Дэвид Бэрон - Зверь в саду
Установив маршрут пумы, Каттнер решил, что способен предвидеть ее перемещения. Примерно через две недели после того, как он появился в округе Боулдер, Каттнер предсказал, что пума вот-вот снова пересечет Лэйзи-Зед-роуд. Что та и сделала. Теперь пума находилась в самом начале овала, а это означало, что дальше она пойдет вдоль 68-го шоссе. И Каттнер решил на следующий день, в воскресенье 4 февраля, сосредоточить все внимание на этой дороге.
Утро выдалось ясное и тихое. На открытых участках земли снег по большей части растаял, что осложняло поиски следов, к тому же из-за пригревавшего солнца запах пумы быстро улетучивался с почвы. Тем не менее четверо мужчин с четырьмя гончими отправились патрулировать 68-е шоссе. Впереди ехал Дон Каттнер, Мэтт Миллер сидел рядом с ним, за спиной у них стояла будка с гончими. Следом в стареньком грузовом «форде» ехали Марк Мэйлан и его друг Алекс.
Каттнер довольно быстро отыскал свежие следы на небольшом заснеженном участке посреди проселочной дороги, однако определить, куда кошка направилась, было невозможно, поэтому все поехали дальше. Через несколько сотен метров они приблизились к небольшому дому, в котором, как знал Каттнер, были две собаки. Наружу выбежала только одна. «А где, черт возьми, вторая?» — подумал он. И затормозил.
Светловолосый моложавый мужчина, которого мы назовем здесь Джеем Дайером, колол у дома дрова. Увидев Каттнера, он опустил топор.
— У вас собака не пропадала? — спросил Каттнер.
— Нет, — ответил Джей.
Мерлин, его сенбернар, был дома. А Сэйдж, черный лабрадор Джея, по словам хозяина, частенько пропадал на соседском участке.
— Она, скорее всего, где-то здесь, — уверенно прибавил Джей.
Каттнер со спутниками поехали дальше, к Резервуару Гросс и пику Твин-Систерс. Свежих следов пумы нигде видно не было.
Между тем Джей начал тревожиться за своего лабрадора. Когда несколько часов спустя у его дома снова появился Дон Каттнер, Джей сказал:
— Не исключено, что у меня проблема. Может быть, собака действительно пропала.
Каттнер осмотрел окрестности дома Джея. На открытых участках снег растаял, однако в тени, к северу от поленницы, он еще лежал. Снег и поведал жестокую историю. «Когда я обошел сарай, то увидел следы пумы и собаки, увидел кровь — самой же собаки не было, — рассказывает Каттнер. — Чертова тварь убила ее». Отпечатки лап пумы и следы тела, которое она волокла, уходили с места нападения вниз, в лесистый, заснеженный овраг, а оттуда к Национальному лесному заказнику Рузвельта. Мэтту Миллеру, молодому и самоуверенному, не терпелось начать преследование.
— Пойдемте сделаем это, — твердил он. — Я хочу убить ее.
Каттнер вручил ему «ругер» в кожаной кобуре. Мэтт повесил пистолет на правое бедро.
— Вы пойдете впереди, — сказал Каттнер. — Будете защищать моих собак.
Каттнер беспокоился, что следующими жертвами пумы могут стать его гончие.
— Ладно, — пообещал Мэтт. — Я не позволю ей тронуть ваших собак.
Между тем компания охотников разрослась. Джей Дайер присоединился к преследованию, прихватив с собой мужа сестры, назовем его Генри Янгом. Были там и жена Марка Мэйлана, и его сосед, биолог Дон Пребстел, в камуфляжном костюме и с револьвером в кобуре. Восемь человек и четыре собаки начали погоню. Возглавлявший собачью свору семилетний Док был закаленным бойцом, он был весь в шрамах, полученных в схватках с пумами.
Каттнер выпустил из конуры Дока и отвел его к поленнице, близ которой пума, судя по всему, напала на лабрадора. Гончий пес обошел это место, пригнув голову и не отрывая носа от земли, покрытой сосновыми иглами. Док не издавал ни звука. Хорошая гончая, охотясь на пуму, не откроет пасти, пока не учует ее сильного запаха.
Люди, вышедшие на охоту, могли различить лишь запахи желтой сосны и костра, Док же чуял запах смерти. Он побежал вниз, по голой земле южного склона, в заснеженный овраг, где под низкими ветвями росших над ручьем голубых елей и обнаружили останки черного лабрадора Сэйджа. Док тем временем обнюхивал землю, кустарники, ветки — все, где мог сохраниться запах пумы.
Внезапно он взял след — зарычал и понесся между деревьями на восток, в классическом стиле гончей, не отрывая носа от земли. Увидев, что Док напал на след, Каттнер выпустил других собак — Джеффа, Джека и Теки — и крикнул стоявшему за его спиной Мэтту Миллеру:
— Вы. Вперед!
Мэтт побежал к лесу и сразу же по колено завяз в снегу. Пока он с трудом пробирался вперед, собачий лай слышался уже где-то вдалеке.
Собаки пробежали метров восемьсот на восток и повернули к северной стороне оврага. Они взобрались по поросшему лишайником гранитному склону и понеслись между сосен по следу.
Их лай то усиливался, то стихал. Мэтт карабкался на его звук. Его силы были на исходе, да и самоуверенности поубавилось.
Тем временем Дон Каттнер неторопливо и осмотрительно продвигался по заснеженному оврагу. Он шел по собачьим следам, определяя на слух, где они находятся. Собаки, охотясь на пуму, общаются посредством воя, повизгивания, рычания и писка — все это точно отражает, что именно видит и чует свора. На жаргоне охотников собаки не «лают», они «разговаривают». По высоте тона, громкости и темпу их звучания Кеттнер мог сказать, что гончие уже рядом с пумой. Затем, в какой-то миг, лай стал громким и непрерывным. И Каттнер понял, что собаки догнали пуму и та пытается убежать от них. Он повернулся к Джею и Генри.
— Собаки настигли нашу кошку, — сказал он. — Приготовьтесь, ребята.
Несясь галопом, перескакивая через камни, собаки достигли дна оврага и, перепрыгнув через ручей, начали опять взбираться по лесистому склону.
Дон Каттнер понял, что Мэтту за ними не угнаться, и попросил Джея и Генри возглавить преследование.
— Нам нужно догнать кошку, — сказал он. — Я не хочу, чтобы собаки надолго оставались с ней наедине.
Двое мужчин побежали на юг и полезли по глубокому снегу вверх по склону, продираясь через густой кустарник. Впереди раздавался отчаянный лай.
Пума, сбившись с дыхания и чувствуя, что собаки вот-вот набросятся на нее, прыгнула на желтую сосну и сидела на ветке, приходя в себя и злобно глядя раскосыми глазами на своих мучителей. Собаки окружили дерево и, вытянув шеи, подпрыгивали и рычали на сидевшего среди ветвей зверя. Подоспевшие Джей и Генри увидели, как пума перескакивает с ветки на ветку, шипя и обнажая клыки. Темный кончик ее хвоста подергивался, золотистые глаза над приплюснутым розовым носом метались, перебегая с одной собаки на другую. Пума напоминала боксера, прижатого к канатам ринга и готового при первой возможности нанести ответный удар.
Джей повернулся к Генри:
— Берем ее.
Убить загнанную на дерево пуму — дело нехитрое, тут нужно просто хорошенько прицелиться и не нервничать, и очень важно убить ее сразу. Если пума упадет на землю к собакам всего лишь раненая, схватка может оказаться кровавой.
Джей и Генри отошли от сосны, на относительно ровное место, и, встав метрах в трех друг от друга, зарядили ружья и прицелились.
На курки они нажали одновременно, громовой звук выстрелов прокатился по лесу. Отдача ударила им в плечи, но они ее не почувствовали, все внимание их было устремлено на пуму, падавшую вниз, ударяясь о ветки и круша их. Собаки зашлись в отчаянном лае.
Однако до земли пума не долетела. Толстая ветка сосны остановила ее падение и, казалось, вдохнула в животное новую жизнь. Пума повернулась к стволу и, цепляясь когтями, стремительно полезла вверх. Когда она добралась до ветки, на которой сидела раньше, и остановилась, чтобы передохнуть, Джей выстрелил снова.
На сей раз пума свалилась прямо на ожидавшую ее внизу свору. Собаки набросились на нее и начали рвать на части шкуру кошки, вгрызаясь в ее морду, лапы и зад. Поверженный зверь больше не оказывал сопротивления. Теплое тело обмякло, по груди струилась алая кровь.
Вскоре подошел и Кошачий Человек с другими охотниками. Они поздравили друг друга и сфотографировались на фоне пумы. Вернувшись на ранчо, они отметили победу импортным пивом «Киви Ладжер». Это было еще одно открытие, сделанное Марком Мэйланом во время медового месяца, проведенного им в Новой Зеландии.
6
В пятницу 9 февраля около двухсот жителей Боулдерской долины пришли на собрание, организованное Отделом дикой природы, чтобы обсудить положение дел с пумами.
Майкл Сандерс с Джимом Хафпенни уже полтора года занимались своим проектом. За это время было отмечено более ста пятидесяти случаев встреч людей с пумами. Майкл считал, что поведение пум становится все более опасным, и надеялся, что на собрании будут приняты важные решения.
Здесь присутствовали все, кого волновал этот вопрос: Рик и Тереза Овермайер — они взяли на себя информационную поддержку; Билл Пирс, на добермана которого напала пума; Мэри Миллер — она до сих пор переживала гибель своей немецкой овчарки Кэти; Джон и Барбара Беннетт — их черный лабрадор Пеппер погиб совсем неподалеку; пришли и владельцы нового ранчо Марк Мэйлан с Мэттом Миллером. В углу стояло чучело пумы: зверь с угрожающе раскрытой пастью замер в прыжке.
