Йозеф Аугуста - Исчезнувший мир (Рисунки З. Буриана)
Только когда тени прошли над ним, он осторожно повернул голову в ту сторону, куда они направились, и желто-зеленым глазом стал следить за происходящим.
Ждать пришлось недолго.
Поблизости на дно опустился его сородич, а вслед за ним другой. Едва достигнув дна,они огляделись кругом и, выбрав каждый наиболее привлекательное и наиболее удобное место, жадно набросились на беспомощных плеченогих и двустворчатых раковин.
Плакодонт, которого они отвлекли от еды, понял, что ему ничто не грозит, и поэтому продолжал трапезу.
Чем больше склонялось солнце к западу, тем сильнее сгущались сумерки на глубине, где плакодонты оставляли после себя страшное опустошение. И когда горящий солнечный круг коснулся где-то далеко на горизонте поверхности моря, по бесконечной водной равнине разлился широкий золотой поток, светящийся и искрящийся каплями расплавленного золота среди множества темных пятен.
В это время плакодонты вынырнули из глубины.
Потихоньку они поплыли к прибрежным скалам и, когда добрались до них, стали неуклюже взбираться по неровным каменным выступам к молчаливым пещерам, в темноте которых исчезли один за другим.
Как обычно, они хотели переждать в них ночь, расползлись по темным углам, прижались к сырым скалам и погрузились в тяжелый сон. Они лежали без малейшего движения, постепенно впадая в оцепенение.
Широкий золотой поток, который лился оттуда, откуда заходило солнце, бежал по взволновавшейся поверхности моря и бухты, постепенно сужался и угасал, пока от него не осталась лишь тоненькая горящая и постепенно уменьшающаяся полоса.
В это время в ту же темную пещеру в скалах проник и страшный нотозавр. Едва он в ней скрылся, горящая полоса превратилась в искрящуюся точку, которая на мгновение ярко вспыхнула, а затем потемнела и внезапно исчезла, как будто какой-то злой дух сбросил ее в темную, глубокую пропасть заката.
Сумерки позднего вечера тихо опустились на весь край… Так текло время в равномерном ритме в бесконечном пространстве.
День исчезал за днем, и каждый из них был маленьким звеном в бесконечной цепи минувших и исчезнувших веков. Ночь проходила за ночью, и каждая становилась забытым эпизодом вечности.
И все эти прошедшие дни и ночи без перемен шла жизнь плакодонтов и нотозавров.
Однажды разразилась буря, которую уже заранее предвещал кровавый восход солнца.
Раскаленный солнечный диск поднимался все выше и выше и заливал светом и теплом весь край. Осветил он и темные пещеры в диких изрезанных прибрежных скалах, выгнал оттуда страшную тьму и холодную сырость и пробудил застывших ящеров к жизни.
Из одной скальной пещеры медленно и грузно вышел нотозавр. Остановился невдалеке и пристальным взглядом своих зеленоватых глаз надолго уставился на широкую водную гладь морской бухты. Стоял неподвижно, как будто внезапно окаменел. Тишину розового утра нарушал легкий шум моря.
Прошло много времени, прежде чем нотозавр нерешительно начал слезать с утеса, чтобы достичь каменного выступа, с которого обычно спускался в воду. Казалось, что сегодня теплая солнечная ванна была ему желаннее, чем охота, которой он начинал каждый свой день.
Солнце стояло уже довольно высоко над горизонтом, когда нотозавр, наконец, влез в воду. Вода лишь слегка вспенилась, принимая в свои объятия его страшное тело, пронизанное и разгоряченное солнечным теплом. С головой, высоко поднятой на длинной шее, нотозавр отправился в открытое море.
Плыл быстро, оставляя за собой широкий долго не пропадающий след.
Над ним светило солнце, горячими лучами раскаляющее воздух, который слабо трепетал над широкой морской равниной. С поверхности моря солнце жадно вытягивало столбы водяных паров, а те легкой, едва заметной дымкой поднимались в раскаленный воздух, рассеивались в нем и на большой высоте сгущались в зловещие тучи.
Какое-то тягостное чувство овладело всем краем.
Не стал слышен даже тихий шум моря.
Все вокруг застыло в величественной, все подавляющей тишине.
Черные тучи громоздились в необыкновенно причудливые растущие замки, занимающие все большую часть синего неба. Рыб, которые несметными стаями плыли вблизи поверхности, весело играя или усердно охотясь, начало охватывать какое-то беспокойство. Как только черная туча, словно крыло огромной птицы, закрыла солнце, рыбы сбились в кучу, а едва первый проблеск света как сказочный меч рассек черные тучи, они исчезли в глубинах вод.
Ослепительная молния и грохочущие раскаты грома, внезапно раздавшиеся в глубокой предвещающей бурю тишине, застигли врасплох и нотозавра. Он остановился, повернул голову и оглядел темное небо.
Чутье подсказывало ему, что лучше немедленно повернуть назад и попытаться уйти от бури, надежным убежищем от которой может служить его логово среди скал в бухте, но голод, который неумолимо сжимал его утробу, заставлял продолжать охоту.
Какое-то время он нерешительно оставался на месте, как бы не зная, что предпринять. Потом снова начал быстро и беспокойно пересекать поверхность моря в разных направлениях. Но море было пустынным, как будто безжизненным, нигде не мелькали даже самая маленькая рыбка, даже какой-нибудь самый отвратительный головоногий, который сегодня был бы для него желанной добычей, несмотря на то, что обычно он ими пренебрегал. Теперь на водной глади не было ни единого живого существа. Все скрылось на глубину, в тихие места, куда никакая буря проникнуть не могла.
Однако нотозавр, подгоняемый голодом, продолжал бороздить водную поверхность во всех направлениях. Временами он нырял, надеясь, что может быть на глубине удастся что-нибудь поймать. Но все было бесполезно.
Когда же молнии изломанными стрелами стали все чаще и чаще пронизывать темные тучи и когда гром загрохотал сильнее, гонимый страхом, голодный нотозавр оставил охоту и направился к отдаленным прибрежным скалам бухты, чтобы в своей пещере переждать приближающуюся бурю. Он быстро
плыл вперед, оставляя за собой широкую борозду вспененной воды, теряющуюся в волнах, которые неистово гнал ветер.
Нотозавр инстинктивно чувствовал, что буря не заставит себя долго ждать. Поэтому он напрягал все силы, чтоб уйти от нее раньше, чем она разразится во всю свою мощь. Он бешено мчался вперед, так что вода высоко взлетала и покрывала его тело пеленой белой пены. Ветер, который начал неистово дуть, резкими порывами бил по его телу, давил на него и гнал все быстрее и быстрее вперед.
Ящер был уже недалеко от прибрежных скал, когда на изборожденную волнами поверхность моря с громким плеском упали первые капли дождя. Напрягая все свои силы, ящер плыл к скале, в темной пещере которой находилось его убежище. Когда наконец он достиг плоского каменного выступа, то быстро на него вскарабкался и поспешил по каменистой тропинке среди изрезанных скал к своему логовищу, в котором чувствовал себя в безопасности.
