Джеральд Даррел - Зоопарк в моем багаже

В книге всемирно известного английского зоолога и писателя Джеральда Даррела рассказывается о его длительном путешествии в горное королевство Бафут и удивительных приключениях в тропическом лесу, о нравах и обычаях местных жителей, а также о том, как отлавливают и приручают диких животных для зоопарка. Автор откроет для читателей дивный, экзотический мир Западной Африки и познакомит с интересными фактами из жизни ее обитателей.

Версия 1.1: Добавил иллюстрации из английского издания (Xitsa).

Джеральд Даррел

Зоопарк в моем багаже

ВСТУПИТЕЛЬНОЕ СЛОВО

Эта хроника шестимесячного путешествия, которое мы с женой совершили в Бафут, королевство горной саванны в Британском Камеруне[1], в Западной Африке. Смею сказать, что нас привела туда не совсем обычная причина. Мы задумали устроить свой собственный зоопарк.

После войны я одну за другой снаряжал экспедиции в разные концы света за дикими животными для зоологических садов. Из многолетнего горького опыта я знал, что самая тяжелая, самая грустная часть такой экспедиции – ее конец, когда после нескольких месяцев неусыпных забот и ухода за животными надо с ними разлучаться. Если вы заменяете им мать, отца, добываете пищу и оберегаете от опасностей, достаточно и половины года, чтобы между вами возникла настоящая дружба. Животное не боится вас и, что еще важнее, ведет себя при вас совсем естественно. И вот, когда дружба только-только начинает приносить плоды, когда появляется исключительная возможность изучать повадки и нрав животного, надо расставаться.

Я видел только один выход – завести свой собственный зоопарк. Тогда я смогу привозить животных, заранее зная, в каких клетках они будут жить, какой корм и какой уход будут получать (к сожалению, в некоторых зоологических садах в этом нельзя быть уверенным), и никто не помешает мне изучать их в свое удовольствие. Конечно, мой зоопарк придется открыть для посетителей, он будет своего рода самоокупающейся лабораторией, где можно держать добытых мной животных и наблюдать за ними.

Но была еще одна, на мой взгляд, более важная причина создать зоопарк. Меня, как и многих людей, очень тревожит то обстоятельство, что повсеместно из года в год человек медленно, но верно, прямо или косвенно истребляет разные виды диких животных. Много уважаемых организаций не жалея сил пытаются решить эту проблему, но я знаю массу видов, которые не могут рассчитывать на надлежащую защиту, так как они слишком мелки и не представляют ценности ни для коммерции, ни для туризма. В моих глазах истребление любого вида – уголовный акт, равный уничтожению неповторимых памятников культуры, таких, как картины Рембрандта или Акрополь. Я считаю, что одной из главных задач всех зоопарков мира должно быть создание питомников для редких и исчезающих видов. Тогда, если дикому животному грозит полное истребление, можно будет хотя бы сохранить его в неволе. Много лет я мечтал учредить зоопарк, который поставил бы себе эту цель, и вот как будто пришло время начать.

Любой рассудительный человек, замыслив такое дело, сперва оборудовал бы зоологический сад, а уж потом добывал бы животных. Но за всю мою жизнь мне редко удавалось чего-либо достичь, действуя согласно логике. И я, как и следовало ожидать, сперва раздобыл животных и только после этого принялся искать участок для зоопарка. Это оказалось далеко не просто, и теперь, оглядываясь на прошлое, я поражаюсь собственной дерзости.

Итак, это рассказ о том, как я создавал зоопарк. Прочтя книгу, вы поймете, почему зоопарк довольно долго оставался в моем багаже.

Письмо с нарочным

Сидя на увитой бугенвиллеей веранде, я смотрел на искристые голубые воды залива Виктория, испещренного множеством лесистых островков – словно кто-то небрежно рассыпал на его поверхности зеленые меховые шапочки. Лихо посвистывая, пролетели два серых попугая, и в ярком синем небе призывно отдалось их звонкое "ку-ии". Маленькие лодки черными рыбами сновали между островами, и через залив до меня доносились невнятные крики и речь рыбаков. Вверху, на затеняющих дом высоких пальмах, без умолку щебетали ткачики, прилежно отрывая от листьев полоски для своих гнезд-корзинок, а за домом, где начинался лес, птица-медник монотонно кричала: "Тоинк... тоинк... тоинк" – словно кто-то безостановочно стучал по крохотной наковальне. По спине у меня катился пот, рубаха взмокла, а стакан пива рядом на столике быстро нагревался. Я снова в Западной Африке...

Оторвав взгляд от крупной оранжевоголовой агамы, которая взобралась на перила и усердно кивала, будто приветствуя солнце, я опять принялся за письмо.

Фону Бафута,

Дворец Фона,

Бафут,

Округ Беменда,

Британский Камерун.

Я остановился, ища вдохновения. Закурил сигарету, обозрел потные следы, оставленные моими пальцами на клавишах пишущей машинки, отпил глоток пива и сердито посмотрел на письмо. По ряду причин мне было трудно его составить.

Фон Бафута – богатый, умный, обаятельный монарх, правитель обширного государства, которое раскинулось среди саванны в горах на севере. Восемь лет назад я провел несколько месяцев в его стране, собирая обитающих там необычных, редких животных. Фон оказался чудесным хозяином, и мы устраивали немало великолепных вечеринок, ибо владыка Бафута твердо верит, что жизнью надо наслаждаться. Я изумлялся его способности поглощать спиртное, его могучей энергии и юмору и, вернувшись в Англию, в книге об этой экспедиции попытался нарисовать его портрет, показать проницательного и доброго человека, по-детски умеющего веселиться, большого любителя музыки, танцев, вина и прочего, что придает жизни прелесть. Теперь я собирался опять навестить Фона в его уединенном и прекрасном королевстве и возобновить нашу дружбу. Однако я был слегка обеспокоен. Слишком поздно меня осенило, что созданный мной портрет может быть неверно понят, что Фон мог усмотреть в нем изображение престарелого алкоголика, который проводит дни, накачиваясь вином среди выводка жен. Поэтому я не без трепета принялся писать ему письмо, чтобы выяснить, буду ли я желанным гостем в его королевстве. Вот вам оборотная сторона литературного труда... Я вздохнул, затушил сигарету и начал.