Праздники, звери и прочие несуразности - Джеральд Даррелл
— Чем меньше я их буду видеть, тем лучше, — с достоинством изрекла мать. — Про Гертруду ничего не знаю, но Грубенстайны — та еще парочка.
— Что значит «чем меньше я их буду видеть»? — удивился Ларри. — Они же остановятся у нас.
— Ты пригласил их сюда? — встрепенулась мать.
— Ну разумеется, — произнес он так, словно это было само собой очевидно. — У них нет денег на гостиницу.
Мать глотнула бренди, надела очки и придала своему лицу выражение ярости (в ее представлении).
— Послушай меня, Ларри, — сказала она твердым голосом. — Это должно прекратиться. Я не потерплю, чтобы ты приглашал людей, даже не поставив меня в известность. Когда они приезжают?
— Послезавтра.
— Это должно прекратиться. Мои нервы просто больше не выдержат.
— Я не понимаю, почему ты цепляешься, — раздраженно сказал Ларри. — Великолепное трио. А ты отлично отдохнула, разве нет?
3
Перевозка водяных черепах
В конце тридцать девятого года, когда война казалась неизбежной, моя семья покинула Корфу и вернулась в Англию. Мы временно поселились в лондонской квартире, и мать раз за разом совершала набеги в глубинку в поисках дома. А пока она этим занималась, я мог свободно обследовать столицу. Хотя я никогда не любил больших городов, тогдашний Лондон меня привлекал. Для меня ведь самой крупной метрополией до того являлся город Корфу, который был размером с британский ярмарочный городок, а потому столь огромный жилой массив скрывал для меня сотни неожиданных открытий. Конечно, Музей естествознания и неизбежные посещения зоопарка, где я довольно близко сошелся с некоторыми смотрителями. Это только подтвердило мое убеждение, что работа в зоопарке является единственным настоящим призванием, и укрепило меня в желании обзавестись собственным зоопарком.
В непосредственной близости от нашей квартиры находился магазин, неизменно привлекавший мое внимание. Назывался он «Аквариум», и в его витрине стояли огромные аквариумы с пестрыми рыбками и, что еще интереснее, ряды ящиков со стеклянной боковиной, сквозь которую можно было рассмотреть ужей, сосновых змей, крупных зеленых ящериц и лупоглазых жаб. Я с завистью разглядывал в витрине этих красавцев. Как же мне хотелось ими обладать! Но я уже держал в квартире целый птичник — двух сорок и мартышку — и понимал, что появление новых тварей любого вида и формы вызовет гнев всего семейства, поэтому мне оставалось только любоваться этими славными рептилиями в витрине.
Однажды утром, когда я проходил мимо магазина, мое внимание привлекло объявление возле аквариума: «Требуется молодой надежный помощник». Я пришел домой и какое-то время подумал.
— В зоомагазине недалеко от нас предлагают работу, — сказал я матери.
— Правда, дорогой? — откликнулась она, слушая меня вполуха.
— Им нужен молодой надежный помощник. Я… я решил подать заявку, — сказал я этаким беззаботным тоном.
— Отличная идея, — вступил Ларри. — Заодно отнесешь туда всю свою живность.
— Я сомневаюсь, дорогой, что они ему это позволят, — сказала мать.
— Как ты думаешь, сколько могут платить за такую работу? — спросил я.
— Я думаю, немного. И под категорию «надежных» ты вряд ли подходишь.
— Но что-то они ведь должны будут мне заплатить?
— А по возрасту ты годишься? — решил уточнить Ларри.
— Мне уже почти шестнадцать, — ответил я.
— Ну, тогда сходи, чем черт не шутит.
И вот на следующее утро я вошел в магазин. Ко мне пританцевал темнокожий стройный коротышка, сверкая огромными очками в роговой оправе.
— Доброе утро! Доброе утро, сэр! Чем могу быть полезен?
— Вам… ммм… нужен помощник, — сказал я.
Он склонил голову набок, и глаза за стеклами очков округлились.
— Вы хотите сказать, что вам нужна работа?
— Э-э… да.
— А какой-то опыт у вас есть? — засомневался он.
— У меня большой опыт, — говорю. — Я давно держу рептилий, рыб и так далее. У меня вся квартира забита домашними животными.
Коротышка пристально посмотрел на меня:
— Сколько вам лет?
— Шестнадцать… почти семнадцать, — соврал я.
— Много платить мы не можем, — сказал он. — Накладные расходы огромные. Для начала могу вам предложить один фунт и десять шиллингов.
— Годится, — говорю. — Когда я могу приступить?
— Лучше всего с понедельника. Тогда я успею сделать вам визитки. А иначе мы тут запутаемся. Меня, кстати, зовут мистер Ромильи.
Я тоже представился, мы обменялись официальным рукопожатием и дальше молча разглядывали друг друга. Мне было ясно, что мистер Ромильи раньше никого не нанимал и потому плохо себя представлял процедуру. Я решил ему помочь.
— Может, вы мне все покажете и заодно обрисуете мои обязанности?
— Отличная мысль, — сказал он. — Просто отличная!
Пританцовывая и размахивая руками, как бабочка крыльями, он показал мне, как чистить аквариум, как скармливать лягушкам и жабам мучной хрущак и где стоят щетка и веник для уборки помещения. В большом подвале хранилась разнообразная еда для рыб, сачки и прочий инвентарь, а еще там из крана постоянно текла струйка воды в раковину, где, как мне показалось, лежало овечье сердце. Однако при ближайшем рассмотрении оно обернулось шаровидным сплетением трубочников. Эти ярко-красные черви являются любимой пищей рыб, а также некоторых амфибий и рептилий. Я узнал, что помимо чудесных существ в витрине существует еще всякая другая живность в специальных клетках: ящерицы, жабы, черепахи и блестящие, словно патокой намазанные, змеи, целые семейства влажных, все время переглатывающих лягушек, тритоны с бахромчатыми хвостами, похожими на развернутый флаг. После нескольких месяцев в высушенном, пыльном Лондоне этот магазин показался мне райским садом.
— Значит, в понедельник? Ровно в девять? — напомнил мистер Ромильи, после того как все показал. — Пожалуйста, не опаздывайте.
Я уж не стал ему говорить, что только смерть может этому воспрепятствовать.
В понедельник, без десяти девять, я уже прогуливался перед магазином, и вот появился хозяин в долгополом черном пальто и черной фетровой шляпе, музыкально позвякивая связкой ключей на пальце.
— Доброе утро, доброе утро, — пропел он. — Рад, что вы пришли вовремя. Хорошее начало.
Мы вместе вошли в магазин, и я приступил к своим обязанностям. Сначала подмел и без того чистый пол, а затем накормил рыб извивающимися трубочниками.
Очень быстро я понял, что мистер Ромильи, при всей своей доброте, очень плохо разбирается в жизни своих подопечных. Внутреннее устройство клеток, как и аквариумов, не способствовало комфорту обитателей. А еще мистер Ромильи исходил из того, что если ты приучил живое существо к какой-то еде, то ничем другим его кормить не нужно. Я решил взять дело в свои руки, понимая, что с таким консерватором, как мой хозяин, следует проявлять осторожность.
— Мистер Ромильи, вам не кажется, что ящерицам, жабам и всем остальным можно предложить еще другую еду кроме мучного хрущака? — спросил я
