на свой «лендровер». Американец подошел к машине, открыл дверцу
сзади, и из кузова выпрыгнула пара самых великолепных леопардов, каких я когда-либо видел. Рост – с хорошего Лабрадора, прекрасная расцветка, сильные ноги, шерсть переливается на солнце. Громко мурлыкая, они терлись о ноги Джо Шарпа. Хозяин пристегнул к ошейникам поводки, мы подвели леопардов к веранде, привязали их и сели, упиваясь чудесным зрелищем.
– Зовут их Герда и Локаи, – объяснил Джо, удобно устроившись в кресле и приняв предложенную мной кружку пива. – Мне кажется, это брат и сестра, потому что охотник принес их вместе и они были примерно одного роста, хотя Герда, как вы видите, постройнее Локаи.