Волки - Григорий Андреевич Устинов
Матрена Ивановна вспыхнула и в волнений опрокинула чашку с ложками.
— О, еще гости будут, — смущенно сказала она, собирая ложки с пола.
Все улыбнулись.
— Я не ошибаюсь, Павел Андреевич? — повернулся к инструктору председатель исполкома.
— Нет, не ошибаетесь, Николай замечательный парень. Из него толк будет!
— И мне, признаться, было стыдно за нашу районную пушнозаготовительную контору, когда опять-таки здесь, у Ивана Ивановича, зародилась мысль о постройке межколхозного окладного шнура. У нас до сих пор его нет даже в районе.
Матрена Ивановна зажгла лампу. В избу вошли назначенные загонщики и Вихрев.
— Иван Иванович вот их выбрал… отбою нет. Как узнали на что народ нужен — все просятся на облаву, — улыбаясь сказал Вихрев, здороваясь с гостями.
Павел Андреевич сразу начал инструктаж. Заканчивая, он еще раз повторил загонщикам:
— Главное — дисциплина. Держать правильно интервалы, зря не кричать, слушать мою команду и распоряжения по цепи. Сначала, как встанем в цепь, будем тихонько перекликаться, по дереву постукивать, а потом уже по моей команде пойдем в загон, не торопясь. Двигаться вот так зиг-загами. По моей команде усиливать разговор и перекличку. Понятно?
Загонщики разошлись по домам.
Окладчик оглядел охотников и спросил:
— А вас проинструктировать? Охота, товарищи, крупная, ответственная. Челябинцы Власов, Козлов, Полянский на облавах бывали неоднократно, правила знают, а вы?
Он повернулся к гостям из района.
Предисполкома за себя и товарища ответил, что на облавных охотах они бывали, но лишний раз выслушать правила от руководителя облавы необходимо.
Павел Андреевич рассказал и подчеркнул:
1. Не сходить с номера до копна охоты. Стрелять только волка. Ружье заряжать на номере. Разрядить после облавы по сигналу окладчика.
2. Прекратить всякую стрельбу, как появятся загонщики.
3. Не стрелять по направлению соседнего номера.
4. Хорошо замаскироваться на номере, особенно нижнюю часть туловища до груди. Стоять неподвижно. Головой не вертеть и осматривать сторону оклада только глазами Курки взвести и быть готовым к выстрелу, как только начнется гон.
5. Напускать волка ближе. Стараться убить первого волка, так как им обычно бывает старая волчица.
Начальник райвоенкомата заметил:
— На всякий случай я взял и винтовку, может быть пригодится.
Павел Андреевич с улыбкой ответил:
— Нет, не пригодится. Оставьте ее дома, капитан. Нарезное оружие на облавах запрещается. Пуля летит далеко и очень опасна для загонщиков.
Оживленная беседа затянулась. Охотники разбились на группы. Вихрев что-то оживленно рассказывал предисполкома.
Инструктор у стола рвал бумагу и писал, затем, поднявшись, объявил:
— Прошу к столу, товарищи! У нас в стрелковой линии пять номеров. Первый номер на правой, западной стороне. По принятому обычаю, прошу каждого вытянуть номер. Я с Вихревым буду в загоне.
Охотники оживились. Каждый, подойдя к шапке Павла Андреевича, доставал свернутую бумажку и объявлял свой номер. Инструктор проверял. Номера выпали: первый Полянскому, второй начальнику райвоенкомата, третий Власову, четвертый председателю райисполкома, пятый Козлову.
Охотники обсуждали выпавшие номера и забрасывали инструктора вопросами об особенностях обстановки каждого номера, лучшей маскировки на нем.
Шел уже первый час ночи. Павел Андреевич посмотрел на часы.
— Спать пора, товарищи! Уже поздно, у охотников голова должна быть свежей, а нервы спокойными.
Все согласились. Стали укладываться на ночлег. Районные гости ушли ночевать к председателю колхоза.
* * *
Волчья стая лежала почти в центре оклада, на небольшой поляне. Здесь по краям росли высокие березы, а внизу были кусты шиповника и малины. Солнце пригревало эту тихую спокойную лежку и надоедливые сороки не беспокоили зверей. Волки лежали свернувшись клубками, спрятав нос в густой мех. Только настороженные уши иногда шевелились, чутко охраняя их сон.
Один Черногривый лежал на брюхе, далеко вперед вытянув лапы и положив на них острую морду. Он щурил глаза и в дремоте видел самого маленького из прибылых, крепко спавшего против него с зажатой лапами костью. Малыш часто вздрагивал во сне, а проснувшись обнюхивал и облизывал косточку. Успокоенный, он опять засыпал.
Когда косые лучи солнца заиграли в ажурных вершинах берез, долго прислушивавшийся Черногривый поднялся, вытянул передние, потом задние ноги и сел, повернув морду в сторону привады. Он ясно расслышал далекий шелест мерзлого тростника в сухом болотце и затем шум полозьев… Поднялась и Беспалая. Зашевелилась вся стая. Одни волки мочились, другие потягивались или яростно чесали паразитов. Волчица настороженно легла, повернув голову к подозрительному шуму. Но все успокоилось. А через полчаса опять раздался шорох уже в другой части леса.
Обеспокоенная волчица поднялась и повела стаю по старому выходному следу, чутко прислушиваясь и вглядываясь вперед. На просеке лесной дороги она неожиданно увидела цепь флажков и почуяла их пугающий запах… Она легла, наблюдая за ними. Но вот ее глаза заметили ниже флажков следы и тогда, приподнявшись, она поползла от них назад, прикрываясь кочками осоки и кустарником. Отойдя в оклад, волчица повела стаю в сторону ропаков, но и тут за кромкой леса были и следы человека, и цепь флажков.
С поднятой на загривке шерстью она опять отошла в оклад, забилась со стаей в заросли и залегла, решив в темноте ночи обмануть страшного человека и увести стаю. Но вот пришла ночь, а с нею и новые неоднократные попытки волчицы выйти из окружения флажков. Не найдя выхода из круга, стая забилась в чащу оклада и там пролежала до утра, напряженно прислушиваясь к ночным шумам и звукам. Волки не подавали голоса, молодые не играли; Малыш потерял косточку и не решался отойти на ее поиски, несмотря на сильное чувство голода…
А утром, когда налетевшая стайка чечоток стала оживленно околачивать березовые сережки, волки опять уловили далекие шорохи.
Вдруг волчица ясно услышала вдоль лесной дороги постукивание лесорубов по дереву и голос человека. Это ее несколько успокоило, это ей было понятно, люди пришли рубить лес и в их перекличке ничего не было страшного.
Постукивание и голоса людей приближались. Волчица вывела стаю из чащи и медленно направилась дальше от людей в сторону привады.
Люди шли, и голоса их усилились, волчица вышла на свой входной след в оклад и, настороженно вглядываясь вперед, направилась к сухому болотцу. Временами, оглядываясь, назад, она видела след в след идущую за ней стаю с откинутыми назад ушами. Вот лес стал реже, впереди замелькал сухой тростник. Скоро выход в поле. Волчица не любила открытых мест, когда
