Йозеф Аугуста - Исчезнувший мир (Рисунки З. Буриана)
Это была неистовая погоня.Самку гнал вперед страх верной смерти, нотозавра — голод и стремление насытиться. Они то мчались среди вспененной воды по поверхности, то погружались и исчезали в глубине. Но едва выныривала самка, сразу же над водой появлялась и голова ящера, и погоня продолжалась.
Старая самка быстро уходила вперед, как будто хорошо знала, что могло ожидать ее, если бы она не напрягала все свои силы. Много раз уже видела она, как некоторые из ее сородичей гибли в зубастой пасти нотозавра, из которой невозможно было высвободиться. Это заставляло ее мчаться вперед до тех пор, пока хватит сил. Единственным ее стремлением теперь было уйти от голодного хищника, избежать его нападения, потому что схватка с ним сулила ей лишь смерть. Против него она была беспомощна и могла стать только его жертвой.
Но случилось нечто, спасшее ей жизнь.
С ужасом мчась от преследовавшего ее ящера, она очутилась в том месте, где недавно погрузился в воду нотозавр, гнавшийся за стаей летающих рыб. Он неожиданно вынырнул прямо перед спасавшейся самкой-плакодонтом. Вода высоко взметнулась, и самка мгновенно остановилась среди пелены белой пены. Испуганными глазами смотрела она на вынырнувшего ящера, в широко раскрытой пасти которого грозно блестели острые белые зубы. Она оцепенела от испуга, когда увидела что путь к спасению ей преградил другой хищный ящер.
Но оцепенение продолжалось лишь долю секунды.
Раньше, чем удивленный ящер опомнился и бросился на нее, самка исчезла под поверхностью вспененной воды. Раскрытая пасть нотозавра захлопнулась пустой, а для преследования уже не было времени, так как в этот момент перед ним появился его сородич. Он был также голоден и кроме того разъярен, что кто-то другой испортил ему охоту. Он решил, что его сородич, видимо, захотел отнять у него добычу. Однако он был не намерен отказаться от нее, и ни с кем он не хотел ее делить.
С дико горящими глазами он бросился на ничего не подозревающего соперника и страшными челюстями яростно вцепился в его тело. Подвергшийся нападению ящер от неожиданности высоко поднял голову, а затем, взбешенный, также вступил в схватку. Нотозавр против нотозавра, равный бой двух сильных хищников — бой не на жизнь, а на смерть.
Зубастые пасти обоих яростно вгрызались в тело противника, а их длинные шеи извивались и раскачивались, отскакивали и увертывались как клубок борющихся змей. Вода вокруг них покраснела от крови, которая лилась из рваных ран. Поверхность воды взволновалась под ударами конечностей и коротких сильных хвостов сражающихся чудовищ.
В яростной схватке оба ящера забыли о самке-плакодонте, которая между тем где-то в отдалении вынырнула из глубины и быстро помчалась прочь от места кровавого боя. Однако она не повернула назад к своему обиталищу, а продолжала двигаться к далекой песчаной отмели, где хотела отложить яйца.
Пока старая самка удалялась от сражающихся ящеров, противники бились чем дольше, тем более свирепо. Их тела были покрыты бесчисленными глубокими ранами. Из открытых ран у обоих ящеров брызгала и лилась кровь, но яростная схватка не утихала.
Самка-плакодонт в это время достигла берега отмели. Осторожно вылезла из воды и некоторое время внимательно осматривалась. Когда убедилась, что нигде нет ничего подозрительного, отправилась дальше в путь. Ступала потихоньку по песку, оставляя за собой широкий след.Вскоре остановилась,огляделась кругом, как бы желая убедиться, что она действительно в нужном месте, и неуклюжими лапами начала рыть неглубокую ямку. Когда она была готова, отложила в нее несколько яиц и слегка присыпала их песком. После того, как таким образом она позаботилась о продолжении рода, двинулась в обратную дорогу. Не оглядываясь назад, поспешила к берегу и быстро соскользнула в воду.
Между тем сражение ящеров достигло апогея. Бешено атаковали они друг друга, а их тела крутились и извивались, поднимались и падали. Казалось, как будто они хотели израсходовать всю свою энергию даже ценой собственной гибели. Брызги окрашенной кровью воды высоко взлетали в воздух, и красные капли падали дождем на сражавшихся нотозавров.
Тяжелые раны, которые оба борющихся наносили друг другу, быстро лишили их сил. Они метались во все стороны, но это были уже не воинственные атаки, а скорее отчаянные попытки предотвратить собственную гибель. Их длинные шеи с окровавленными головами беспомощно раскачивались над поверхностью воды.
Тела ящеров быстро покидала жизнь. Они вздрагивали, погружались и снова выныривали, пока неожиданно, почти одновременно, не исчезли в глубине.
Поверхность воды снова завихрилась, вздулась и покрылась волнами. Большие пузыри стали подниматься из глубины. Но потом вода опять успокоилась, а большие красные пятна на ней понемногу расплывались и исчезали.
Страшный бой ящеров был окончен.Это был бой без победителя и побежденного.
Солнце понемногу клонилось к закату, и красные отблески угасали в спокойной глади бухты. Легкая пелена вечерних сумерек спускалась на землю и неслышно ложилась на обширную водную равнину.
Старая самка-плакодонт быстро плыла к своему пристанищу, преследуемая только страхом и боязнью снова встретиться с ужасными нотозаврами. Она, конечно, не могла знать, что проплывает сейчас над их трупами, что в бухте драконы погубили в схватке друг друга…
ПЕРЕОЦЕНЕННЫЕ СИЛЫ
Где-то высоко в горах в гуще зеленых папоротников и низких хвощей из земли выбивался родничок кристальной воды. Озорно перескакивали его серебристые струи через угловатые камни узкого русла и с веселым журчанием спешили с горного склона в широкую котловину, сжатую хребтами высоких гор.
Горные хребты, которые окружали эту котловину, богатую ярко-зеленой буйной растительностью, высоко в небо поднимали свои голые скалистые пики, серые и печальные, неподвижные и мертвые. В унылом молчании стояли они в вышине, как притихшие окаменевшие свидетели минувших веков, исчезнувших в глубоком и бесконечном море вечного забвения. Иногда мимо их голых вершин проносились неистовые бури, гремели раскаты грома и раздавалось пугающее эхо, которое многократно повторялось. Гладкие скальные склоны при сильных ливнях звенели от ударов водяных потоков или стонали под ударами ледяной крупы при сильном граде. В такие периоды нерушимая тишина спокойных дней внезапно сменялась гулом и грохотом ревущих бурь и смерчей.
Над горными хребтами проходили столетия, и частые сотрясения земли коробили их утесы, разрушали и превращали их в валуны, которые падали по крутым склонам в долины. Здесь они образовывали необозримую каменную осыпь — отражение разрушительного действия землетрясений и выветривания, в результате чего по всему подножию гор было разбросано множество огромных валунов и казалось, будто это было покинутое поле битвы каких-то сказочных гигантов, сражавшихся здесь в жестоком бою.
